Ледяная сталь. Любовь во время зимы (СИ) - Кошкина Татьяна. Страница 52

Вегард протянул руку, предлагая Видящему самому взглянуть на воспоминания.

На секунду мир покрылся дымкой и, когда Декс открыл глаза, то увидел знакомые дрожащие линии страха мастера Фрейна и ровное сияние любопытства правителя островов. Голос бывшего хозяина поместья дрожал:

— Это только начало. Всё это только начало. Мы должны были захватить власть на Островах, но самое главное произойдет на Континенте. Власть меняется, переходит в другие руки. Нежный свет слабеет и совсем скоро сгинет. Тогда он получит всё, завладеет миром и будет править.

— Кто он? — сталью прозвенел голос Вегарда.

— Тот, кто создал Ведьмовскую чуму. Если его не остановить, хаос поглотит сначала Континент, а потом и Острова. Мы просто хотели договориться, спасти людей.

— Кто он? — повторил вопрос правитель. — Назови имя.

Декстер пораженно уставился на монументальную фигуру. В голове не укладывалось, только что под его ногами дрогнул мир, пошатнулся пол и все устои жизни на Континенте. Еще никогда, никто не пытался единолично захватить власть, свергнуть женщин из Света, сломать вековую гармонию.

Магия в крови бурлила, сообщая, что это приведет к катастрофе. Настоящей катастрофе, которая уничтожит не только старую систему, но и этот мир. Она же не дала Декстеру прямо сейчас отправиться на Континент и убить сумасшедшего фанатика.

«Всему свое время. Всему своя история», — пропело ветром за окном.

— Что ты думаешь? Я должен вмешаться? — спросил Вегард.

— Нет. Это дела Континента. Всему свое время, всему своя история...

Алисия Фрейн

Последний день «иллюзии зимы» обагрился кровью. Я знаю, что навсегда закрою эти воспоминания в своей душе и никогда больше к ним не прикоснусь. Это слишком больно, слишком жестоко. Я никогда не любила отца, хранила на него много обид, но когда палач занес топор над его дрожащим телом, спрятала лицо на плече Декса. Он крепко сжал мою руку, шепча что-то успокаивающее. Я не помню слов. Знаю только, что каждый звук в этот момент успокаивающим теплом разливался по телу. Впервые мне довелось ощутить такую поддержку, впервые она мне по-настоящему требовалась.

— Ты как? Стало лучше?

Спросил Декс, когда мы стояли на крыльце, провожая взглядом последних гостей отбора и, так уж повелось, казни. Во дворе поместья больше ничего не напоминало о сколоченном на скорую руку лобном месте. Кровь уже впиталась в землю, а остатки вытоптанной травы вновь подернуло инеем, как будто и не было здесь сотен ног.

— Да, сейчас, когда все уехали, мне намного лучше, — сжала его горячую ладонь и выдохнула.

— Я говорил, что тебе нечего делать на казни. Все бы поняли, — опять попенял мне Видящий. Я слушала это два вечера подряд, отпаиваясь горячим вином.

— Это долг. Я не могла проявить слабость.

— Моя глупенькая Ледяная Сталь, иногда не стыдно быть слабой. Ты не обязана была смотреть на казнь отца, такого и тиран требовать не станет, а уж ту, кто скоро войдет в род первого советника императора Континента, тем более никто не посмел бы принудить.

Две ступеньки крыльца отделяли нас от пожухлой травы и всего пара миллиметров друг от друга. За все это время мы так и не смогли спокойно поговорить. О чем? Сама не знаю, что мы должны были сказать друг другу: о чувствах, о планах, о моем брате. Ума не приложу. Просто казалось, что чего-то не хватает. Что-то мы не сделали. Что-то забыли.

Я смотрела на суровое лицо Видящего. Декс все еще хмурился, глядя вдаль. Волевой профиль, плотно сжатые губы и крылья носа, которые чуть расширяются, вдыхая ледяной северный воздух. Мой будущий муж. Невероятно красивый и сильный, но слепой. Его язык режет так же остро, как и его меч, зато признаний в любви от него не дождешься. Маг и воин в одном. Нежность и лед. Сама не знаю почему, но рядом с ним у меня кружится голова и хочется сдаваться ему раз за разом без боя. Хотя он об этом и не просил.

