Облик Огня (СИ) - Липарк Михаил. Страница 22

— Сарвилл Кхолд. А это Ноэми. — соблюдая приличия знакомства, представился медведь и в коротком движении указал на спутницу.

— Кхолд значится? Южанин, стало быть. Местный! А подруга сиротой уродилась, раз без второго имени путешествует? — Гном снова икнул и посмотрел на собеседников мутными от алкоголя зенками.

Чародейка глубоким вдохом сдержалась от того, чтобы не оставить нелюдю на память третий шрам, уже, с другой стороны. «Хоть бы для симметрии», — зло подумала она.

— Мы не южане, а такие же северяне, как и вы, — странник прищурил глаза, словно оскорбили его достоинство.

— Ну да, конечно! Вам просто чуточку теплее зимовать и не нужно укутываться в звериные шкуры по осени.

Гномы за соседним столом зашумели, и один из них кинул в Баггза глиняную кружку, которая свистнула над его головой и разбилась вдребезги, рассыпавшись на пол и оставив на стене большое сырое пятно.

— Прошу простить, не мое это дело. Вам виднее, — успокоил Гровин Баггз собеседников, почувствовав, что язык бежит быстрее мыслей и перешел к делу. — Мы с друзьями бродим по миру и ищем редкие реликвии — артефакты, стало быть. Добываем их и продаем. Этим, собственно, и живем. Глаз у меня на всякие древности наметан и диэйлейрийскую рукоять, которая у вас из ножен на спине так и светится, я не заметить не мог и по этому поводу готов предложить любую цену за столь редкий в этих краях, но замечу, не на всем материке, меч.

Странник заулыбнулся по-ребячески, возгордившись тем, что его новый клинок пользуется высоким спросом среди главных мастеров кузнечного дела во всей Неймерии.

— Пожалуй… — Сарвилл наигранно задумался, потерев щетину на собственном подбородке, — Нет.

— Тысяча горных монет, Сарвилл Кхолд, гордый северянин! — Баггз заговорил так, будто они были знакомы уже с десяток лет и право на подначивание он имеет самое полное.

— Тысяча? Я мог бы несколько зим просиживать эти деньги в корчмах и публичных домах Дастгарда, если бы остался в Дордонии и обменял их на ситемы в Красном Банке… Только вот, возвращаться в столицу я не планирую, а на большаке мне хватит и тех денег, которые я смогу выиграть в бландж. Приятно было познакомиться, Гровин Баггз. Если северный народ не возражает, я бы хотел продолжить употребление пива, ячмень для которого выращен на просторах этих бескрайних южных земель.

— Бландж? — Глаза гнома заблестели ярче набалдашника на его оружии, и он снова громко икнул, — вот мое предложение, Кхолд. Играем партию в бландж. Ты ставишь свой меч, моя ставка — тысяча горных монет, а точнее несколько зим в южных корчмах в обнимку с людскими шлюхами! Победитель получает все! Проигравший — ничего.

— Сарвилл, — Ноэми вмешалась в разговор пока странник с большими глазами осушал очередную кружку касандрийского, а пена стекала с уголков его губ, — У нас достаточно денег, тебе не за чем идти на такой риск.

Но странник уже не слышал слов чародейки, в его голове крутились образы того, как он выигрывает деньги, как подбрасывает в воздух и ловко ловит плотно набитый кожаный мешок, который по старой привычке он заприметил на поясе гнома, как только тот подошел к ним.

— Груз не такой большой, чтобы отказываться от твоих денег. Уж их-то я смогу увезти, — этими словами медведь выразил свое согласие на пари и пожал крепкую волосатую руку Гровина Баггза.

Довольный сделкой гном попросил время на «подготовку» — он пожелал закусить жареным гусем еще несколько кружек пива и занял место за столом нелюдей. Дочь корчмаря принесла лосося и цыпленка.

— Ваш ужин. — Девушка сверкнула своими зелеными глазами. Выражение ее лица было воплощением детской искренности и доброты. — Я хотела еще раз поблагодарить вас за то, что защитили меня сегодня днем.

— Меня зовут Сарвилл. Это Ноэми.

— Иллайа, — девушка застенчиво наклонила голову и робко прошла к соседнему столу.

— Не смотри так на меня, — странник почувствовал пристальный взгляд волшебницы, внимательно разглядывая цыпленка и решая с какой стороны к нему приступить.

