Безжалостный. Свидание со зверем (СИ) - Владимирова Анна. Страница 17

Я не думал, что нужен Лине. Видел ее тоскливый взгляд каждый раз, когда возвращал Эмме после выходных, но был уверен — пройдет. Думал, что с матерью ей лучше, а в городе полно друзей и забот, которые для нее сейчас важней. А на самом деле был нужен ей рядом каждый день…

— Как так вышло, что ты осталась одна на улице? — спросил я, когда Энди вернулась из ванной.

Не думал, что ответит. Она, кажется, и не собиралась — прошла к кровати, отвернула одеяло, юркнула под него, и свернулась калачиком.

— Отец у меня из известной влиятельной семьи, — тихо вздохнула вдруг. — Работал помощником судьи. А мама — обычным секретарем в каком-то отделе делопроизводства.

Я обернулся, замирая и задыхаясь одновременно от чувства благоговения перед этой мелкой прекрасной птичкой. В одеяле Энди казалась еще более хрупкой. Закат догорал в ее странных больших глазах, лишая возможности отвести взгляд. Но вот она моргнула и отвернулась, уставилась в потолок, а голос стал еще глуше:

— …Мне их история казалась сказочной. Она покорила его сердце, у них появилась я… Но его семья встала поперек, и отец нас бросил.

— Самцы не бросают самок с детенышем.

— Ну ты же бросил.

— Я исключение.

— Может, он тоже был исключением — откуда мне знать?

— Ты его не знала?

— Нет. Мама только рассказывала о нем. И показывала несколько фотографий.

— И ты не делала попыток найти?

— Видела его как-то, — пожала плечами. — У него семья, двое детей…

Я промолчал. Еще больше захотелось забрать эту дикую кошку себе, дать ей больше, чем она могла мечтать. Никогда не видел в ком-то личность настолько интересную и… близкую. Смешно, глупо… ведь я же ничего о ней не знаю.

— Рейн, тебе лучше не оставаться со мной ночью.

— Я все же останусь.

— Ну конечно, у тебя же мало проблем и много здоровых конечностей… Ты не можешь сейчас оборачиваться из-за руки!

— Значит, не буду оборачиваться, — пожал я плечами. — Не переживай.

— Я не переживаю, — перебила она со злостью. — Я дико боюсь!

— Я знаю. Поэтому хочу быть с тобой.

— Может, я тоже хочу, чтобы ты был со мной, — вдруг посмотрела на меня недовольно Энди. — И не хочу тебя угробить.

— Меня не так просто угробить, — попытался пообещать как можно серьезней.

Но ее слова уже пустили по телу плохо контролируемую волну эмоций: надежды, радости, облегчения… Я направился к ней, спрашивая взглядом, не собирается ли она взять слова обратно. Но Энди смотрела на меня так отчаянно, что сомнения таяли с каждым шагом. Я стянул футболку и залез к ней под одеяло.

— Иди сюда, — притянул ее в свои руки.

Стоило ей поддаться и улечься на моей груди, внутри что-то болезненно ударило и расслабилось. Тело растаяло от усталой капитуляции, а пальцы сами вплелись в мягкие волосы.

— Не люблю, когда меня гладят, — тихо прошептала она.

— Хорошо, не буду, — и я потерся губами о ее макушку, зарываясь следом носом в ее волосы.

— Гладь, — проворчала. — Может, понравится.

— Как скажешь, — улыбнулся, осторожно сжимая пальцы в ее волосах.

— Ты теперь будешь мне угождать во всем?

— Нет, только гладить буду. Так пойдет?

— Не знаю, — усмехнулась она. — Это глупо, Рейн.

— Гладить тебя? Мне плевать… — Я почти не слушал ее. Я в нее проваливался. В ощущение ее тела рядом, в голос, дыхание… — Замолчи, Энди.

— Я усну, если замолчу.

Ее ресницы защекотали кожу на груди, когда она прикрыла глаза.

— Спи.

Мне и самому дико хотелось. Я не спал вторую ночь, и хотя был привычен к этому, сейчас тело сдавалось.

— Рейн, ты засыпаешь…

— Нет, — разлепил глаза с трудом.

В комнате уже было темно, а за окном над горами горела потрясающе красивая окантовка. В глубине неба уже блестели звезды. Я вздохнул глубже… и задержал дыхание, осознавая, что действительно уснул.

