Безжалостный. Свидание со зверем (СИ) - Владимирова Анна. Страница 30

— Пошли.

— Куда? — растерялась я.

— В машину, — и он кивнул на темный автомобиль, припаркованный за пределами площадки.

Я пришибленно повиновалась. Не было сил возражать, задавать вопросы или оправдываться. Он пропустил меня вперед, открыл пассажирскую дверь и коротко хлопнул ей, оставив ненадолго в пустом пространстве салона в одиночестве — мое личное затишье перед бурей.

Казалось, сон ожил. Только в нем Рейн не знал еще, что у него есть ребенок. А когда он сел рядом, я поняла, что даже рта не могу открыть…

Машина плавно тронулась. Рейн казался холодным и бесстрастным — ни один мускул не дрогнул излишним напряжением на его руках, пока он крутил руль. На лицо я боялась посмотреть. Пока за окном мелькали дома и было непонятно, куда мы едем, я вытащила мобильный и написала Ким сообщение, что она оказалась права и что задержусь. Рейн не придал моим действиям значения.

В какой-то момент молчание стало невыносимо, и я резко вздохнула.

— Просто молчи, — приказал он.

— То есть ты все сам решишь? — ослушалась я и посмотрела на него.

— Ну ты же решила, — даже не глянул он на меня.

— Кому-то надо было! Я видела, как ты носил свою дочь по больничному коридору!

— Нам двоим надо было, — с психопатическим спокойствием возразил он. — Надо было прийти ко мне.

— Ты бы не отпустил!

— Ты сказала, что хочешь остаться со мной.

— Я хотела!

— Сейчас ты хочешь, чтобы мы разбились, — сжал он руль. — Я просил молчать.

Я отвернулась, не находя себе места от злости и… страха. Я снова боялась Рейна. А это он еще не знает, что у него есть сын… Не знает же? Глянув на него через плечо, я медленно отвернулась — знал бы, прибил бы, наверное, сразу.

Когда мы свернули со скоростной трассы, я уже вся издергалась от неопределенности и еще каких-то противоречивых эмоций, похожих на чей-то чужой восторг. Неужели моя кошка вернулась?

Рейн припарковал машину в блеклом дворике, заглушил двигатель и вышел.

— Я думала, ты меня в тюрьму везешь, — подняла на него взгляд, когда он открыл мне двери, и проигнорировала поданную руку. — Или еще не вечер?

— Вечер, — и он схватил меня за шею и притянул к себе. — И ночь. Будешь кричать мне, какого черта ты сбежала. И постарайся быть убедительной…

— Я не обязана перед тобой отчитываться, — уперлась ладонями в его грудь.

— С этого и начнем, — мрачно пообещал он и, подхватив меня, перекинул через плечо.

Взывать о помощи в этом темном дворе было не к кому. Да и… меня попросту перемкнуло — лишком долго сходила по нему с ума. Я запустила ладони под его футболку и зажмурилась, вжимаясь в него всем телом. Рейн хлопнул сначала дверью машины, потом подъезда. Взбежал по ступенькам, внес меня в квартиру и осторожно поставил на ноги в темном коридоре. Взгляд его ни разу не стал мягче — моего порыва он не заметил.

— Я скучала, — посмотрела на него исподлобья.

— Что мне твое «скучала»? — шагнул ко мне.

— Прости…

— Мне нечем, — он взял и положил мои ладони себе на грудь. — Я думал, ты умерла…

— Я не знала… — заморгала я.

А ноги уже подкашивались от желания упасть в его руки и забыться.

— Знаешь, в чем твоя проблема, Энди?  — наступал он на меня, вынуждая шагать от него.

— Не знаю, — уперлась в стенку, и он придавил собой.

— Ты не даешь себе шанса, — склонился к лицу. — Никому не даешь. Даже если собираешься — все равно у тебя ни черта не выходит, потому что не умеешь драться за свое! — Он говорил со злостью, пальцы снова сомкнулись на моей шее. — Я думал, твоим словам можно верить. Что тебе можно верить…

— Я хотела спасти твою дочь! — вскричала я. — Потому что знаю, каково это — расти без отца с поломанной матерью! Ты рвался на части, Рейн! И продолжал бы рваться из-за меня! И ее рвать! А если бы она не выдержала?! Если бы мы с тобой разрушили ее шанс на выздоровление?! Ты знаешь, каково это — пережить все, что она видела и вынесла?!

