Агент Галактики - Капп Колин. Страница 33

Во время программирования очередного прыжка Брон собрал совещание со всеми капитанами кораблей. Им осталось совершить еще четыре прыжка по пятьдесят килопарсеков каждый, и каждый из них грозил людям вечными скитаниями в бездне космоса. Выполнив уже семь удачных прыжков, земные корабли уже давно перескочили через возможность лететь точно. Поэтому Брон предложил перемахнуть оставшееся расстояние в 200 килопарсеков одним прыжком. Никто не возражал, хотя все прекрасно понимали, чем это могло кончиться, так как они вторглись в область физики, совсем не изученной человечеством.

Лаарс привел доказательства, что существует энтропийная трансмиссия с таким напряжением, что все нормальные вычисления Хаоса сильно изменились. Ловушка казалась все реальнее. Но Брон приказал навести данные на матрицу для последнего прыжка. Туда, где находится источник сигнала и находится база чужаков. После подготовки все четыре корабля землян исчезли в подпространстве.

37

«Немезида» вынырнула одна. Странные чувства охватили Брона, когда одинокий корабль пересек границу туманности Андромеды. Страх, беспокойство и горечь из-за потери кораблей терзали его, но не это было главным сейчас. Он часто летал в космосе и понимал, какими разными бывают звездными системы.

Здесь, на первый взгляд, звезды были такие же, спектры их ничем на отличались, но глядя на них, он не мог убедить себя, что это звезды его мира. Каким-то необъяснимым образом это прекрасное звездное скопление имело в себе что-то чужое, что делало человека также чужим, одиноким и лишенным всякого значения.

Среди миллиардов звезд человеческой галактики только Земля взрастила разумное существо. А сейчас, стоя на краю другою звездного скопления, Брон должен был встретиться с чуждым человеку существом. Выставленный в роли одиночки, он, в результате событий, которые вероятнее всего были предопределены, знал, что когда приблизится к последнему повороту туннеля, останется один и без оружия. Один против формы жизни, которая исследовала космос еще в те времена, когда на Земле кипела лава и образовывались первые материки.

— Слушайте меня! — крикнул Брон, захваченный внезапной мыслью о том, что чужаки наверняка перехватывают его мысли. — Я знаю, что вы слышите меня!

Гусиный гогот на мгновение усилился, а потом затих, словно приглашая Брона к разговору. И он опять заговорил:

— Я иду, чтобы встретиться с вами. Вы уничтожили много наших планет и, по крайней мере я, не вижу в этом смысла. Если бы я захотел, то смог бы уничтожить ваших планет еще больше, так как владею кораблями, которые могут пересекать межгалактические пустоты в течение короткого времени. Поэтому я пришел к вам сильный, а не слабый. У меня сейчас нет оружия, но если со мной или моим кораблем что-нибудь произойдет, мой человеческий род жестоко отомстит вам за нашу гибель.

Еще раз голоса в голове Брона усилились, напоминая шум прибоя, а потом стихли, оставив в канале связи только легкий шум, подобный шуму перекатываемого песка в полосе прибоя.

Лаарс пришел и принес последние расчеты. Он рассчитал источник энтропийного излучения, который лежал в двух килопарсеках от границы галактики. Брон отдал приказ о выполнении прыжка, и «Немезида» двинулась в свой последний путь.

Они вынырнули в обычное пространство возле обычного солнца класса К5 с массой около 80% массы Солнца. Вокруг звезды вращалась одна планета, немного меньшая чем Земля. Наблюдение с орбиты ничего не дало. Ее поверхность была покрыта скалами, без малейших следов жизни. В атмосфере преобладали углеводороды. Температура на грунте достигла почти 200 градусов по Цельсию. Энтропийный сигнал шел именно отсюда, но несовершенные приборы корабля не могли с абсолютной точностью определить их источник.

На борту имелся десантный бот, и Брон приказал подготовить его к полету, а также вызвал добровольцев для высадки на планету. Когда он облачился в космический скафандр, то сразу же понял, что его сон о страшном туннеле быстро становится реальностью.

