Трое на каникулах (СИ) - Лисина Александра. Страница 29

Я молча протянула ему руку — Норр сказал, что для лучшего эффекта нам понадобится физический контакт. А когда Ник крепко ее сжал, призрак материализовался прямо у меня перед носом и одобрительно кивнул, видя, что мы решились.

В общей сложности на разъяснения, подготовку и прочие важные вещи у нас ушло около получаса. Еще какое-то время понадобилось, чтобы правильно настроиться. Норр и тут взялся помочь, пояснив, что мы с Ником должны на время стать одним целым. Но поскольку никто из нас раньше ничего подобного не делал и тем более не знал, с чего начинать, то он предложил поработать связующим мостиком.

И у него, надо сказать, получилось. Не знаю, правда, как он это сделал, но в какой-то момент я действительно ощутила, что больше не одна. Глаза нам велели закрыть, но даже так я чувствовала, что Ник стоит рядом и не просто держит меня за руку… он стал для меня очень близким, живым, теплым, неизведанным и то же время смутно знакомым миром. В каком-то смысле он действительно стал мною. А я, соответственно, стала им, и мне это скорее понравилось, чем напугало или насторожило.

Маг ощущался как большое теплое одеяло, в которое было удобно завернуться и крепко уснуть в нем до самого утра. Его руки — как самые надежные в мире поручни, за которые можно ухватиться и быть уверенной, что они не подведут. Я даже почувствовала обрывки его тревожных мыслей. Отголоски эмоций. И каким-то образом смогла ощутить, каково это — управлять непокорной стихией. Какое это в действительности блаженство — позволять ей наполнять себя до краев, даря немыслимые возможности и целое море соблазнов. И насколько же резко происходит переход от удовольствия до неприятия и даже боли, когда ты сам или кто-то со стороны вдруг бесцеремонно обрывает этот поток и изгоняет ставшую уже родной силу обратно.

Пожалуй, если бы не бубнящий в голове голос Норра, я могла бы забыться и слиться с магом чересчур тесно. Так, что нас потом было бы невозможно разделить. Но ровный голос тени и ударившаяся по нервам, мгновенно отрезвившая боль заставили меня собраться, стиснуть зубы, отойти в сторону и шаг за шагом выполнить те несколько несложных действий, которые нам продиктовал все тот же Норр.

Чисто технически расширить защитную сферу никаких трудностей не составило. Единственное, что нам мешало… ну помимо энергетических затрат, конечно… это мой собственный щит. Проблема заключалась в том, что когда я его устанавливала, то делала это впопыхах. На одних инстинктах. И так, что наша магия даже сама по себе переплелась друг с другом, а щит сел на купол так плотно, что теперь его ни снять, ни видоизменить не представлялось возможным.

«Если убрать наружный щит, то и купол, скорее всего, рухнет, — наставлял меня Норр. — Но если вы доверитесь друг другу и объедините усилия, как и тогда, когда ставили защиту, все будет нормально».

Я ощутила, как Ник взял меня за вторую руку, и мысленно вздохнула.

Да, я одиночка по натуре. Лет до пяти бабуля растила меня одна, старательно умалчивая о том, что я вообще существую. Зачем она это делала, она даже мне не смогла толком объяснить. Но из-за этого в первые годы жизни моими единственными друзьями были лишь лес, домашняя живность и жившая неподалеку от нас старая-престарая лесная кошка, которая относилась ко мне как к собственному детенышу.

Даже после того, как бабулю вынудили отдать меня на воспитание местному колдуну, мне было трудно с кем-либо ужиться. Жесткая подстилка в конуре здоровяка Гонта нравилась мне гораздо больше, чем постель в ученической келье. С учениками эрта Широ я и подавно не смогла найти общего языка. Его помощников и слуг сторонилась. Они в ответ называли меня дикаркой, зверенышем, иногда даже Саановым отродьем. Да и после окончания учебы лучше не стало. Пожилой охотник из соседней деревни, который из-за жены навещал нас чаще обычного, да нэл Торо — вот, пожалуй, и все мои добрые знакомства. Но я ни тогда, ни потом не тяготилась одиночеством. И только с появлением Ланки, пожалуй, начала понимать, что в компании мне тоже может быть хорошо.