Энди рядом не было, но слух подсказывал, что она где-то в номере. Тяжелые шаги слышались справа, и я осторожно приподнялся на кровати и вытянул шею. Черная пантера расхаживала перед дверью туда-сюда, опустив голову и шумно сопя.

— Энди, — позвал я, и она остановилась, вскидывая голову. — Энди…

Я осторожно соскользнул на пол и сел на корточки, вглядываясь в глаза зверя. Она не сводила с меня взгляда. Слишком внимательного, вменяемого, только испуганного…

— Ты меня слышишь? — тихо предположил я.

Пантера шумно выдохнула… и вдруг бросилась на меня. Только не кинулась кусать, а внезапно обошла по кругу, прижавшись боком, и уткнулась мордой в колени, протяжно зарычав.

— Энди, — опустил я руки ей на голову, — ты не можешь обернуться…

Ответом мне стал еще один вздох.

— Успокойся… Ты уснула? Посмотри на меня. — Я обхватил ее морду и поднял к лицу. — Моргни раз, если «да». Два раза, если «нет».

Она недовольно рыкнула, но моргнула.

— Ты хочешь, но не можешь обернуться?

И снова она моргнула, но тут же вырвалась и принялась метаться передо мной, недовольно порыкивая.

— Энди, — поднялся я и включил торшер. — Иди сюда…

Но куда там! Она наворачивала круги перед кроватью, периодически ударяясь головой об пол и раздражаясь еще больше.

— Чем больше будешь дергаться, тем хуже будет… — попытался ее перехватить, но она вдруг махнула недовольно лапой, и я едва успел увернуться от удара когтями. — Ну что ты делаешь?

Она пристыжено прижала уши и плюхнулась на пузо, недовольно стеная.

— Ну послушай, — сел я рядом. — Послушай меня. Успокойся… Паника никому еще не помогала. Не бойся. Энди… — Я снова позволил себе погладить ее. — Давай я тоже обернусь…

Она подскочила, гневно уставилась мне в лицо и отчетливо моргнула два раза. И так это вышло забавно, что я не смог сдержать улыбку:

— Не бойся.

Я стянул штаны, отбросил на кровать и опустился на колени. Да, идея была так себе — руку прострелило дикой болью, а в следующий вздох я уже смотрел на болтающуюся повязку на лапе. Энди неодобрительно взирала на меня от окна, и я похромал к ней, виновато поджимая уши. Думал, ей так будет проще успокоиться, когда увидит меня рядом в звере. И это, показалось, и правда сработало — взгляд ее по крайней мере перестал метаться в панике. А дальше нужно было просто отпустить зверя…

Но у Энди со зверем были явные нелады. Мой тянулся носом, а она в ответ вздыбила шерсть и зашипела. Пришлось ретироваться. Я уселся поодаль, укоризненно поглядывая на свою самку.

«Ну и какого черта ты шипишь?».

Хороша, коза! Сверкает на меня своими глазами, нос сморщила… А точно ли там все еще Энди, или теперь ее зверь вышел на первый план? Я повернул голову вбок, привлекая ее внимание, и моргнул раз. Показалось, или она закатила глаза? Нет, ну точно закатила! Стоило поднять зад, она зашипела снова.

«Да что б тебя! Ну и подарочек же ты!».

Я развернулся и в один прыжок оказался на кровати, подавая пример.

«Иди сюда! Спать надо!».

Приходилось признать, что обернуться зверем была не лучшая идея. Так я хотя бы мог с ней говорить. Но делать было нечего — туда-сюда особо не пооборачиваешься, потому что расход энергии бешеный и большая нагрузка на все тело, а у меня сил уже не было. Поэтому я свернулся на кровати и выжидающе повернул к ней голову.

Энди какое-то время еще упиралась, укоризненно взирая на меня, но вскоре нерешительно направилась ко мне, запрыгнула на кровать и принялась обнюхивать мой хвост. И снова я усомнился в том, как они там договариваются с ее звериной ипостасью. Больше не паникует, но ведет себя снова как животное. Или обживается в новых возможностях, увлекаясь звериными интересами? Котята оборотней ведут себя первое время так же, забываясь в звериной ипостаси… Может, Энди как раз на своем собственном этапе познания этого мира через зверя?

И снова взгляд мне в глаза — прежний, осмысленный, знакомый… и испуганный.

«Ну иди уже ко мне».