Дикая (СИ) - Шёпот Светлана. Страница 8

Нести все, что теперь принадлежало ей, в руках она вряд ли бы смогла. Во-первых, одна шкура медведя весила прилично, не говоря уже об остальном. Во-вторых, попросту неудобно.

Поэтому Елена Николаевна скинула все на одну из шкур, а потом, подхватив за угол, утащила все к себе волоком.

Добравшись до места, которое решила считать своим (на некотором отдалении от костра, но все еще достаточно близко, чтобы ощущать едва уловимое тепло), она отпустила шкуру и села на камень.

Пришло время одеться. Только представив, что сможет, наконец, согреться, Елена Николаевна торопливо принялась перебирать вещи Дахи.

Первым делом она надела штаны. Неудобные и топорно сделанные, они все-таки позволяли не сверкать постоянно голым задом.

Следом Елена Николаевна с большим удовольствием натянула сапоги. Обувь здесь состояла из двух частей. Гетры и сам ботинок. Все это сшивалось между собой, но перед выходом наружу людям все равно приходилось обматывать ноги полосками кожи, ведь снег – коварная штука, способная пробраться в любую щель. Ни о какой подошве речи не шло.

Куртка тоже была скроена крайне просто. Прямоугольный кусок шкуры складывался пополам. На одном конце проделывалось отверстие для головы. Бока сшивались, оставались лишь прорези для рук, к которым потом пришивались трубки из шкур.

Выглядело все это очень убого, но Елена Николаевна даже не думала жаловаться. Ее не смущал ни запах, ни неприятные ощущения, главное – в одежде было значительно теплее, чем без нее.

Большую шкуру она решила использовать как постель. Спать на полу было очень некомфортно, и следовало придумать, как минимизировать возможную опасность от такого опасного отдыха.

Единственное, что сейчас приходило в голову, это тонкий хворост. Из воспоминаний Дахи Елена Николаевна помнила, что рядом с пещерой есть лес. Именно там люди собирали хворост для поддержания костра.

Веточки можно расстелить толстым слоем. Наверх кинуть шкуру медведя, сложив пополам для большего тепла. Не идеально, но все-таки лучше, чем ничего. Укрыться можно своей прежней шкурой.

Инструменты и жилы тоже пригодятся, как и мелкие шкуры. Из них можно будет что-нибудь сшить, например, шапку. Да, Елена Николаевна не собиралась безвылазно сидеть в пещере.

Хотелось выйти наружу, но там было слишком холодно, чтобы обходиться без головного убора. Не хотелось потом мучиться от головной боли, вызванной холодом. И уж точно она не собиралась морозить уши.

Уютно обосновавшись в своем углу, она обратила внимание, что люди немного успокоились. Постепенно все занялись своими делами.

Мужчины устроились на некотором отдалении, занимаясь выточкой ножей. Они методично перебирали камни, а потом пробовали каждый на крепость.

Дети подражали им, выглядя очень забавно. Маленькие хмурые лица отражали стремление ребят как можно точнее перенять движения взрослых.

Женщины собрались рядом с костром и начали переговариваться. Матриарх семьи что-то нашептывала Бубе, время от времени поглядывая в сторону Елены Николаевны.

Это слегка раздражало. Женщины даже не пытались скрыть свою неприязнь. Елена Николаевна все пыталась понять, откуда взялось такое отношение. Не могла ведь причиной стать необычная внешность.

Она прикрыла глаза и погрузилась в воспоминания Дахи, стараясь вытащить какие-нибудь подсказки.

Чем дольше она копалась, тем больше начинала понимать. До этого момента она не обращала внимания на мелочи и эмоции, стараясь взять только факты, которые помогли бы ей ориентироваться в реальном мире, но сейчас пришлось погрузиться глубже.

И заплыв в прошлое принес свои плоды.

Елена Николаевна в раздражении дернула щекой и в тот же момент сердито зашипела, ощутив боль. Она вспомнила, что Бубе удалось зацепить ее ногтем.

Слегка испугавшись, что в рану могла попасть инфекция, она выпуталась из шкуры, в которую завернулась, и направилась к небольшому сугробу около входа.