Когда же мы встретили Ника, меня посетило совершенно иное чувство, нежели с рыжей ведьмачкой. Какое-то ощущение близости, сопричастия, общности устремлений. А также смутное осознание, что до этого момента мне, пусть и незаметно, не хватало чего-то важного. И вот теперь словно пелена с глаз упала, а разбросанные тут и там кусочки мозаики встали на свои места. Я ощутила себя рядом с Ником цельной, собранной. Так, словно все эти годы жила лишь наполовину и только теперь узнала, каково же это — вдохнуть наконец полной грудью.

А еще я почувствовала, что и Ник испытывает нечто похожее. Только, в отличие от меня, он этому открытию не удивился. Напротив, для него это знание было само собой разумеющимся, словно он всю жизнь ждал нашей встречи. А еще, как ни странно, он в меня верил. Ничего не боялся. Ждал только разрешения ко мне прикоснуться. И это было настолько поразительное открытие, что когда он потянулся вперед, я без колебаний сделала то же самое. И под одобрительное хмыканье вездесущей тени наша магия наконец-то соприкоснулась.

— Молодцы. Сами чувствуете, что надо делать. А сейчас подумайте, на сколько шагов вы хотите отодвинуть купол… угу. Вот так. Отлично. Ну а теперь отцепляйтесь друг от друга и открывайте глаза.

Что? Уже все?! Можно расслабиться?

— Можно, можно, — проворчал вслух призрак, когда я недоверчиво приоткрыла один глаз. — Все у вас получилось. Можете убедиться.

Я нетерпеливо распахнула оба и замерла, обнаружив, что безопасное пространство расширилось раза в три, недовольно порыкивающая нежить отступила к стенам, а на освободившейся площади нашелся свернутый набок стол и чудом уцелевшая лавка.

Но как?! Я ведь… то есть мы, конечно же… успели об этом только подумать!

— Потому что магия — это не только формулы, цифры и символы, — наставительно заметил Норр, когда я отыскала его глазами. — Магия — это, в первую очередь, результат вашего желания и приложенного для его реализации усилия. Вы хотели отодвинуть щиты — вы их отодвинули. Это и есть то, что в простонародье называется «общими интересами».

— Невероятно, — пробормотала Ланка, когда стало ясно, что у нас действительно получилось. — Кто бы мне раньше сказал, что такое бывает… Эй! — вдруг встрепенулась она и с подозрением на нас уставилась. — А вы что, теперь так и будете держаться за руки, да?!

Мы с Ником молча переглянулись. Прислушались к себе и друг к другу. А потом одновременно улыбнулись и расцепили пальцы, откуда-то зная, что чувство, которое нас сегодня объединило, больше никогда и никуда не уйдет.

Глава 10

Сказать, что после нашего эксперимента всем вдруг резко похорошело, не могу, однако находиться под куполом стало все-таки полегче. Мертвяки все так же стояли вокруг него плотным кольцом. Время от времени снаружи доносились приглушенные завывания. Иногда мимо нас проносились невнятные тени, когда-то слышался легкий скрежет, словно мертвяки пробовали наши с Ником щиты на прочность. Но это было настолько мимолетно, что, если не обращать внимания на некоторую ограниченность пространства, можно было подумать, что все не так уж плохо.

Утомившиеся из-за всех этих переживаний дети в конце концов уснули, свернувшись калачиками прямо на столе, обняв друг дружку руками и накрывшись нашими куртками. Спустя пару часов под куполом еще больше похолодало, но дети пока не жаловались, а мы со своей стороны поделились с ними всем, чем могли.

Женщины присели рядом вдвоем на один стул. Старик Торо занял второй. Третий мы с ребятами использовали попеременно, но ближе к полуночи, когда Нику стало тяжелее удерживать стихию в повиновении, мы с Ланкой уступили единственное оставшееся сидячее место ему.

Кошка, кстати, так меня и не простила за близкое общение с тенью. Затаившись под вторым стулом, она больше никому не позволила к себе прикоснуться и время от времени с нескрываемым подозрением посматривала в мою сторону. А когда поблизости появлялся невидимый для остальных призрак, тихонько шипела и выпускала когти, наглядно демонстрируя свое отношение к обитателям царства теней.