Слово Идальго. Карибское море (СИ) - Махров Алексей. Страница 23
— Милая, сегодня у меня очень много дел! Встретимся вечером! — решительно вставая из-за стола, сказал Артём.
В покоях его уже ждали Дидье и Этьен. Велев слуге собирать вещи, Артём жестом предложил сержанту садиться.
— Докладывай!
— К сожалению, командир, вести нехорошие: эти твари умудрились практически разорить ферму — скотины осталось всего ничего, рабы разбежались, постройки в запустении, дом в центральной усадьбе загажен хуже австрийской казармы. Всего на территории фермы уцелело: 12 лошадей, 14 мулов, 22 овцы, 5 коров, 56 рабов, 7 рабынь. Все они поголовно больны разными болезнями и сильно истощены. Пожалуй, кроме пяти черных девок, которых в доме для постельных утех держали — вот тех, хоть и объедками кормили, но зато каждый день.
— Плохое приобретение… — пробормотал Артём. Он подозревал, что «подарочек» будет с изъяном, но чтобы настолько… — Слушай, а вот соседние фермы — они в каком состоянии?
— Я вчера, когда за ними наблюдал, в общем не на состоянии построек и здоровье скотины смотрел, но кое-какие выводы сделал! — Гордо сказал Этьен. — В самом лучшем состоянии ферма «Мирабилис» — несколько сотен рабов, огромные стада овец и быков. Вот только господский дом там так себе — почти что сарай, зато прочих построек около полусотни. Но нам они не по зубам — слишком много у них бойцов!
— Есть у меня одна идейка, как с ними справится, но это… потом… потом! — задумчиво сказал Артём. — Продолжай, сержант!
— «Годеция», похоже, такая же дыра, как наша — судя по всему ферма полностью разорена. Они даже дом умудрились по-пьяни спалить год назад. С тех пор в рабских бараках живут. А вот «Раффлезия» с виду — вполне себе процветает! — сказал Этьен и энергично почесал суточную щетину на подбородке. — Похоже, что вы, командир, были правы, — эти тихушники более разумные и адекватные, чем все остальные! И потому гораздо опасней!
— Вот ими надо заняться в первую очередь! — сказал Артём. — Пока слухи о наших делах не стали достоянием широкой общественности! Теперь у нас есть деньги и мы можем нанять бойцов! Кстати, ты казну посчитал?
— Так точно, командир! — Этьен даже на ноги вскочил, отвечая на этот вопрос. — Всего там было полтора пуда золотых монет и полпуда серебряных. Точно посчитать мне не удалось, я сбился на полусотне. А от наших негров тоже, сами понимаете, в таком деле мало толку!
— Ничего, позже точно посчитаем! А навскидку, там примерно пять тысяч пистолей! — сказал Артём и сам малость обалдел от такой суммы.
При этих словах Дидье, доселе молча собиравший вещи, уронил саквояж с инструментами. Артём и Этьен синхронно повернули головы на резкий звук, хватаясь за оружие. По лицу слуги разлилась бледность.
— Сударь, не н-н-надо! — Дидье бухнулся на колени и пополз к хозяину. — Этьен, не надо, мы же были друзьями!
— Ты чего несешь, дурак?!! — рявкнул Артём, вскакивая и опрокидывая стул. — А… Понял… Решил, что мы тебя зарежем, раз ты стал свидетелем!
Парень немного нервно рассмеялся и глянул на сержанта, как бы приглашая присоединится к веселью и его. Но Этьен по-прежнему стоял в настороженной позе, держа руку на рукояти палаша. Стало быть «другу» не доверял… Да, сумма оказалась слишком большой… Ради нее многие люди могут пренебречь верностью и долгом. С этим надо что-то делать, причем срочно! Для начала — избавить своих людей от соблазна!
— Сержант, вольно! — скомандовал Артём, но Этьен как будто его не слышал, продолжая с угрозой смотреть на Дидье. — Вольно, сержант, я сказал! — в голос заорал парень, и только тогда Этьен малость отмяк, перестав судорожно лапать рукоять абордажного палаша. — Дидье, встань! Встань, я сказал!
Слуга осторожно приподнял голову, будто выглядывая из окопа, чтобы проверить: закончился артобстрел или еще нет.
— Вставай, Дидье, не будет тебя никто убивать! — обнадежил слугу Артём и неожиданно даже для себя самого добавил: — Если только не будешь языком болтать! Вот тогда останешься и без языка и без головы!
Дидье мелко-мелко закивал и принялся, не вставая с колен, отползать из кабинета в спальню.
