Случайные дети для мажора (СИ) - Старлайт Риша. Страница 4

Боже, мне так стыдно, что я сейчас сгорю… Он же мой однокурсник! И мой первый мужчина. И отец моего ребенка… почему же я, красная, как помидор перед ним?

— Говори быстрей, меня друзья ждут! — требует Рустам.

— Мы с тобой… переспали… — начинаю я пересохшими от волнения губами.

— Чего?! — хмурится Рустам еще сильнее.

Блин. Как я и думала. Он даже не помнит об этом.

— Серьезно, что ли?! — усмехается, будто не верит. А потом с интересом начинает разглядывать мою фигуру. С мужским интересом. Очень нахальным и бесстыжим интересом.

— А теперь я… я беременна!

Глава 4. Предложение мажора

— В смысле? А мне зачем говоришь? От меня что ли залетела? — по выражению лица Рустама невозможно понять его эмоций.

— Ты стал моим первым мужчиной, не помнишь? — мне так обидно, ведь лишение девственности для меня чуть ли не самое важное событие, а он даже не помнит, как разделил мою жизнь на «до» и «после».

— Так вот откуда эта кровь была… — чешет затылок абсолютно мужским жестом Рустам. — А я думал, поранился где.

Краснею. Очень стыдно, что не убрала после себя, но он спал на этой простыне и вытащить ее из-под огромного мужского тела, не представлялось никакой возможности. С другой стороны, у него осталось доказательство моей невинности. Может это обстоятельство хоть как-то повлияет на него?!

— Ладно. — Рустам шумно выдыхает воздух, раздувая крылья носа, точно жеребец. Лезет в задний карман джинсов.

Достает дорогое кожаное портмоне, отсчитывает десять стодолларовых купюр. Протягивает мне.

— Штука баксов. Думаю, будет достаточно.

— Достаточно для чего? — не понимаю я.

— Для аборта и на витамины после.

Смотрю на него, на купюры и не верю своим ушам.

— Но Рустам… это же ребенок…

— Слышь ты, — напрягается парень, даже ладони в кулаки сжимает, и костяшки пальцев белеют от напряжения. — Как там тебя?

Боже, он даже моего имени не помнит… Он — главный, первый мужчина в моей жизни, а я для него — не больше чем пустое место.

— Вика, Рустам, меня зовут, Вика. — чуть ли не плачу я.

— Так, вот, Вика! — сверкает на меня огромными глазищами любимый. — Какой к черту ребенок?! Мне ни этот ребенок, ни ты сама не нужны! Я вообще тебя не помню!

— Это не отменяет того факта, что я беременна, и ты скоро станешь папой… неужели ты не рад? Ну хоть не много?! Это же новая жизнь, твое продолжение… — не могу поверить в то, что Рустам, мужчина в которого я тайно влюблена, оказался таким подонком на деле.

— Слышь, Кудряшкина, да, твоя фамилия?

Киваю. Хорошо, хоть фамилию помнит. Что не удивительно, ведь что в школе, что в универе, меня называли исключительно по фамилии.

— Кудряшкина, слушай сюда внимательно! Представь себя на моем месте. К тебе приходит мужик, которого ты не знаешь, не любишь, вообще без понятия, кто это, и говорит, что ты от него беременна. И требует от тебя родить этого ребенка. Твои действия?

— Рожу, конечно, ведь это же ребенок!

— Ну и дура.

Стою, опустив голову, даже не знаю, что на это сказать.

— Короче, берешь деньги? — снова тыкает мне в лицо тысячей долларов.

— Нет, Рустам, не могу убить ребенка. Может ты тоже остынешь, подумаешь…

— Так, все, мне надоело. — Рустам открывает двери своей шикарной ламбы, выкидывает купюры туда, не глядя, щелкает брелоком, ставя автомобиль на сигнализацию. — Хочешь рожать? Рожай! Я к этому ребенку не имею никакого отношения!

Разворачивается и уходит, оставив меня молча переваривать его решение.

Постояв немного возвращаюсь обратно на рабочее место. Вокруг шумно, впрочем, как всегда. И я, как мешком оглоушенная после слов Рустама.

Черт, надо все это отпустить и постараться сосредоточиться на работе.

— Вот ты где, Кудряшкина! — начинает отчитывать меня менеджер, — Куда опять свинтила?! Не видишь, что у нас миллиард гостей? Только еще пропади мне, вылетишь ракетой отсюда!

— Да, простите… — виновато прошу я.

Мне еще работу потерять для полного счастья не хватало.

