Николай Второй. Вторая мировая война 1931 года (СИ) - Найденов Дмитрий. Страница 39

В тот же миг, пространство вокруг нас наполнилось множеством щепок и комков земли, разлетающиеся от разрушаемого бруствера. Лёжа мы перезарядили ружьё и ползком, переместились на прежнюю позицию. Теперь стрелять, пришла очередь Серёги и закинув на бруствер ружьё, он припал к прицелу, а я, поняв, что по дороге, мы потеряли пустой магазин, пригибаясь, отравился за ним. Когда я возвращался, рядом перед самым окопом разорвалось два снаряда и я увидел, как мой напарник падает на дно окопа, зажимая лицо руками. В ушах звенело, но я бросился к ружью отмечая, что Акакий, неторопливо выцеливает немцев и стреляет по ним.

Сменив магазин, я выглянул из укрытия и увидел прущий прямо на меня танк Т-3, он уже был в сорока метрах от меня и я, прицелившись, навскидку, произвёл спешный выстрел, о чём сразу же пожалел. Так как ружьё сильно отдало в плечо, но сетовать на боль мне было некогда, передёрнув затвор, выстрелил ещё раз и ещё. Прямо на моих глазах, гусеницу лопнула, и танк резко развернуло в сторону. Столкнувшись с шедшим рядом Т-2, он замер, при этом его башня оказалась развёрнута ко мне боком, но наводчик сделал ошибку не разобравшись и стал поворачивать её в другую сторону. Я, не задумываясь, выстрелил в слабую корму башни и, конечно, пробил её. Отчего она замерла в таком положении, в магазине оставался один патрон и я навёл прицел на соседний Т-2. Выбрав целью механика. Выстрелив, я даже заметил, как прямо на месте водителя образовалась небольшая дырка и танк, пытавшийся расцепиться с подбитым Т-3, замер. Видя, что башня танка выискивает стрелка, я схватив из ниши бутылку с зажигательной смесью, чиркнув зажигалку, метнул её в танк, взяв чуть выше, так как боялся, что травмированное плечо не даст мне её докинуть. Бутылка упала, прямо на гусеницу и разбившись, подожгла самый угол танка, но, видать, этого хватило, чтобы напугать экипаж и я, увидел, как откидывается люк и оттуда появляется немец с автоматом в руках. Тут я понимаю, что оставил оружие в пяти метрах, собрался уже бежать за ним, как над плечом раздались выстрелы и немец завалился на спину, замерев. Оглянувшись, я увидел Акакия, перезаряжавшего винтовку, без каски и длинной ссадиной на голове. Я бросился за второй бутылкой и прихватил ещё две лимонки, засунув их в карман. Второй раз я не промахнулся и попал бутылкой в моторный отсек первого танка, после чего закинул обе гранаты за танками, так как там мелькали немецкие каски. Часть пехоты была на броне танков, и успела спрятаться за их бронёй. Оставив солдата разбираться с немцами, я бросился к ружью и стал быстро дозаряжать магазин, оставшийся после Серёгиной стрельбы. Менять позицию смысла не было и я, выглянув, оглядел поле боя. Передо мной дымилось несколько танков, а некоторые уже начали отходить, отступая. Поэтому я тщательно прицелился и разрядил противотанковое ружьё по ближайшей цели, но ощутимого результата это не дало, так как танк откатившись, спрятался за бронёй другого, подбитого танка. Пока я пытался перезарядить магазин, он выскочил на открытый участок и, замерев на секунду, выстрелил в мою сторону. После чего весь мир взорвался красными красками и болью, от чего я потерял сознание.

Очнулся я, когда, меня перевязывал санитар, пожилой дедок. В ушах стоял звон, а перед глазами всё плыло. Санитар, окончив перевязку моей головы, что-то сказал, и ушёл. С трудом поднявшись, направился к своей ячейки и увидел развороченное противотанковое ружьё. Осторожно выглянув, я увидел, что немцев нет. На поле стоят и дымят немецкие танки, значит, первую атаку мы отбили, нужно готовиться ко второй. Оглядевшись, я увидел Акакия, сидящего в обнимку с винтовкой и подойдя, хлопнул его по плечу, отчего он медленно завалился вперёд и я увидел, что вся спина у него изрешечена пулями. Значит, немцы его всё-таки достали. Нужно срочно найти автомат и приготовить гранаты, его я нашёл в своей нише, рядом с двумя лимонками и двумя противотанковыми гранатами. Аккуратно осмотревшись, я увидел, что для немцев есть только один шанс пройти в моём направлении, это между подбитыми танками, которые уже вовсю горели. Прикинув положение, я взял запасные рожки от серёгиного автомата и распихав гранаты, осторожно выбрался наружу. Ползком, я стал двигаться к подбитому Т-2, который не горел и забрался под него, приготовившись к следующему бою.