— Нет, не знаю! И мне нужен был рядом кто-то, кто знает! А ты просто сбежала!

— Я не хочу снова в эту боль и разочарование! И имею на это право! Когда надежды не оправдываются, Рейн, нет ничего хуже!

— Теперь я знаю — благодаря тебе!

— Я пыталась тебя найти, — тихо прошептала, глядя на его жесткие губы совсем рядом.

— Я знаю. Сегодня узнал. Ну почему ты так легко сдаешься?.. Ты даже не представляешь, как я тебя хотел… назад… — Он, наконец, провел пальцами по скулам, почти нежно спустился ими вдоль бьющейся вены. И я уже подумала, что имею право его коснуться, когда он вдруг отстранился и сжал пальцы сильней: — Кто помог тебе сбежать?

— Что? — обескураженно моргнула я, хватаясь за его руку.

— Кто помог тебе сбежать? — повторил он холодно и безразлично, разделяя слова. — Виммер? Отвечай!

— Пошел ты! — процедила обиженно.

Из глаз рванулись слезы.

— Ты расскажешь, — пообещал он с оскалом.

— Видимо, я не ошиблась, сбежав от тебя, — сдвинула брови и уперлась в его грудь. — Что будешь делать? Пытать? О да, я наслышана о твоих умениях выбивать информацию…

— Рот закрой, — угрожающе процедил он.

— Хрен тебе, — брыкнулась я, болезненно задевая его коленкой.

Рейн нахмурился, и уличный фонарь так некстати обозначил жесткие злые линии его лица. Он сгреб меня в охапку и понес куда-то вглубь квартиры. Я брыкалась и вырывалась из его хватки, но недолго — пока он не бросил меня на кровать и не придавил собой, уложив лицом в покрывало.

Я была уверена, что он порешит меня тут сейчас — сердце прыгало в груди, адреналин сметал все надежды в душе, вынуждая бороться за жизнь.

— Бешеная! — рыкнул Рейн, заламывая мне руки назад.

И вдруг дернул штаны и так обескураживающе укусил за задницу, что я даже не подумала  вскрикнуть — так и замерла, чувствуя, как разливается тепло по влажной коже. И даже не дернулась, когда Рейн сжал бедра и насадил на член. Мы замерли оба, оглушенные таким поворотом. Он медленно вплел пальцы в мои волосы, я выгнула спину, задыхаясь от ощущений и боли — слишком долго не его было…

Рейн стянул меня к краю кровати и вжал в нее животом. Его горячие руки скользили под футболкой по мокрой коже, жесткие пальцы почти царапали когтями… но он умудрялся не делать больно. Осторожно стянул кофту, лифчик… Будто и не орали мы только что друг на друга, а я не ждала от него расправы. Между лопаток растекся его горячий выдох, и он осторожно двинул бедрами. Я выпрямилась и оказалась в его руках…

…И жизнь будто спустили с паузы. Комната наполнилась звуками — моим стоном, лихорадочным дыханием обоих. Боль отступила внизу живота, и набрала пульс выше, когда Рейн осторожно оцарапал зубами шею. Он двигался медленно, сильно, возвращая мне способность быть полноценной. Насмешка природы — даже такой, как я, оказалось важно быть лишь чьей-то половиной. Чертов кот казался зависимостью, без которой уже невозможно представить нормальную жизнь! И он убеждал меня в этом все жарче, напоминая, как хорошо может быть с ним.

Только Рейн переставал быть нежным, вспоминая, насколько голоден. Он толкнул меня обратно лицом в покрывало и задвигался жестко и быстро, вынуждая кричать и царапать кровать. Когда в моей груди ожило звериное рычание, я даже не удивилась. Кто бы сомневался, что мой зверь вернется и поможет ощутить все происходящее полноценно. Как же я скучала! По обоим!

Оргазм вышел ярким, до звезд и едва ли не спасительной тьмы перед глазами, но Рейн не позволил так легко от него отделаться. Отдышавшись, он снова сплел пальцы с моими волосами и вынудил подняться с кровати, прижимаясь к нему задом.

— Так кто тебе помог? — потребовал, тяжело дыша.

— Ты, может, отпустишь сначала? — еле выговаривала я.

— Не отпущу. — И он медленно отстранился, тут же возвращаясь и снова заполняя собой. Похоже, один оргазм на двоих ни черта не утолил даже первого голода. — Говори, Энди.