— Там твои мажоры собрались, иди к ним, обслуживай!

Беру блокнот, ручку. Делю глубокий вдох. Как смотреть в глаза Рустаму после всего, что он мне наговорил, не представляю.

Делаю глубокий вдох и вхожу к однокурсникам в отдельный закуток. Как всегда, знакомые пьяные наглые рожи. Марьяна Касаткина на коленях у Рустама, ладонью перебирает его короткие густые волосы. Но он не балдеет от этого, а сосредоточенно и хмуро смотрит в экран смартфона.

Юля Князева во всю флиртует с Армэном, Антон же с нескрываемым превосходством глядит на меня.

Молча останавливаюсь перед ними. На Рустама не смотрю. Вообще глаз от блокнота не поднимаю.

— Че молчишь? — начинает Антон издевательским тоном. — Меню тащи, подавальщица!

Не смотря на хамский тон Годного, Антон прав, про меню я совершенно забыла. Молча разворачиваюсь, чтобы принести книги. Кто-то снова щиплет меня за зад.

Оборачиваюсь возмущенно. Ну что за детский сад? Вроде взрослые парни.

— Что случилось, подавальщица? — в наглую разваливается Антон. Остальные глупо ржут, точно это — прикольная шутка.

Рустам никак не реагирует на происходящее. Прячется в телефоне еще глубже.

Решаю не реагировать тоже. Раз ему пофиг на то, что оскорбляют мать его ребенка, то мне и подавно. Выхожу за меню. Возвращаюсь обратно.

— Почему только два? — брезгливо берет Юля пухлую папку. — Остальные как заказывать будут?

— Меню больше нет. — спокойно сообщаю я.

— Мне не нужно меню, — приходит мне на выручку Армен, единственный, из них, кто настроен ко мне нейтрально.

— У меня тоже аппетита нет, Юль, не пыли. — не отрываясь от экрана буркает Рустам.

— Когда будете готовы сделать выбор, я подойду к вам. — без тени улыбки сообщаю я змеям.

Разворачиваюсь, чтобы уйти, но Антон грубо хватает меня за локоть, и тянет на себя.

— Останься с нами! — плюхает он меня на свои колени. — мы же однокурсники! Смотри, у пацанов есть девки, а я на сегодня свободен! Составишь мне компанию?

Антон — противный, отбитый на всю голову мажор, и если Рустам при всех тех же исходных данных работает, помогает отцу в бизнесе, то Антон — просто транжирит папенькины деньги налево — направо.

— Я на работе! — беспомощно барахтаюсь на его коленях, пытаюсь встать, но он по-хозяйски кладет свою лапу мне на грудь, и сдавливает, через белье и блузку.

— Ух какие! Двоечка! Торчит! Как я и люблю! — перемежая сальные комплименты со ржачем, говорит Антон.

Рустам бросает на все это злобный взгляд.

— Отпусти ее Тоха! — рычит Громов.

— Да че ты, Руся? Зачотная телка! Зачотные сиськи!

— Отпусти, я сказал! — рявкает Рустам.

Антон, будто не слышит его. Он сильный, и полностью контролирует меня, пришпилив к своим коленям. Пытается задрать мне юбку. Бью его по рукам, на что получаю звонку оплеуху по щеке.

Закрываю лицо руками.

— Тоха, мать твою, ты охренел что ли?!

Рустам, скидывая Марьяну с колен направляется в нашу сторону. Снимает меня с Антона, отставляет в сторону. Антона же приподнимает за шкирку и одним ударом отправляет того в Нирвану.

— Ссыкло чертово! — комментирует сквозь зубы.

Потом хватает меня, заплаканную и побитую за руку, тянет вон из закутка.

Покорно иду за ним, безмерно благодарная за то, что он все же вступился за меня перед своим мразотным другом.

Глава 5. В клинике

— Куда мы? — понуро иду вслед за Рустамом.

Мажор останавливается. В коридоре пустынно, но из помещения доносится рев музыки и веселой толпы.

Громов прислоняет меня к стенке, наваливается сам.

— Послушай, Кудряшкина! — всматривается он в мою пострадавшую скулу. — Ты беременна моим ребенком. Понимаешь?

— Рада, что и ты это понял, — признаю я.

— Ты работаешь в полном отстое! Здесь пьют, курят, и еще бог знает, чем занимаются! Ты дышишь этой гадостью ежедневно. Ты ночами не спишь, потому что на смене работаешь. Ты живешь в полной параше, в своей сранной общаге! Ты не питаешься полноценно, потому что у тебя бабла нет!