— Тьфу ты, гадость! — негромко произнес по-русски Артём. — Это — слабое звено, с ним придется что-то делать!
Этьен, словно поняв незнакомый язык, кивнул и сказал что-то по-французски.
— В городе есть банк? — Спросил сержанта Артём.
— Конечно, командир! — даже удивился вопросу Этьен. — Это же город талассократов!
— Ты деньги куда дел?
— Конечно же с собой взял! — снова удивился вопросу Этьен. — Вон они лежат в углу. Два мешка: с золотом и серебром!
— И ты их в одиночку сюда с фермы притаранил? — восхитился Артём.
— Нет, командир, в одиночку я бы не осилил! — немного смутился Этьен. — Да и опасно топать по пустошам с таким грузом одному! Взял двух наших бойцов.
— Молодец! Сообразительный ты малый, сержант! — похвалил Этьена парень. — Давай зови негров, пойдем сдаваться!
— Кому? — в первый момент не въехал Этьен, но почти сразу сообразил. — Понял, командир: в банк пойдем?
Банк, как ему и положено, располагался возле главной площади и порта, в тихом переулке. Вывески не было, но стоящий у роскошных резных дверей охранник, вооруженный двумя пистолетами и абордажной саблей, увидев процессию из двух белых и двух негров, тащивших небольшие, но явно увесистые мешки, почтительно освободил им вход, негромко, но отчетливо сказав:
— С удачным уловом, сеньор де Нарваэс!
Это что же — весь город уже в курсе его добычи? Или это особо умный мужик попался? Впрочем, нет смысла гадать — вляпались они уже по-полной! Оставалось бежать дальше, чтобы не догнали…
Внутри оказался относительно небольшой, всего-то «квадратов» пятьдесят зал, у дальнего конца которого стоял длинный массивный стол, за которым сидел почтенный седой господин, одетый в очень скромный, обшитый всего лишь серебряным галуном, камзол. Но Артём, наметанным, при общении с портным, взглядом моментально оценил качество ткани и пошива — этот камзол стоил, как крыло от еще неизобретенного самолета!
— Добрый день, сеньор де Нарваэс! — приветствовал Артема седой. — Не чаял увидеть вас так скоро!
— Добрый день, сеньор… эээ…
— Адэльберто Тэнкредо, к вашим услугам, сеньор! — седой встал и с достоинством наклонил голову.
— Скажите, сеньор Тэнкредо, а вы делали ставки на то, как быстро я сломаю шею в противостоянии с бандитами? — неожиданно спросил Артём.
Старик улыбнулся, приподняв уголки губ, но его лицо оставалось очень серьезным.
— Конечно, сеньор! Но я вам ничего не говорил! — улыбка Адэльберто стала чуть поживее. — Я, к сожалению, вас недооценил и уже потерял десять пистолей.
— Ну, что же… — как-то даже растерялся от такой откровенности Артём.
— Давайте приступим к делу, сеньор! — предложил седой. — Как я понимаю, вы хотите положить наличные деньги на депозит?
— Угадали, сеньор! — кивнул Артём. — Какую ставку по вкладу вы можете предложить?
Адэльберто посмотрел на него, как на дурачка. Но быстро взял себя в руки и снова изобразил на лице улыбку.
— Хаха! — сухо сказал седой. — Простите, сеньор де Нарваэс, мне еще только предстоит привыкнуть к вашим столичным шуткам! За хранение ваших денег мы будем удерживать с вас семнадцать тысячных процента от общей суммы!
— В день? — хихикнул Артём. Он точно не ожидал, что за вклад в банк платить придется ему, а не банкирам.
— В год! — серьезно ответил Адэльберто. — Устраивают вас такие условия?
— Вполне, сеньор Тэнкредо! — после секундного замешательства, ответил Артём.
— Тогда прошу вас дать команду слугам отнести мешки в ту комнату и подождать вас снаружи! — седой энергично распахнул узкую дверь сбоку от стола.
В совсем небольшой комнате стоял узкий массивный стол, на краю которого разместились большие весы. По подсказке седого, негры свалили мешки с монетами на этот стол и удалились. Этьен при этом тревожно оглядывался. Артём тоже чувствовал себя неспокойно: в любой момент из трех имеющихся в комнатенке дверей могли вывалиться здоровенные «инкассаторы» и порубить его на куски. Потом прирезать слуг и всё: банкиры могут смело говорить всем, что никогда не видели какого-то проходимца, именующего себя Артемосом де Нарваэсом.