— Ты так легко принял решение поставить на кон свой бесценный меч, будто являешься трехкратным чемпионом Неймерии по бланджу, — процедила она, больше разочаровавшись в вынужденном продолжении вечера.

— Тебе абсолютно по боку мой меч, чего ты так распереживалась? — Сарвилл пребывал в эйфории, а довольное выражение, в предвкушении победы, не сходило с его лица.

— Ты прав. Я не планировала сидеть тут до победного, — призналась Ноэми, — я пришла поужинать, чтобы скорее вернуться в свою комнату, где ждет теплая постель, которая сейчас является для меня редким удовольствием... А играть в азартные игры с пустоголовыми гномами в принципе не входит в мой список времяпровождения.

— Не будь занудой, Ноэ. В жизни кроме магии и книг есть огромное количество развлечений. — Сарвилл воткнул вилку в жареную тушку и оторвал жирный кусок мяса. — И вообще, корчмарь примет нас за невежд, если мы немедленно не отпотчуем его коронных блюд. А если говорить проще — ешь. Гномы вот-вот надерутся.

Путники принялись за еду в полном молчании. Менестрели продолжали распевать свои тягучие песни, гномы браниться, дочь корчмаря бегать меж столов и получать навязчивые шлепки и непристойные предложения от одурманенных постояльцев.

— Эй, трубадуры, а ну сыграйте чего веселее, я вам говорю! — в приказном тоне произнес Гровин Баггз вместе с друзьями, подсаживаясь за стол своих будущих соперников.

Все четыре гнома были похожи друг на друга, как плохо получившиеся двойняшки. Отличить их можно было только по длине бород и медвежьим шкурам разных оттенков белого. Шрамы разной длины и глубины украшали суровые лица каждого горного жителя.

Барды в унисон дотянули припев и, стукнув пару раз по струнам, закончили песню. Отозвавшись на просьбу низкорослика, сыграть самую динамичную композицию из тех, что были в их репертуаре, они вновь запели.

— Ну что, начнем партию? — воодушевленно произнес Баггз, вновь икнув во время небольшой паузы между вопросом и ответом.

— Начнем! — странник отхлебнул из кружки, зубами оторвал большой кусок мяса с куриной голени, а остатки бросил в миску для костей.

Все гномы завопили, предвкушая накал страстей и неконтролируемый поток азарта.

— Свою бороду ты уже проиграл, евнух, — один из гномов подтрунивал над приятелем, — а если проиграешь все деньги этому дрищавому южанину — пешком будешь добираться до Призрачных Гор! Это я тебе обещаю! А ты знаешь, что мое слово…

— Слово твое — коровья лепешка посреди поля, что только воняет и ничем другим не приметно.

— Чего устроили, а? — подхватил другой, тот, которого называли Вакином. — Я не позволю нашему брату пешком до дому идти! Ясно вам, говнюки? Если надо будет, то на своем горбу понесу! Но только если пообещает договориться со своей матушкой, чтобы она отдалась мне по прибытию!

Гномы схватились за бока и разразились таким грохотом, что все остальные посетители корчмы на мгновение умолкли, подумав, что произошло что-то страшное. Странник с серьезным видом запил еду касандрийским, все более казавшимся ему потерявшим всякий вкус пойлом. Гровин Баггз, не обращая внимания на своих приятелей, поровну разложил на столе маленькие деревянные засаленные таблички — ношки, размером дюйм на дюйм, с выбитыми на них цифрами — десять, двадцать пять и пятьдесят.

— Торк будет раздающим. — Гровин махнул головой в сторону одного из своих приятелей и достал колоду для бланджа.

— Ну, уж нет! — возразил медведь, — раздающей будет волшебница.

— Вот чего еще не хватало, чтобы раздающей в бландже ведьма была! Если на то пошло, пусть раздающей будет она! — Гном ухватил за подол проходящую мимо девушку в сером платье и кувшином в руках. — Как тебя зовут, людская дева?

— Иллайа. — смущено произнесла уже знакомая дочь владельца заведения и в привычной еле заметной раздраженности одернула платье.

— Умеешь раздавать? — Гровин Баггз потряс колодой карт, сделанной из бивней железного зверозуба. Сарвилл не мог разобрать, что за герб выгравирован в качестве рисунка на рубашках карт.