Дом Неба и Дыхания - Маас Сара. Страница 24

– Один музей заинтересован в его приобретении, но их настораживает, что прежний владелец фальсифицировал ряд документов, касающихся истории бюста. Администрация музея хочет убедиться в подлинности этой древности, прежде чем показывать зрителям. Вы, случайно, не знаете, с кем в Родинии можно было бы связаться на предмет верификации?

– Если я делаю твою работу, почему мне за это не платят?

Брайс скрипнула зубами.

– А разве мы не подруги?

– Мы… подруги?

– Вы мне так сказали.

Джезиба прыснула со смеху. Эта колдунья, в свое время порвавшая с кланом ведьм и принесшая клятву верности Дому Пламени и Тени, до сих пор находилась в Лунатионе, однако Брайс вот уже несколько месяцев ее не видела. Последняя их встреча произошла в тот день, когда Джезиба застала Брайс копающейся в развалинах залитой водою галереи. Колдунья спровадила ее, велев не возвращаться.

Все было сказано достаточно мягко, без угроз. «Галерея закрыта навсегда, а книги, которые ты ищешь, спрятаны там, где их никто не найдет». Как-то так.

– Наверное, я должна бы считать за честь называться подругой Звезднорожденной принцессы, дочери Короля Осени, – сказала Джезиба, сделав паузу; Брайс уже знала, какие слова последуют. – И будущей королевы Аваллена.

Брайс включила компьютер и машинально открыла первый попавшийся сайт.

– Кто вам рассказал?

– Если не забыла, у меня в услужении остаются несколько людей и фэйцев, которых я превратила в животных. Они рассказывают мне обо всем, что подслушали на улицах. Особенно крысы, что обитают в канализационных каналах и надеются однажды вернуть себе прежний облик.

Брайс не знала, считать ли это шуткой, или Джезиба говорит всерьез. Она снова вздохнула:

– Вряд ли у вас есть догадки насчет того, зачем Королю Осени вдруг понадобилось ломать мне жизнь.

Джезиба цокнула языком.

– Мужчины всегда пытались и будут пытаться контролировать женщин, которых боятся. Брак и деторождение – их лучшие способы контроля.

– Как бы мне ни льстила мысль о том, что отец меня боится, я в это не верю.

– А почему? Прошло несколько месяцев. Ты никак не распорядилась ни своей новой силой, ни титулом. Ни Рогом Луны на твоей спине. Он устал ждать. Не удивлюсь, если он это сделал лишь из желания узнать, как ты отреагируешь.

– Возможно, – буркнула Брайс.

Оторвав квадратик бумаги для заметок, она нарисовала сердечко, написав внутри: «БК + ХА».

– И как ты собираешься действовать? – спросила Джезиба, словно ее это по-настоящему интересовало.

– Может, лучше делать вид, что ничего не случилось, пока это меня не допечет?

Джезиба снова усмехнулась:

– Когда я узнала, что ты – Звезднорожденная, я встревожилась. Я пересмотрела многих, кто подпадал под чары избранности. Возможно, у вас с братом больше общего, чем я думала.

– Мне считать это комплиментом?

– Можешь считать. Рунн Данаан – один из немногих, которому хватило силы наплевать на свой титул и положение. – (Брайс хмыкнула.) – Ты ведь тоже не собираешься что-то делать со всем этим? – почти шепотом спросила Джезиба. – Со своим талантом. Или с Рогом.

– Уж только не с Рогом. Похоже, главная ценность меня как Звезднорожденной заключается в потенциальной способности продолжить королевский род. – Брайс выпрямилась, вертя в руке карандаш. – И что хорошего в умении ослеплять противников? Конечно, этому можно найти применение, но на свете хватает более смертоносных видов оружия.

Например, молнии Ханта.

– Ты убила архангела, когда не имела доступа к твоей нынешней силе. Представляю, Куинлан, какие чудеса ты могла бы творить сейчас.

Брайс оцепенела, удивляясь, как Джезиба столь открыто говорит об этом по линии, которая наверняка прослушивается. Она не знала, куда колдунья спрятала Убийцу Богов. Честно говоря, ей не хотелось снова увидеть ту винтовку.

Зная, что рядом с ее подземным кабинетом нет никого, Брайс все равно понизила голос:

– Астерии приказали мне залечь на дно и не высовываться. Никогда.

