Чужие сны (СИ) - Матуш Татьяна. Страница 33

Саша щелкнул выключателем.

Все дальнейшее произошло в доли секунды и - одновременно. Когда ко мне вернулась способность соображать, я так и не смогла восстановить последовательность событий. Скорее всего, ее просто не было.

Огромные люстры по всему залу вдруг принялись даже не лопаться - взрываться, рассыпая брызги тонких стекол. Я инстинктивно закрыла лицо руками, и не видела, как в центре зала затеплилось голубоватое сияние, и возникла скульптура "трое непьющих"... Знаете ведь этот шедевр? Кто не видел - поясняю: трое существ неопределенного пола на вытянутых руках держат огромную чашу. Аллегорическое значение скульптуры никто не помнил, белоозерцы рассудили просто: решили ребятки расслабиться, и все уже достали, и разлили... а рук-то не опустить. Эти испытывали аналогичные трудности. Двое молодых ребят и знакомая до дрожи в коленях девица не держали большую, витую раковину над головами, а, скорее, держались за нее, а она, медленно поворачиваясь, изливала голубой свет. Он, хоть и казался неярким, а проникал во все уголки захламленного зала, не оставляя темноте ни единого шанса.

Олег первым что-то сообразил.

- В каре! - крикнул он.

Группа распределилась на свободной площадке правильным прямоугольником. По углам встали Влад, Алла, Олег... Четвертый угол хотел, было, занять Саша, но Олег крикнул:

- Храш, не геройствуй!

И угол занял Алик Маргелов.

"Клен", Эля, ну и я, до кучи, нырнули в центр.

Атака началась как мельтешение в глазах. Словно навстречу полетели маленькие серебряные мухи. Уши заложило.

- Открой рот, - посоветовала Эля.

Влад стоял справа от меня. Лица его я не видела, но плавные, невыносимо красивые движения рук - да! Что делала князь, я так и не поняла. Наверное, пытался нас всех спасти. Только дальше началось что-то вообще невообразимое: вокруг троицы возник вихрь. Сначала он просто обвивал им ноги, потом поднялся выше и чуть-чуть потолстел. В его орбиту попал ближайший мешок с мусором. Он взлетел, перевернулся, рассыпая свое малоаппетитное содержимое... Часть его немедленно взлетела в воздух. Вихрь снова подрос, и, кажется, увеличил скорость. В движение вовлекались стулья, ломаные табуретки, какие-то полки для обуви. Я чуть не рассмеялась, настолько невозможно, по-мультяшному это выглядело. "Я за свечкой - свечка в печку, я за книжкой - та бежать. Коноплю теперь такую я не буду покупать!" То, что это опасно, до меня дошло, когда из воронки выскочил какой-то предмет и на приличной скорости врезался в стену. Вихрь рос. Теперь уже шевелились огромные стеллажи, упала, резво поползла по полу и вдруг взлетела стремянка. Скульптурная группа в голубом свете как-то незаметно исчезла, а раковина продолжала вертеться, напоминая вконец ошалевший волчок.

- В дверной проем, - сжав зубы, скомандовал Олег. В правильном порядке мы отступили к дверям.

- Нет! - крикнула Алла, стараясь переорать стоявший грохот, - это ловушка. Вихрь будет расти! Стена не выдержит, нас размажет по решетке. Нужно прорываться!

- Каким образом? - огрызнулся Храш.

Единственный выход преграждал пляшущий смерч...

- Делай как я! - звонко крикнула Эля. Она упала на одно колено и хладнокровно всадила всю обойму в коричневую штору. Я последовала примеру инструктора раньше, чем сообразила, что она задумала. Мои выстрелы разнесли в брызги другую витрину. Саша с ребятами справились с третьей. Воронка втянула в себя и стекла, и, на какое-то мгновение положение стало не просто опасным, а почти безвыходным. Мы метнулись в вестибюль, под ненадежную защиту уже вовсю трещавшей стены... И вдруг все стихло. Перестало завывать и звенеть, перестала падать мебель.

- Все, - сказал Влад. Голос его казался безжизненным. Князь выложился полностью. Алка выглядела не лучше. Олег был даже не бледен, бел. Алик Маргелов сел на пол, ноги его не держали.

- Ты, это, - пробормотал он, - пошарь что ли. Вдруг что интересное найдешь. Сможешь?

- Я-то что? - отозвался Храш, - мы же отдыхали. Ну, постреляли чуть-чуть.

Последние слова он договорил уже на пороге зала, где минуту назад мы все чуть не расстались с жизнью.