Холодная пушистая снежинка упала мне на нос и растаяла. Еще одна. Еще. Я улыбалась, глядя в серое северное небо. «Иллюзия зимы» закончилась. Время обмана прошло.

— Снег пошел, — зачем-то произнесла это вслух.

— Снег? — Декстер вытянул вперед ладонь, снежинка послушно упала на нее и растаяла, оставив маленькое влажное пятно на пересечении рваных линий.

Всего пара мгновений и снег накрывает равнину перед поместьем тонкой пеленой. Крупные снежинки кружат в древнем, как мир, танце и прячут под белым покрывалом уставший за длинную осень мир. Время отдыхать. Время покоя и чистоты наступает на севере.

— Я люблю снег.

Это снежинки тают на моих ресницах или я плачу? Понятия не имею. Возможно, Декс прав, быть слабой иногда не стыдно. Особенно стоя рядом с ним под пушистым снегом.

— А ты? Хотел бы увидеть снег?

— Нет, — он повернулся ко мне с легкой улыбкой на губах. — Я хотел бы увидеть тебя под снегом. Увидеть, как снежинки падают тебе на плечи, тают на волосах и ресницах. Это я хотел бы увидеть.

У меня пережало горло, как будто мне только что наступили на него армейским сапогом. Декс медленно пропустил прядь моих волос между пальцами.

— Но магическая слепота необратима. — в его голосе звучит горечь. — Я могу излечить болезнь, победить любого врага и разрушить сильнейшее заклинание, но не могу увидеть лицо любимой женщины. Злая ирония.

— Ты...ты можешь! — хватаю его руку и прикладываю к лицу. Медленно провожу его ладонью по влажным от слез и растаявших снежинок щекам, носу и губам. — Видишь?

— Это не то, девочка. Совсем не то, — касается моей скулы и очерчивает ее пальцами.

Поднимаю взгляд и не сразу понимаю, что происходит нечто странное. Взглядывают в грустное лицо, замечаю как на кончике его носа тает очередная снежинка и...

— Декс, глаза, — шепчу и сама себе не верю. — Они у тебя карие?

— Да, — ответил и осекся. Будто во сне наблюдаю, как он хмурится и щурится, словно впервые за много лет пытается сфокусировать взгляд. — Это...

Несколько секунд, и я вижу его глаза такими, какими они были когда-то давно у воина-Декстера Шайн Блинд, не обремененного магической мощью. Глубокие, почти черные, они впитывают каждую мою черту. Он ловит взглядом снежинки на ресницах, на носу и губах. Я чувствую его, как будто он продолжает прикасаться руками, и улыбаюсь, глотая слезы.

— Это ты, так и знал, что это ты, — впервые вижу такую улыбку, яркую и беззаботную, как будто Видящий разом скинул несколько сотен прожитых лет и груз тяжелых воспоминаний.

— Я? О чем ты?

— Неважно. Всё неважно. Важно, что я не ошибся.

В следующее мгновение меня целуют, выбивая воздух из легких и впечатывая в широкую грудь изо всех сил. Я послушно приоткрываю губы навстречу сумасшедшему порыву, позволяю языкам коснуться друг друга и начать безумную игру желаний. Снег кружит вокруг нас, пытаясь спрятать от любопытных глаз, которых после казни здесь осталось немного.

А когда поцелуй прекращается, глаза Декстера снова скрыты белой пеленой.

— Магическая слепота необратима, — напоминает мне Видящий. — Это был дар. Бесценный дар от магии мне и тебе. Зачтем это за благословение?

Чувствую, как движется по спине его рука. Что он делает? Жест, едва уловимый сквозь плотный полушубок. Декс улыбается, а я не понимаю причины и невольно хмурюсь.

— Что ты...

— Почему бы и нет? — спрашивает сам себя или кого-то еще.

Отпускает меня и протягивает ярко-красный цветок арании. Смотрю на него, как на чудо, ведь арания гибнет сразу, как только заканчивается иллюзия зимы. Откуда?

— Есть поверье, что если успеть сорвать последний цветок арании и подарить его невесте, то союз благословит сама богиня любви. Насколько я знаю, до меня никому это не удавалось. Но этот цветок сам захотел вернуться к тебе. Алисия Фрейн, моя маленькая Ледяная Сталь, примешь ли ты его? Станешь ли ты моей женой по законам севера и Континента?