Солнечная тайна Изабель (СИ) - Лерн Анна. Страница 9

Я вспомнила своего почти что мужа, и меня накрыло волной мстительного удовольствия — они с сестричкой явно не ожидали, что останутся ни с чем. Жаль, что я не увижу их лица при оглашении завещания. Ну, и черт с ними.

На следующий день, после завтрака, мы всей семьей отправились в город, набив большие холщевые сумки тем добром, которое я собиралась продать. Солнце уже поднялось над холмами и над землей поплыли головокружительные ароматы летних трав. Дорога изящной лентой убегала к полоске горизонта и казалось, что изумрудная даль плавно переходит в лазурную, с белоснежными барашками облаков.

Лучиана была недовольна и почти всю дорогу молчала, а мальчишки носились, как угорелые и их веселые визги разносились по всей округе.

Я же размышляла над тем, сколько удастся выручить денег за столовое серебро и фарфор и хватит ли их, чтобы заплатить рабочим. Я понимала, что настоящую цену мне за них не дадут, но по моим расчетам, сумма все равно должна была быть приличной.

Город произвел на меня неизгладимое впечатление…

Высокие мрачные стены из грубого камня обступили нас со всех сторон, и мы какое-то время шли по узким улочкам, которые то убегали вниз, то поднимались вверх. В отличие от открытого сельского пространства, солнца в городе было мало и лишь узкая полоска света, проникала сверху, теряясь в темных углах и сырых подворотнях. В этих улочках можно было легко заблудиться, но на стенах домов я заметила нарисованные стрелки, под которыми было написано, как выйти в определенное место.

Но что меня поразило больше всего, так это статуи Богородицы с младенцем, расположившиеся в нишах домов. Это было так самобытно и прелестно, что я еле сдерживала себя, чтобы не вертеть головой, раскрыв при этом рот.

Наконец, мы вышли на главную улицу, и сразу же стало куда светлее. Появились цветы на окнах и в вазонах возле дверей, радуя глаз пестрыми красками — в бесконечном сером камне стен и дорог, жители городка все же придумали, как разукрасить свою жизнь.

Немного пройдя по ней, мы оказались возле красивой церкви — светлой и легкой, у дверей которой, стояли несколько нищих в темных одеждах. Я подняла голову и увидела на одной из стен стрелку и надпись — церковь Святого Антонио.

Марко и Матео притихли и вцепились в мои руки, немного растерявшись в давящей атмосфере города. Привыкшие к простору, они чувствовали себя зажатыми, и я их прекрасно понимала — к городу нужно привыкнуть.

Миновав высокую башню с часами, мы вышли на центральную площадь, где, похоже, находился центр городской жизни и место проведения различных гуляний. Небольшие магазинчики, гостиница и таверна, все это расположилось на ней, привлекая сюда горожан и гостей города.

Лучиана резко остановилась и, заметив на ее лице всю скорбь мира, я подняла голову, чтобы прочесть вывеску над темной, обшарпанной дверью. Ломбард.

— Может, вы передумаете? Донна… — она сделала последнюю попытку вразумить меня, но я уже стучала тяжелым дверным молотком, уставившись на закрытое окошко в этих самых дверях.

Через несколько минут раздался скрежет, и окошко распахнулось, являя нашим взглядам красное, заспанное лицо.

— Чего надо? — хриплый голос резанул ухо, и на меня пахнуло луком и застаревшими винными парами.

— Мы кое-какие вещи принесли, — я потрясла мешком. — Примите?

— А что там? — мужчина нахмурил кустистые брови. — Мне старье и железяки не нужны!

— Серебро, — ответила я, и дверь тут же распахнулась, впуская нас внутрь.

Ростовщик оказался грузным мужчиной с необъятным животом и одышкой. Темная борода была всклокоченной и неопрятной, но этот непрезентабельный внешний вид никак не вязался с хитрыми, проницательными глазами.

Он провел нас в небольшую комнатку, заваленную всяким хламом, и в ожидании уставился на меня.

Я выставила перед ним все, что мы принесли, и сразу же заметила, как в предвкушении наживы, затряслись его дряблые щеки. Он поманил меня пальцем, и когда я подошла ближе, сказал:

— Тысячу тиров. За все.

— Да здесь одного серебра на десять тысяч тиров! — возмущенно воскликнула Лучиана, услышав его слова. — Побойтесь Бога, сеньор Рикардо!

