Зимняя сказка для Лета (СИ) - Каирами Ника. Страница 15

— Что готовишь? — Поинтересовалась Манька. — Пахнет вкусно…

— Плов.

— Ого! А ты умеешь?

— Как видишь.

— А меня научишь?

— Научу.

— Классно, — с восторгом протянула сестренка. — Я пробовала татарский и ингушский. А у тебя какой?

— Ташкентский.

Гурманы, блин! Татарский, Ингушский, Ташкентский. Плов — он и в Африке плов.

— Можно подумать, ты в Ташкенте был, — хмыкнула я, продолжая войну с холодильником.

— А, можно подумать, ты всё обо мне знаешь, — ответил он тем же тоном. — Был и даже жил.

— Серьёзно? — удивилась Манька.

— Я там родился. И жил до десяти лет.

— А почему переехал?

— Вышло так, — не стал он вдаваться в подробности.

Я глянула на него поверх дверцы холодильника и подумала, что я о нём действительно мало что знаю. Если быть точной, то не знаю вообще ничего. Только со слов Игоря. Но не вяжется у меня образ убийцы и бандита, описанный Матвеевым, с тем Архипом, который сейчас стоит на кухне, готовит плов и миролюбиво общается с моей сестрой. Потом я вспомнила, с каким холодным расчетом он вчера раскраивал башку Валерия. Поёжилась и отвернулась.

Закончив наконец с продуктами, я довольно громко захлопнула злосчастный холодильник. Архип обернулся. Посмотрел на меня чуть прищурено, потом перевёл взгляд на бытовой предмет.

— Стоит купить холодильник побольше.

Адекватно? Прямо непрошибаемый человек.

— Так, — начала я, присев, — чтобы больше не случалось таких недоразумений, давай сразу обговорим наши с Манькой обязанности. Что мы должны делать?

— Выносить мусор, мыть полы и посуду, — стал загибать пальцы, — чистить ковры от шерсти своего кота, выбивать подушки, пересчитывать рис, горох и маш, отдать мне свои девичьи сердца… А, ну да, и еще стирать мои носки.

— Оборзел? — Вырвалось у меня прежде, чем я подумала. Архип удивленно хмыкнул.

— Делайте, что считаете нужным, — уже серьёзно ответил он. — Обязательно дашь на дашь? Знаешь такую поговорку: око за око — весь мир ослепнет.

— Причем тут око за око?

— Притом, что я ничего от вас не требую, это ты себя заморачиваешь.

— Ладно, разберёмся, — ответила я, погладив запрыгнувшего на колени кота.

— Как его зовут, кстати?

— Леший.

— Почему Леший?

— Потому, что когда ты его принес, он был лохматый, как чёрт и грязи с него вышла полная ванна.

— Логика!

Соседу кто-то позвонил. Глянув на дисплей, он поморщился и вышел из кухни, плотно закрыв за собой дверь. Когда вернулся, всё его дружелюбие куда-то испарилось. Он уже не хотел общаться, только стоял и задумчиво пялился в окно. Я утянула Маньку в комнату, разбирать наши баулы. Сейчас, при свете дня, я с интересом осмотрела наше новое местообитания. Довольно уютная комната, надо признать. И очень даже чистая. Что не особо характерно для живущего одного парня. Кстати, вся мебель здесь была новой. И большая двуспальная кровать, и шифоньер и тумбочки. На окнах не было никаких занавесок, как и во всей квартире. Зато был отдельный телевизор. Это уж точно — хрен без соли не доедает…

Единственной старой вещью здесь была гитара, висевшая на стене. Обычная "Ленинградка". Местами покарябаная, с потрескавшимся лаком и кучей разных подписей. Нашарив в одном из пакетов тряпку, прошла в ванну, заметив, что Архип так и стоял на кухне. Намочила тряпку и пошла вытирать пыль. Когда сняла с гвоздя инструмент, он случайно дзынькнул струнами. На этот звук и явился вездесущий сосед.

— Что ты делаешь? — поинтересовался он, посмотрев на меня с гитарой в руке.

— Пыль вытираю, — ответила ему, не решаясь пройтись тряпкой по деке.

— Ну вытирай. — Бросил ещё один взгляд на гитару и ушёл. Я пожала плечами, повертела в руке инструмент, заметив на обратной стороне текст группы 7Б "Молодые ветра". Протёрла и повесила обратно от греха подальше, по всему выходит, что эта вещь соседу дорога.

