Обратный отсчет - Шалыгин Вячеслав Владимирович. Страница 27

Это были бойцы «Монолита». Предчувствия, как говорится, не обманули. Увидеть их в таком количестве и настолько далеко от контролируемых этой группировкой секторов было странновато, но Лунев оставил удивление на десерт. «Монолитовцы» могли пронюхать о том, что Зона распечатала новый сектор, и пришли его «застолбить», могли явиться по чьи-то души или просто отправились к периферии Зоны, чтобы переждать Выброс. Непонятно, как же они одолели в этом случае Зов, ведь если вышли со своей основной базы, получалось, все время двигались против «течения». Но это был вопрос десятый. В первую очередь наемнику следовало избежать стычки с этим полубезумным воинством. Не потому, что они представляли серьезную опасность, просто чтобы не шуметь. Настроены «монолитовцы» были явно недружелюбно, возможно, их кто-то серьезно огорчил, поэтому стычка с ними могла пройти с громкими спецэффектами.

«Интересно было бы узнать, как себя чувствуют те, с кем эти парни схлестнулись? Если судить по нервной походке „монолитовцев“, победителями они себя не ощущают. Да и построение цепью говорит о том, что дичь ушла, и теперь они желают ее найти. Вот только непонятно, почему идут в обратную сторону? Группа должна была прорываться к центру».

Был вариант, что «монолитовцы» наткнулись не на группу, а на «фехтовальщика» и теперь тоже жаждут его крови, но гадать Андрей не стал. Он просто отступил поглубже в лес и двинулся в обход.

Маневр был выполнен грамотно, без лишнего шума и достаточно быстро, но чего-то наемник все-таки не учел. Неожиданно шагах в тридцати за спиной что-то громко зашуршало, а затем оглушительно хлопнуло. Лунев на миг оглянулся. Вьющийся над местом падения «хлопушки» дымок указывал с точностью до метра направление, в котором ушел наемник.

Бойцы «Монолита» торопливо перестроились и припустили рысью по следам Лунева. Поначалу они просто бежали, держа оружие стволами в зенит, но у опушки взяли автоматы наперевес и открыли неприцельный огонь. Дробный стук пуль по стволам деревьев стал неплохим аккомпанементом дождю, но солировать в этой опере Лунев был как-то не настроен. Он немного пригнулся и побежал зигзагами.

«Я не мог ошибиться! Не мог! – стучала в висках одна и та же мысль. – Не было там никаких сигнальных растяжек. Я не мог их не увидеть, если бы были. Не с моим опытом! Это подстава. Но кто мог меня сдать? Поблизости не было никого, в этом я тоже не мог ошибиться. Что же случилось?»

Что-то сильно толкнуло наемника в спину, и пару метров он пролетел на бреющем. Приземлился он плашмя, группироваться не было времени, но особых неудобств падение не доставило. Впрочем, как и ударившая в спину пуля. Бронежилет выдержал проверку на прочность, а гелевые амортизаторы смягчили удар. Все равно было больно, но терпимо. Как будто получил по хребту милицейской дубинкой. Андрей проехал на животе по сырой листве еще метра два, затем быстро перекатился далеко в сторону, снова вскочил на ноги и стартовал в направлении, перпендикулярном предыдущему. Финт был рискованным, получалось, что бежит наемник вдоль фронта, но риск себя оправдал. Бойцы на левом фланге цепи прекратили стрельбу, чтобы не попасть в своих правофланговых, и вжиканье пуль вокруг Лунева почти стихло. Андрей собрал все силы и ускорился, снова рискуя, на этот раз – «забить» мышцы ног и свалиться где-нибудь неподалеку.

Мышцы не «забились», предыдущая пробежка по оранжевой траве достаточно хорошо их разогрела, и Лунев сумел-таки оторваться. Более того, он почти вернулся на маршрут – впереди замаячили приметные и хорошо знакомые по предыдущим рейдам заросли кустарника вокруг многочисленных овражков. Такой расклад воодушевил наемника, и он полетел, как на крыльях, без всякой подпитки «энергетиком». Полетел и… внезапно врезался в невидимую преграду.

«Долетался, – мелькнула мысль. – Как тот комар в закрытую форточку».