– Представляю, какая это жуткая скукотень – подчиняться их приказам.

Брайс открыла рот, но на столе зажужжал интерком.

– Госпожа Куинлан, вас просят подойти в северное крыло. Доктор Патрус хочет знать ваше мнение о скульптуре, которую мы получили из Дельсуса.

– Я буду через пять минут, – сказала Брайс и отключилась. – Я все-таки пошлю вам несколько снимков этого бюста, – продолжила она разговор с Джезибой. – Буду вам очень признательна, если вы выскажете свое мнение. И пожалуйста, сообщите мне, есть ли у вас кто-то в Родинии, кто мог бы помочь установить подлинность бюста.

– Я занята.

– Я тоже.

– Наверное, я все-таки превращу тебя в жабу.

– По крайней мере, жабам не нужно являться на работу в дурацких туфлях на высоком каблуке, – сказала Брайс, надевая свои белые «стилетки», которые всегда сбрасывала в кабинете.

Джезиба опять засмеялась, негромко и язвительно:

– Мой тебе совет, Куинлан: хорошенько обдумай преимущества брака с Кормаком Донналом, прежде чем решишь превратиться в полную заурядность.

Брайс встала, зажимая трубку плечом:

– А кто сказал, что я не обдумываю?

Возникла пауза.

– Вот и умница, – сказала колдунья и отключилась.

– Ну и как?

– Пока вообще ничего. Но насчет изобилия украшений ты оказалась права. Утром, пока летел сюда, чуть не врезался в шесть баннеров и гирлянд. Однако нового губернатора пока не видать. И никаких новостей. Если честно, обычный рабочий день.

Негромкий голос Ханта невидимыми потоками растекался в пространстве вокруг Брайс, пока она доедала остатки пирога с мясом и соусом, принесенные из местного кафетерия.

– Впрочем, день не совсем обычный, если учесть твои картинки. Этот мраморный брюшной пресс пришел как нельзя вовремя. Я показывал Наоми снимки с места преступления. А тут – приятное разнообразие.

– Я так и думала, что эти мышцы тебе понравятся.

В динамике телефона загремел смех Ханта. Он обволакивал Брайс, словно звездный свет. Если Хант сегодня смеется, хорошо. Она бы сделала что угодно, только бы сохранить улыбку на его лице.

– А этот Турр неплохо накачался, правда?

– Я хочу обратиться к руководству выставки за разрешением продавать копии в магазине сувениров. Думаю, престарелые дамы будут с ума сходить.

Ее слова были встречены еще одним всплеском смеха. Брайс улыбнулась во весь рот, затем спросила:

– Значит, Селистена должна появиться в шесть?

Губернатор опаздывала на целый час.

– Ага.

Веселости в голосе Ханта как не бывало.

Брайс снова включила компьютер. На всех новостных сайтах не было никаких известий. Только скупые строки о том, что Лунатион и вся Вальбара получат нового губернатора.

Брайс потратила целый час, просматривая изображения прекрасной архангелицы и думая, какой начальницей станет эта женщина для Ханта. Она не нашла ни одного упоминания о романтических пристрастиях Селистены. Ничего удивительного. Микай тоже не распространялся о том, кого трахает. Брайс волновало совсем не это, хотя внутри что-то заскребло, когда она увидела, насколько обворожительна эта Селистена. Но… ей требовалось составить четкий ментальный образ той, кого Хант отныне будет видеть день за днем.

Пустая коробка из-под пирога отправилась в мусорную корзину рядом со столом.

– Могу подойти после работы, – предложила Брайс. – Вместе бы посмотрели церемонию.

– Все в порядке. Не волнуйся, я тебе потом расскажу. Возможно, придется задержаться. Так что ешь спокойно без меня.

– Но сегодня «вечер пиццы».

Хант засмеялся:

– Рад, что твои приоритеты не меняются. – Из динамика донесся шелест его крыльев. – Есть что-нибудь про Авалленского Придурка?

– В новостях ничего. Мама тоже молчит.

– Уже легче.

– Ты мне проспорил пять золотых марок.

– Запиши их на мой счет, Куинлан.

– Не забывай, что мамочка может рассердиться на тебя за утаивание информации.