Атмосфера планеты встретила их враждебно. Смерчи бросали бот из стороны в сторону, стремясь опрокинуть его. Резко проваливаясь в воздушные ямы, десантное суденышко то набирало высоту, то теряло ее.

Сквозь летящие тучи проглядывала поверхность. Они рассматривали грозные скалы, изборожденное волнами море из легких металлов. Кругом, сколько позволяли видеть глаза лежали огромные скальные массивы. Нигде не было видно результатов деятельности разума.

Бот сделал три посадки на поверхность, каждый раз возвращаясь на «Немезиду» для отдыха, регулирования приборов и анализа собранной информации. Лаарс пустил в ход все компьютеры, чтобы обнаружить источник сигналов на поверхности планеты. Информация, отобранная во время полетов на малых высотах, в конце концов начала выдавать определенную схему, которая указывала южное полушарие, а более подробные данные выдали координаты сектора с площадью в одну квадратную милю.

Брон приказал сделать съемки этого района с разных высот, необходимые для создания точного плана местности. Дрожащей рукой он ворошил фотографии. Только сейчас до него дошло, что он когда-то уже видел все это. И он инстинктивно разгадал игру света и теней. Он понял, что в коме на борту «Энтерпрайза» он видел все это. Сейчас он вернулся к началу того путешествия и был уверен, что на этот раз дойдет до конца.

— Джесси!

— Я слушаю тебя, Брон.

— Опиши мне клавиатуру канала нашей связи.

— Зачем? Чтобы ты отправился на каникулы?

— Рассказывай!

— Хорошо. Кататоническая регрессия, потеря чувств при сохранении сознания, наказание, смерть. Зачем тебе все это?

Брон посмотрел на одну из фотографий и указал пальцем на один из темных районов:

— Это вход в туннель. Я пойду туда. Насколько я понял, это будет тяжелое путешествие. У тебя есть около шести часов для подготовки. Отдохни. Когда я пойду, мне понадобится твоя помощь, вся помощь, которую ты сможешь мне оказать!

38

Десантный бот, подхваченный порывом ветра, тяжело плюхнулся на плоский камень, лежащий на поверхности планеты и имеющий внушительные размеры. Во время всего полета сквозь атмосферу его немилосердно хлестала буря, швыряя в него сконцентрированные полимеры углеводорода, внося помехи в показания приборов. Сейчас он сел, озираясь на посадочные ноги, и поднял нос к небу. В нескольких ярдах находился вход в пещеру. В нее впадал поток какой-то жидкости.

— Я уже не пытаюсь отговорить тебя от столь непродуманного действия, — мрачно отозвалась Джесси. — Это то самое место?

— Мы знаем, что сигналы идут из этого района, а этот поток, втекающий в пещеру, подтверждает мой сон.

— Так ты намереваешься все же сунуть туда свой нос?

— Я пойду туда!

— Один?

— Один. Но ты будешь со мной!

— Я не понимаю твоих поступков, Брон. Даже если там не окажется чужих, это будет равносильно самоубийству. Посмотри на этот ручей. Что ты хочешь доказать?

— Моя дорога через эту пещеру уже стала частью истории. Я должен обязательно узнать, что там, за последним поворотом.

— Будь откровенен сам с собой, Брон. Ты не мученик и ты не способен рисковать свое шкурой во имя установления хороших межгалактических контактов. Это не героизм, не обычное любопытство, и если ты идешь в этот туннель, то это означает, что ты уверен, что найдешь там что-то, что тебе нужно и что ты хочешь взять. Я не очень хорошо знаю, как ты это сделаешь, но должна признаться, что мне очень интересно, как все это произойдет.

— Ты знаешь, что в тебе самое плохое, Джесси? У тебя нет души.

— А знаешь ли ты, Брон, чего нет у тебя? У тебя нет будущего!

Какое-то мгновение Брон молчал, а потом разразился громким смехом.

Какое-то время человек изучал подходы к пещере и наконец решился. Он двигался по неровностям почвы незнакомой планеты, качаемый ветром, как поплавок на воде, с интересом отмечая, что ветер подталкивает его к пещере.