Вечером, уже подкрашивая в прихожей ресницы, заметила его в отражении зеркала. Архип внимательно наблюдал за мной, привалившись к косяку.

— Ты во сколько придешь? — Поинтересовался, заметив мой взгляд.

— Поздно. Ближе к часу. А что?

— Мне уйти нужно. Маша одна останется.

— Ничего, не маленькая. Только…

— Что?

— Надеюсь, сюда никто не придет, пока тебя не будет?

— А кто сюда должен прийти?

— Ну… друзья твои…

— Друзья мои, бандиты? — Как-то невесело ухмыльнулся парень. Я пожевала губу, не зная, что на это ответить. — Никто не придет, успокойся.

— Ладно, я пошла, — тихо бросила я, чувствуя себя крайне неудобно. Накинула куртку и вышла за дверь, забыв в прихожей ключи от его квартиры.

Архип

Когда дверь за девушкой захлопнулась, я пошёл к Маше. Она потела над учебниками, что-то бормоча себе под нос.

— Маш.

Вздрогнула.

— А, Дима, — успокоилась тут же, посмотрев на меня.

— Я уйду скоро. Ты одна не боишься оставаться?

— Хочешь взять меня с собой? — Поинтересовалась девчонка, вновь отвернувшись к книжкам. От такой перспективы я подавился словами.

— Нет, брать тебя с собой не буду. Просто приду поздно. Думаю, не раньше Леты.

— Хорошо.

Через полчаса она уже перебралась в зал. Вооружившись бокалом чая и печеньем, забралась на диван и лениво щёлкала пультом.

— Я ушёл, — известил её, заглянув в зал.

— Удачи, — искренне пожелала она.

— Удача мне сегодня не помешает, — тихо отозвался я. Улыбнулся ей и вышел из дома.

Уже стоя посреди октагона, вспомнил, что не закрыл дверь на ключ. Понадеявшись, что Маша сама догадается это сделать, постарался выкинуть из головы лишние мысли.

Публика сегодня бушевала на славу. Рустем вальяжно развалился за столиком, практически впритык стоящим с сеткой. Он изучал меня прищуренным взглядом, а когда настало время выхода соперника, покровительственно улыбнулся, словно приготовил для меня подарок. Правда, заметив в воротах октагона Матвеева, я усмехнулся и сам. Какого хрена он сюда вышел — я не знал. Либо смертник, либо дело в Лете.

— Какая неожиданность. Забыл уже, как харкался кровью под моими ногами?

— Не в этот раз, Архип, — самоуверенно заметил он. По моим губам скользнула усмешка, когда рефери отсчитав до одного, дал начало бою.

В этот раз не было прелюдии и шоу, только холодный, расчётливый бой. Я не стал давать ему передышки, ровно, как и он мне. Его неслабый выпад ногой в больное ребро под конец раунда на время вывел меня из строя. Я привалился к сетке, он навалился сверху, став наносить один удар за другим. Оклемавшись, саданул ему в висок. Он потерялся отшатнувшись. Не теряя времени, взял первенство на себя.

— Ну… Давай, — пропыхтел Игорёк, блокируя мои удары и нанося свои. — Грохни меня… как… Малого. Ты же… так же его… забил?

Этими словами он подписал себе приговор. Злость вскипела во мне моментом, выключив мозг. Я знал это состояние. Оно, как правило, до хорошего меня не доводило.

Перестав замечать его удары, попадающие прямо в цель, пошёл на него тараном. Бил, куда придется и во всю силу. Задним мозгом понимал, что Матвеев меня спровоцировал специально, но остановиться уже не мог. Оторвал меня от него рефери. Поднял мою руку вверх под гул зала. Потом появился Рустем. Схватил меня за плечо и потянул назад, не дав ринуться на Игорька, еле поднявшегося на ноги. Преданные шавки, обложив со всех сторон, вывели меня из зала. В коморке Рустем щедро плеснул мне в лицо воды.

— Успокойся, — рявкнул он, пригвоздив рукой к стулу. — Хватит с него на сегодня.

— Для чего ты его подослал? — Спросил я, чувствуя, как пелена ярости потихоньку сползает с разума.

— Он сам просился с тобой на ринг. Передохни. Ещё один бой впереди.

Поднявшись, вместе с шавкамивышел за дверь, закрыв меня на ключ. Через полчаса, когда я более-менее пришел в себя, он вновь вывел меня на ринг.

Увидев в деле второго противника, понял, что Игорёк был разминкой. Правда, после этой разминки я уже был не в кондиции. Этот урод здорово меня потрепал.