- Молодец, Элька, - Влад геройски попытался улыбнуться, - от лица службы выношу благодарность. Как ты сообразила?

- Физику вспомнила. Смерч возникает от чего?

- Вообще-то, природа смерча до сих пор неразгаданна, - Алка потянулась за сигаретой, - Перепады атмосферного давления, конечно, имеют место. Но есть еще что-то, - она помахала в воздухе пальцами, - загадочное.

- Может и есть. Но стабилизация давления сработала...

Где-то справа, пока еще далеко, послышалось завывание милицейской сирены.

- Пора, - решил Влад.

- Саша, ты говорил, что просьбу мою не забыл? - сказал он полчаса спустя, когда, отмахав от приснопамятной берлоги на приличное расстояние, мы притормозили на окраине Верска - городка с двухсоттысячным населением, последнего, на сегодняшний день, убежища Бакшарова. По его просьбе, больше похожей на приказ, мы все, кроме двоих ребят Саши, их имен я так и не узнала, забились в один джип. На втором парни укатили по направлению к дому.

Вместо ответа Саша покопался под сиденьем и вытащил темную бутылку, по форме напоминавшую флягу. Все оживились. Полезли в багажник, вытащили коробку. Извлекли из нее целую кучу беспородной посуды: пластиковые кружки, фарфоровая чашка, пара бокалов для шампанского, коньячные емкости, даже крышка от старого термоса. Все это великолепие немедленно пошло по рукам, а президент, на правах самого большого начальника, свернул голову бутылке. Внутри оказался коньяк.

- За что пьем? - спросил неугомонный Храш.

- Я - за ручку, - буркнула Алла, поднимая чашку.

- А я - за ножку, - Алик продемонстрировал бокал.

- Цыц, - Влад хлопнул рукой по спинке сидения, требуя тишины. И немедленно ее получил.

- Пьем мы сегодня за Танюшку, - веско сказал он, - за ее удачное боевое крещение.

- Ни фига себе, удачное, - возмутился, было, Храш.

- Молчать и слушать старших по званию. Каждая посадка, с места которой можно уйти собственными ногами, считается удачной.

Спорить с Владом никто не стал. Мы выпили. Закуски, разумеется, не нашлось.

- Было бы, что здесь закусывать, - проворчал Саша.

- Поддерживаю, - немедленно вклинился Алик.

Влад посмотрел на остальных, встретил полное понимание и скомандовал:

- Тогда - вперед, водку пьянствовать и безобразия хулиганить. Куда, Олежка?

- В "Метро", - решил Ковалев, и джип сорвался с места на скорости, превышающей крейсерскую по меньшей мере вдвое. Мы здорово торопились, гулять нам оставалось, самое большее, часа три.

Остаток этой сумасшедшей ночи я помню до мельчайших деталей.

Мы припарковались у известного ресторана "Аве Диггер". На языке аборигенов - "Метро". Ресторан располагался под землей. В самом прямом смысле. Под одним из огромных магазинов, тех, где продают все на свете, от совковых лопат до бриллиантовых колье. Бог знает, кто был автором проекта, но здание получило совершенно невменяемых размеров подвал, там можно было танки гонять, честное слово. Сначала он традиционно использовался под склад. А потом новый хозяин решил, что кладовка - это банально. Товары переехали этажом выше, а горожане получили еще одно злачное место.

Наша компания заняла самый большой столик. Такой нашелся только один, в полуметре от эстрады, но это никого не смутило, музыканты, наверное, давно пошли баиньки. Центр играл негромко, в одну седьмую реальной мощности. Зал был наполовину пуст, а вторую половину больше интересовали напитки, чем музыка. Потолок, и вправду напоминающий своды московского метро, ложные арки, круглые светильники в стенах и отсутствие окон должны были, по идее, напрягать... но не напрягали. Возможно потому, что было здесь тепло, сухо и отчего-то уютно. Огромный, по меркам этого городка, зал, без ковров и штор, был оформлен в кофейно-молочной гамме. А может, цвет здесь не при чем, просто под землей всегда хорошо. Возникает блаженное, ни с чем не сравнимое чувство защищенности. Для начала мы заказали литр водки, и немедленно его освоили. И никого даже не повело, хотя привычки к высокому градусу у коллег не было. Мы сидели в удобных креслах и бездумно пялились на пустую сцену. Поговорить хотелось всем, но никто, по-ходу, не знал, с чего начать. Пломбу сорвал Храш. Он, единственный, выглядел слегка набравшимся.