Гуль. Харизма +20. Том 1 (СИ) - Крымов Илья. Страница 16

Я всё же решил вести гулей и фестрогов на север, как уже делал раньше.

Обнаружилось, что огромная карстовая воронка, где мы пировали, исчезла. Никаких следов, — только хаотично разбросанные могилы и дикая растительность. Я вёл стаю дальше, вынюхивая, петляя пока в сером тумане не стал проступать силуэт. Пожалуй, впервые мне встретились какие-то настоящие постройки в этом мире, захотелось подобраться ближе. Мои гули заволновались.

Доселе я замечал тут и там на кладбище фрагменты оград: короткие промежутки заборчиков, кладка с торчащими железными штырями, но всё это легко обходилось. Здесь же ограда была настоящей, невысокой, но функциональной. Она очерчивала небольшой участок, внутри которого высились строения, своего рода каменные домишки без окон, с тёмными провалами входов, облицованные зацветшим мрамором и гранитом. Вокруг них виднелись могилы и плачущие статуи; вдоль ограды высились старомодные фонари с призрачно-голубым светом, и там обитали гули.

Я приближался осторожно, примечая в тумане горбатые фигуры с горящими глазами. Их было много, очень много, десятки грязно-серых тел, и они были весьма «жирными». Самые слабые имели пятый уровень, но основная масса — восьмёрки; несколько девяток выделялись на фоне прочих более солидным размером.

Пересекать невидимую черту на входе внутрь ограды я не стал. С той стороны собралось уже слишком много высокоуровневых гулей, и они пристально следили за нами, пуская слюну. Вдруг эта толпа расступилась, и из тумана вышла фигура.

Он двигался на задних конечностях, сутулый, но всё же прямоходящий, с широченными плечами, мощной грудью, ногами. На толстой шее сидела голова с выступающим сагиттальным гребнем, под кожей ходили жевательные мышцы, страшно представить силу этой челюсти. Огромный, устрашающий альгуль восемнадцатого уровня выступил вперёд и навис над нами.

Здоровяк принюхивался некоторое время, потом уставился прямо на меня. Красные глаза едва заметно мерцали, тонкие чёрные губы подёргивались, обнажая крепкие зубы.

— Ты, — прохрипел он низким, рычащим голосом, — можешь остаться. Мелочь съедим.

«Мелочь» присела и затряслась от ужаса, а стая крупных гулей медленно подалась вперёд.

— Хочешь съесть мою стаю? Может быть я внесу другое пред…

Его удар оказался недостаточно быстрым, зато очень сильным. Я успел дёрнуться, и ороговевшие треугольные ногти полоснули не по голове, а по спине. Я отлетел в сторону, перекатился через себя, рваные раны словно загорелись невидимым огнём.

— Делай, что говорю, мелочь, — выплюнул альгуль.

Энтропия, как же больно, огонь уже растекается по венам! Что это, яд? Врождённая устойчивость не сработала? Какая боль!

— У меня с этим всегда были проблемы. Слишком длинный язык и бунтарский нрав…

— Делай, что говорю! — повторил моб, у которого явно было не так много мыслей в коде.

— Ты просто бьёшь в самую цель, — нет лучшего способа меня спровоцировать, чем этот…

С трудом перевернувшись на живот, встав на четвереньки, я вдохнул полной грудью и завыл. Вибрация родилась в горле, пронеслась по скелету, вырвалась в воздух и землю. Я был заперт в оболочке отвратительного падальщика, но имел дополнительные +20 к Харизме, а в общем обладал 33 этой Характеристики на десятом уровне. Не знаю, много это или мало, но вот сейчас придётся поставить эксперимент.

