Его любимая зараза (СИ) - Кувайкова Анна Александровна. Страница 6

И вот именно в тот момент, глядя в мерцающее марево ее глаз, в моей голове стал складываться определенный пазл.

Темный Князь никогда не ходил в обуви, и никогда не менял прическу. У него был слишком свободный нрав, тяга к минимализму и любовь к темному цвету. Он никогда не трогал женщин, плетение тех цепочек для волос я видела здесь много раз… И те узоры на канцелярском ножичке были идентичны узорам на моей чернильнице!

Боже. Насколько всё это время я была слепа!

— Это же вы, — не сразу поверив, выдохнула я. — Это ведь вы вплели в волосы Дариана оберег!

— Ты догадлива, дитя мое, — просто откликнулась Алантана. — Да. Это была я.

Я как стояла, так и хлопнулась обратно пятой точкой на пол.

Вот так… занесло, как говорится, так занесло!

— Аарахарн, с-с-собака, — обалдело выдавила я из себя, на миг совершенно забыв, где я нахожусь и с кем. — Он ведь всё знал!

— Не вини его, — к счастью, Великая Мать действительно слишком много прожила, чтобы обращать внимание на подобное проявление чувств. А вот если б это было произнесено мной намеренно, моя голова тут же бы слетела плеч… Причем исключительно благодаря ее рукам, минуя работу палача! — Твои тайны все это время оставались тайнами лишь для тебя. Для нашего мира ты все еще осталась слишком наивна, девочка Леся с планеты Земля.

— Вы и об этом знаете? — я загрустила окончательно.

Что за жизнь у меня? Хуже грязных памперсов!

— Конечно, — кивнула Алантана. — Но Архан тебя не выдавал, девочка-Лесёнок. Не прошло и недели с твоего появления здесь, как я получила письмо. От Дариана.

— И? — вот тут, признаюсь, я нервно сглотнула, глядя на дроу с опаской. — Что вы ему ответили?

— Что у меня нет привычки прятать в своих владениях глупых человеческих детенышей, — склонив голову набок, насмешливо протянула темная эльфийка. — Ты нужна была ему, Лесинья. Но в тот момент ты не нуждалась в нем. И я посчитала нужным скрыть действительность от этого вспыльчивого мальчишки. И хоть я люблю этого сорванца так же, как всех остальных своих детей… Ему это будет полезно.

— Я ничего не понимаю, — на этом месте я всерьез схватилась за голову, да еще принялась слегка раскачиваться. — Объясните, пожалуйста, что происходит… Я скоро с ума сойду! Почему все вокруг в курсе, понимают меня, но жалеют его? Почему скрывают меня от него, но не осуждают его? И почему, черт возьми, все знают, почему он так поступил со мной, но ничего не рассказывают мне?! Простите…

— Не извиняйся, Таладин, — спокойно протянула Великая Мать, едва коснувшись моего лица. И хотя моя «профессия» прозвучала как обычно, именно сейчас я услышала в интонациях дроу ласковое материнское «дочка». — Всему свое время. Твое как раз пришло.

— Вы мне расскажете? Правда?

— Правда, девочка-лисенок, избранница самого Темного Князя, — подтвердила она свои слова уверенным кивком. — Скрывать мне больше нечего. Я думаю, ты готова.

— Но к чему? — поерзав для убедительности, я все равно вытянулась в нервно натянутую струну. — Неужели, всё действительно настолько плохо?

— Как сказать, — задумчиво произнесла Алантана. И плавно начала свой рассказ. — Все началось задолго до твоего появления здесь, много, много тысяч лет назад. Дариан тогда был лишь сопливым лисом, любопытным и дерзким, как и все они. Его мать, Великая Морена, тогда еще была частым гостем нашего мира. Но уже в те спокойные годы, она была очень, очень гордой. Со временем разочаровавшись в своем избраннике, черном лисе, она решила, во что бы то ни стало, подобрать своему сыну идеальную пару. И, спустя несколько лет напрасных поисков, она осознала, что никто из девушек Рантара не достоин ее единственного дитя. И тогда она в первый раз нарушила законы природы и магии, открыв проход в иные миры.