— Десять тысяч за все, — я подвинула к серебру китайский фарфор, понимая, что больше у этого жлоба не выторгую. — Или все серебро вернется домой. Я не собираюсь отдавать его за копейки.

Он смотрел на меня своими скользкими глазками, и я отчетливо видела, как скачут цифры в его глазах. Рикардо прекрасно знал, что выкупить мы эти вещи не сможем и уже подсчитывал прибыль.

— Что ж, хорошо, — он неприятно улыбнулся и порывшись в ящике стола, выудил оттуда тяжелый мешочек с монетами. — Возьмите донна и приносите побольше таких хороших вещей.

Когда мы вышли на улицу, Лучиана плакала, а я наоборот находилась в приподнятом настроении — деньги пойдут в дело и сожалеть о содеянном я не собиралась.

— Нужно отдать Алонзо долг за кофе и сахар, — она вытерла слезы и глубоко вздохнула, словно свыкаясь с тем, что серебро уже не вернется. — И купить еще, пока есть деньги.

Мы переглянулись с мальчишками, и я подмигнула им, почувствовав непреодолимое желание порадовать их чем-нибудь.

— Может пора купить новую книгу?

Они уставились на меня большими глазами, а потом радостно закивали темными головками.

— Да! Пожалуйста, Изабель! Пожалуйста!

Наша компания пошла дальше, и при каждом шаге я ощущала приятную тяжесть денег в кармане широкой юбки. Нужно быть осторожнее, чтобы не стать жертвой воров, иначе все мои планы могли рухнуть, так и не начав воплощаться в жизнь.

— Лучиана, а кто живет в том замке? — Матео дернул ее за юбку, и женщина посмотрела куда-то вверх.

— Этот замок принадлежит дону Массимо Ногаролла, — ответила Лучиана. — Его обширные земли, граничат с землями вашего батюшки со стороны озера Паджоре.

Я проследила за ее взглядом и увидела возвышающийся над городом замок. Его серые башни и кованые решетки на окнах выглядели по-средневековому мрачновато. Немного полюбовавшись на эти величественные стены, я тут же забыла о них, стоило мальчишкам затащить меня в книжную лавку.

Очутившись внутри небольшой лавчонки, я поняла, что в любом времени книжные магазинчики имеют одинаковую атмосферу. Тот же запах таинственности и предчувствие встречи с чем-то неизведанным просачиваются сквозь тебя и заставляют с трепетом замирать перед полками с книгами.

Этот магазин, конечно, отличался от современного, но это было лишь плюсом, ведь в нем еще жили тот самый дух волшебства и аромат благородства — по крайней мере, у меня были такие ассоциации.

На невысоких стеллажах из дубовой доски стояли книги в разнообразных обложках — от обтянутых кожей, шелком, сафьяном, бархатом до обычных — из плотного картона. Книги высились стопками на столах, на широких подоконниках и даже на громоздком стуле с высокой спинкой.

Мальчишки стояли с раскрытыми ртами и смотрели на все это великолепие, как сладкоежка на гору конфет. Ну, до чего же замечательные ребята! Интересно, кто приучил их чтению? Но ответ напрашивался сам собой — они ведь с рождения жили с сестрой и Лучианой. Значит, малышка Изабель постаралась привить им любовь к чтению.

— Их можно трогать? — прошептал Матео, сжимая мою руку горячей ладошкой.

— Лучше не стоит, — тихо ответила я. — Мы сейчас дождемся хозяина и спросим его.

— Зачем ждать, донна? Я здесь, — из-за стеллажа, стоявшего в полумраке угла, показался пожилой мужчина невысокого роста. Его седые кудрявые волосы были густыми, как у юноши, а острая борода свисала ниже пояса, завиваясь на концах каким-то совершенно немыслимым образом. Сквозь круглые очки на нас смотрели добрые, умные глаза и я сразу почувствовала к нему симпатию — он напоминал мне доброго волшебника из детских сказок. На нем был бархатная безрукавка, короткие штаны, стянутые ниже колен цветным шнурком, голубые чулки и потертые туфли с пряжками.

— Добрый день, — поздоровалась я, и мальчишки тут же сделали тоже самое, с любопытством разглядывая старика. — Мы хотим купить у вас книгу сказок.