Камень, закрывающий проход, прилегал к стене неплотно, поэтому неподалеку намело небольшие кучи снега.

Обычно люди использовали этот снег для питья – выходить на улицу лишний раз никому не хотелось, а ручьев в пещере не имелось.

Елена Николаевна поморщилась, подумав, каким грязным должен быть снег.

Она еще помнила, как однажды в далеком детстве растопила его ради любопытства и была поражена, как много мусора хранилось в, казалось бы, белейшем незапятнанном снеге.

С другой стороны, здесь не было заводов и машин. Это вселяло надежду, что снег все-таки будет чище.

Присев около сугроба, она зачерпнула немного белой массы и растопила в ладонях, после чего тщательно промыла царапину на щеке. Елена Николаевна очень надеялась, что этим не занесет еще больше микробов в свою боевую рану.

Сейчас ей очень пригодился бы котел, пусть даже и каменный. Главное, чтобы в нем можно было кипятить воду.

Если кто-то и наблюдал за ее действиями, то Елена Николаевна не обращала на это внимания. Она еще несколько раз растапливала снег, но то и дело приходилось прерываться, так как руки быстро замерзали.

Под конец она даже умылась, надеясь, что этим не дает Бубе или матриарху лишний повод обвинить ее в чем-нибудь, например в пустой растрате ресурсов.

Закончив с очисткой, Елена Николаевна вернулась в свой угол и, слегка намочив слюной палец, покрыла царапину влагой. Не зря ведь даже звери зализывали свои раны. Из-за отсутствия лекарств она могла лишь прибегнуть к древнему способу лечения.

Замершие руки Елена Николаевна спрятала за пазухой, а вот лицу пришлось страдать. Она не собиралась тереться раной о грязные вещи.

Вскоре женщины зашевелились. Пришло время завтрака.

Елена Николаевна не стала ждать. Она уверенно поднялась, подхватила отобранный нож и направилась вместе с остальными к туше.

Нож выглядел не особо острым. Она понятия не имела, как им можно что-то отрезать, но собиралась в скором времени попробовать сделать это.

Туша лежала у самого входа. Когда Буба, каждую минуту недовольно посматривающая в ее сторону, откинула шкуру, Елена Николаевна поморщилась от запаха. В жареном виде все выглядело не настолько критичным.

Она понимала, почему люди не хотят заморозить мясо. Оставлять добычу снаружи – плохая идея.

Прежде чем та замерзнет, запах сгонит всех окрестных хищников разного размера. Хватит одной ночи, чтобы лишить небольшое племя еды.

Резать мясо было сложно. Нож не просто выглядел тупым, он таковым и был. Чтобы понять ощущения, нужно взять острый камень и попробовать разделать им, например, курицу.

Елена Николаевна не сомневалась, что современный человек быстро потерял бы интерес к экспериментам и оставил желание освоить быт первобытных людей.

Пыхтя над мясом, она размышляла над воспоминаниями Дахи.

Разгадка враждебного отношения к ней Бубы оказалась очень простой. Любовь сводила с ума и более великих людей. Ради этого светлого чувства в иные времена страдали и погибали целые народы.

Наверное, только человек может нечто возвышенное превратить во что-то темное и ужасное.

Буба была влюблена в мужа Дахи. Да, вот так просто.

Она хотела стать его женой, но Ктор выбрал другую. Потом Буба вышла замуж за второго брата. Согласилась она на это, как подозревала Елена Николаевна, исключительно из-за того, что хотела быть ближе к Ктору.

В воспоминаниях Дахи не было ничего, что указывало на отношения между Бубой и Ктором. Мужчина не обращал на Бубу внимания, в то время как она постоянно бросала на него жаркие взгляды и всеми силами пыталась вызвать его интерес.

Это видела Елена Николаевна, а вот Даха совсем не замечала.

Неизвестно еще, из-за чего умерла первая жена Ктора. Возможно, без участия Бубы не обошлось и там.

Наверное, она была вне себя от гнева, когда Ктор взял себе вторую жену, да еще и такую страшную по местным меркам.