Когда я спрятался под бронёй, на нас обрушился артиллерийский огонь и мне пришлось вжиматься в мёрзлую землю, чтобы меня не зацепило осколками. После артиллерии, за нас взялась авиация, проводя непрерывные бомбёжки. К сожалению, наша авиация практически не появлялась и враз вёл прицельное бомбометание. Я порадовался, что не остался в окопе, ведь шансов выжить там практически не было. У меня даже создавалось ощущение, что я остался вообще один из всей роты. Мороз уже пробрался под одежду, и я стучал зубами, стараясь согреть пальцы, чтобы иметь возможность стрелять. Сколько прошло времени, я не знаю, но уже начало темнеть, а на окраине леса, немцы стали готовиться к очередной атаке.

Видя как очередная волна танков, двигается в мою сторону, я испугался. Сейчас я ощущал себя одиноким и рядом со мной не было никого. Приготовив гранаты и положив их рядом, я взял в руки автомат и прицелился в наступающих немцев, которые шли теперь не скрываясь, в полный рост, рядом с танками. Решив подпустить их на минимальную дистанцию, я лежал, не шевелясь. Вот уже можно разглядеть лица немецких солдат и я тщательно прицелившись, дал несколько коротких очередей. Как минимум четыре солдата упали, а значит, всё не зря, значит, уже не зря я прожил свою жизнь, значит, смог принести пользу своей родине, а с учётом подбитых сегодня танков, могу считать себя героем. Расстреляв все три магазина и не давая немцам подняться, я увидел, что помимо меня, ещё кто-то стреляет и, пехота противника, залегла по всему полю. Немецкие танки рванули вперёд, намереваясь смять слабое сопротивление, но я этого ждал, схватив обе противотанковые гранаты, я с трудом поднялся, прикрываясь бронёй подбитого танка. Выждав, когда немецкий Т-3, подъедет близко, метнул гранату под колесо, после чего спрятался обратно и приготовил вторую гранату. От взрыва, панк подпрыгнул и гусеница съехала с него. Следом за ним шёл лёгкий Т-2 и я попытался метнуть гранату в неё, но когда я выскочил, мою грудь обожгло огнём и сильным ударом меня отбросило. Упав, я не выпустил гранату, продолжая сжимать её. Сил сделать бросок у меня небыло, но я, перевернувшись на живот, с огромным трудом, пополз навстречу танку. Он нёсся прямо на меня, намереваясь раздавить, но я знал, что граната снята с предохранителя и достаточно только сильного удара, чтобы она сработала, поэтому гусеницы меня не пугали, наоборот, я сосредоточился только на них, что бы успеть подложить гранату прямо под них. Последнее, что я увидел, была рука с гранатой вытянутой навстречу гусеницы и мощный взрыв, отправивший меня в небытие.

Проснулся я от страшной боли во всём теле. Вокруг была полнейшая темнота и я сразу не понял, где нахожусь. Нащупав рядом тумбочку, я включил свет и оглядел себя. Я всё ещё в теле Николая Второго, а всё, что сейчас произошло, было лишь сном. Очень явственным сном, практически видением. Встав с кровати, я подошёл к зеркалу и внимательно посмотрел на себя. Только сейчас я заметил, насколько я состарился. Время беспощадно и постепенно уходит, как песок сквозь пальцы. Тянуть дальше нельзя, если всё увиденное мною было в реальности, нужно срочно начинать операцию, поэтому, сняв трубку, я сказал всего одну фразу,

— Начинайте операцию.

Глава 23. Второй фронт.

Никто не забыт и ничто не забыто!

Ольга Бергольц

Экстренное совещание Верховной Ставки Главнокомандующего началось рано утром. Многие из присутствующих, только сейчас узнали о существование этого органа управления в моём королевстве, поэтому сидели притихшие и не знали как себя вести и чего ожидать, когда я вошёл в зал заседаний и все, встав, приветствовали меня, я сел во главу стола, кивком, разрешил всем присаживаться. Внимательно осмотрев всех присутствующих, я сказал,