От удара на миг потемнело в глазах, но Андрей остался в сознании и успел сгруппироваться. Это было кстати, поскольку упругая стена-невидимка отбросила наемника примерно с той же силой, с какой он в нее врезался. Отлетев на добрых три метра назад, Лунев шлепнулся в грязь на спину и несколько секунд пролежал неподвижно, тоскливо глядя в серое небо, с которого по-прежнему сыпал мелкий холодный дождик. Капли падали неспешно, словно в замедленном повторе, и так же неторопливо отскакивали от специального водоотталкивающего покрытия маски, разбиваясь на сотни и вовсе микроскопических водяных шариков. Лунев был готов лежать и любоваться игрой водяной пыли вечно, но инстинкт самосохранения был с этим вариантом категорически не согласен.

Андрей с трудом поднялся и оглянулся. «Монолитовцы» из перелеска пока не появились, но чутье подсказывало, что до этого исторического события остались считаные секунды. Исторического потому, что, скорее всего, на этом история наемника Андрея Лунева-Старого и закончится. Впереди путь к спасению был отрезан невидимой стеной аномалии, так называемыми «консервами», то есть изолированным Зоной сектором, а сзади приближались стреляющие на поражение без всяких там разговоров «монолитовцы». Будь в запасе пара минут, можно было бы попробовать обогнуть «консервы» по опушке леса и выйти на изрезанное овражками поле со стороны древнего КП, но никакого запаса времени у Андрея не оставалось. Разве что несколько секунд, чтобы приготовиться к короткому бою.

Лунев бегло осмотрел свою позицию, переполз немного правее, под прикрытие невысокой кочки, улегся поудобнее и приготовился к огневому контакту. Сколько удастся продержаться, было для Лунева вопросом риторическим. Секунду, минуту, час – не важно. До тех пор, пока противник не догадается врезать из гранатометов. «Монолитовцы» – ребята, ушибленные во всю голову, но это проявляется лишь в случае, если завести с ними разговор о «Монолите», мифическом внеземном кристалле, святыне этой секты, якобы хранящейся в центре Зоны и, собственно, ее генерирующей. Что же касается других сторон жизни, с соображалкой у них всегда был полный порядок. Стоит наемнику снять метким выстрелом хотя бы одного, все остальные отойдут под прикрытие деревьев, обозначат позицию противника трассерами и откроют шквальный огонь. Лунев, естественно, огрызнется, и тогда сектанты подключат малую артиллерию: либо подствольную, либо даже врежут из одноразовой «Мухи». И тут уж не спасет ни броня, ни самые дорогие артефакты.

«Мне бы всего две минуты форы! Даже одной хватило бы! Уйти бы в овраги, а там ищите меня с собаками. Но кто мне даст эту минуту? Даже „Мамины бусы“ так круто время не притормаживают».

Умей Лунев молиться, он бы точно помолился, даже отлично понимая, что такого, как он, грешника никто там, в заоблачных высях, слушать не станет ни за какие молитвы и покаяния.

Впрочем, каяться не пришлось. Помощь явилась, как говорится, откуда не ждали. Спустя пару секунд после того, как «монолитовцы» появились на опушке, у них в тылу мелькнула невысокая фигура в длинном плаще с глубоким капюшоном и с непомерно большим ранцем за спиной. Сначала Андрей не обратил на фигуру внимания, он был сосредоточен на целях первой линии, но когда человек за спинами бойцов «Монолита» приготовил к бою странное оружие, наемника осенило. Это был Смокер! И собирался он, похоже, устроить небольшой лесной пожар. Вряд ли промокший до последней веточки лес заполыхает так, что все «монолитовцы» сгорят на месте, но отвлечь их внимание огонь и задымление в тылу смогут наверняка.

Видимо, Смокер посчитал так же. Он не стал вычислять командира отряда или пытаться поджечь одним выстрелом сразу десяток врагов. Огнеметчик просто прицелился в ближайшего бедолагу и нажал на спуск.

Огненная струя ударила бойцу в спину и свалила его с ног. Объятый пламенем человек дико заорал и начал кататься по земле, поджигая прелую траву и хвою. Горела мягкая подстилка неохотно, даже смоченная замешанной на основе бензина огнесмесью, больше дымила, но и Смокеру, и Луневу именно этот эффект и требовался.

Огнеметчик проворно нырнул в дымовую завесу и растворился в ней без остатка. «Монолитовцы» развернулись кругом, попадали на землю и дружно открыли огонь сквозь густой дым. Вряд ли они преуспели. Листва кадила, как хорошая дымовая шашка, и видимость за какие-то секунды стала практически нулевой.