— То есть, — медленно потирая лицо ладонями, я пыталась судорожно сообразить. — Та бывшая, о которой говорил Дариан… Это…

— Ее звали Майлин, — подтвердила Алантана. — Она прибыла из одного из дальних миров, о которых мы не слыхали. Лицом она была прекрасна, стройна станом, а своим внутренним сияньем была способна затмить свет всех трех лун. Она смеялась звонко, говорила кротко, а смотрела дерзко. И Дариан…

— Естественно ее полюбил, — криво усмехнулась я. — Естественно. Как же иначе.

— Не время для ревности, девочка-лиса, — укоризненно погрозила мне пальцем Владычица. И я даже не обратила внимания, что мне дали еще одну вариацию моего имени и прозвища. Ну а что? Встречалась с кицунэ? Огребай, так сказать! — Он действительно полюбил Майлин. Сильно. Крепко. Как он думал — навсегда.

— А что было потом? — не удержалась я от вопроса, прекрасно понимая, что так просто такая любовь «бывшей» не становится. Даже не смотря на весь характер Темнейшего.

— А потом, — эльфийка усмехнулась. — А потом всем стало плохо, моя милая Таладин. Дариан полюбил ее всем сердцем. И когда Майлин, увидев этот мир, захотела сделать его лучше для всех… Он решил ей помочь. Вот только слишком поздно понял, что «лучше» в ее понимании не значит «лучше» для всех. Она единственная, кто смогла обмануть хитрейшего из девятихвостых лисов. Чтобы улучшить наш мир, она решила переделать его под себя, создав с помощью Дариана великое зло.

— Она же не… — облизнула я вмиг пересохшие губы, чувствуя, как упало сердце. — Нет. Он не мог этого не понять!

— Он ее любил, — грустно усмехнулась Алантана. — И он ей верил. А она, воспользовавшись его силой, создала Завесу.

— Нет, — я буквально отшатнулась, не в силах поверить в сказанное. — Это невозможно!

— От чего же? — Владычица пожала плечами. — Я тому живой свидетель. Аттанхэш родился в тот год, Лесинья. Я едва не потеряла его в родах, переживая за нашего Владыку — ведь он, как и многие другие, был вынужден броситься на защиту своих земель от этой проказы. Выжили тогда немногие.

— Но Морена? — я уже чуть не плакала, настолько мой голос дрожал. — Куда смотрела она? Как она это допустила?!

— Пристроив сына в надежные, как ей казалось, руки, она удалилась в иные миры строить собственное счастье, — не утешила меня дроу. — А когда вернулась… Девочка моя, кто из богов обладает достаточным умом, который позволит им усмирить гордыню и поможет признать свою вину? В произошедшем Морена всегда винила лишь собственного сына.

И вот тут я офигела окончательно.

В голове всё резко смешалось, и уже было не разобрать, что я на самом деле чувствую. А, главное, за кого переживаю больше!

— Бред какой-то, — я с силой сжала пальцами виски. — Нет, и в нашей мифологии боги всегда чудили. Но чтоб так?

— Что было, то было, — ни капли не удивилось Ее Величество. — Когда Завеса за сутки погубила тысячи невинных жизней, Морена отреклась и пропала, а Майлин рассмеялась ему в лицо, Дариан взбесился. Истратив почти все свои силы, этот отвергнутый мальчишка сумел прогнать свою нареченную в созданную ею белую бездну. Но цена тому оказалось непомерной. Он не просто чуть не погиб, он отдал нечто большее. Он закрыл на замок и свое прошлое, и свои чувства. Когда он пришел ко мне, он хотел полностью изменить свою жизнь. И я не смогла ему отказать. Я — Алантана. Для меня чужих детей не бывает. Я помогла ему стать Великим Князем. И он им стал, обретя несравненную силу, могущество и величие.

— Но… Зачем?

— Зачем? — негромко переспросила эльфийка, чуть подавшись вперед и касаясь пальцами моего подбородка. — Он до сих пор расплачивается за свое прошлое, за свою ошибку, за свое доверие и за свою слепую любовь. Он ежечасно борется с творением Майлин, и он не успокоится, пока не уничтожит полностью и его, и ее. Он положил всю свою жизнь на войну с Завесой, он запретил себе жить, чувствовать и любить. Он ужесточился и перешел границы — да, это так. Но кто из нас был бы в силах поступить по-другому? Кто из нас вообще смог бы принять на себя такую ответственность?

— Никто, — как бы ни хотелось промолчать, глухие, мертвые слова вырвались сами собой.

Хотелось злиться, плакать, кричать… И все это одновременно.