Убеждение швырнуло мою стаю на альгуля, Устрашение оттолкнуло его стаю назад, чтобы они не вмешивались. Мелкие гули повисли на здоровяке, он низко зарычал, стал убивать их одиночными ударами, но я уже перекинул из-за спины топор и набросился тоже. Альгуль был намного сильнее любого из нас, но вместе с тем он оказался неожиданно неуклюжим, заторможенным. Я рубанул его в колено, увернулся от смертельной оплеухи, рубанул в плечо, отпрыгнул, — если бы не стая, повисшая на здоровяке, вероятно, он уже отправил бы меня в белёсую дымку, но пока что… Я обежал альгуля, набросился сзади, рубя мощный загривок, он отмахнулся, швырнув меня и ещё двух гулей прочь, раздавил в ладонях голову четвёртого. Я вскочил, — несколько суставов предупреждающе хрустнули, — энтропия, до чего же правдоподобное тело! Размахнулся и метнул топор здоровяку в череп, оружие раскололось, но пробило толстую кость и осколок лезвия засел в голове, наложив на шкалу жизни эффект кровотечения и… вероятно сотрясения. Оставшись безоружным и почти в одиночестве, я пошёл на прямое столкновение.

Восемь уровней разницы, и огонь от ран захватил уже почти всё тело, одно попадание и остатки моей шкалы жизни улетучатся! Но гули ловчее альгулей, подвижнее, а сам я умею драться не только как зверь, но как человек своего времени. Я учился противостоять агентам разведки Единства, потратил годы, постигая боевые практики Древних, и пусть человекоубийство никогда не рассматривалось как допустимое деяние, смертельные приёмы я тоже знал. А гули устроены также как люди, и сейчас, метя ногтями в горло, пробивая шкуру в местах, где зубы ослабили её, усиливая кровотечение противника, я с трудом, но держался.

Наконец, едва не попавшись в захват мощных рук, я ударил кулаком по осколку топора. Рука разорвалась болью, острый камень скрежетнул по моим костям, разодрал связки, но критический урон был нанесён и альгуль умер. По измученному телу прокатилось сразу три волны удовольствия, усталость рассеялась, раны исчезли, я ощутил смертельный голод.

«Внимание! Примите поздравления! Вы достигли уровня 11!»

«Внимание! Примите поздравления! Вы достигли уровня 12!»

«Внимание! Примите поздравления! Вы достигли уровня 13!»

Кажется, Древние считали эту цифру несчастливой.

И что я имею теперь? Стая отдала себя во имя моего выживания, эта жертва благородна… была бы, окажись у гулей выбор. Но ничего, мобы лишены чувств и личностей, они — алгоритмы, существующие чтобы добровольные узники игры не понимали, как бездарно тратят жизни взаперти.

Впрочем, для расстройства нет причин, вот она, моя новая стая, не такая большая, но зато более сильная.

— Я сторонник свободы воли! — сообщил я мобам. — Терпеть не могу насилие над личностью, предпочитаю убеждать и доказывать… И вот мы все стоим над телом безвременно почившего лидера! Жаль, разумеется, этого добряка. Но пора жить дальше. И поскольку личностей у вас нет, как и свободы, отныне вы будете подчиняться мне!

Я обладал тринадцатым уровнем и Харизмой, а у них не было даже имён, что уж говорить о воле к сопротивлению. Гули присели, опуская головы, не смея смотреть в глаза, — типичное выражение покорности у животных.

Помимо новой стаи я получил и новый дом. Склепы, — вот как назывались эти небольшие мрачные постройки. Фактически, могилы, расположенные над уровнем земли. Не знаю, зачем Древние строили подобное, но, видимо, у них были какие-то особые причины, а Нифтар просто повторил дизайн. Я заглянул в один из склепов, нашёл там каменный футляр на постаменте и холодное запустение. В остальных было то же самое, — футляры величиной с человека, нанесённый ветром мусор, запах сырости и гулей. Кажется, Древние называли их саркофагами, как мы сейчас называем этим словом капсулы для содержания тел внутри СГП.

Поддев ногтями крышку одного из саркофагов, я сдвинул её и в нос ударило затхлым тленом. Внутри лежал сухой костяк, практически несъедобный, но зато сам саркофаг был щедро наполнен монетами, разноцветными камнями и даже не особо ржавым оружием. Сокровища.

Выбравшись из склепа, я обнаружил, что моя новая стая уже набросилась на мою старую стаю и увлечённо пожирала её. Действовать пришлось быстро, ворвался и стал бить гулей, разбрасывая в стороны.

— Никто не ест, пока я не поел! Никто!

Это было важно. Если я правильно понимал психологию животных, на основе которых писались паттерны поведения гулей, то доминантное поведение вожака являлось неотъемлемой частью его статуса. Излишняя доброта пошатнёт мою способность контролировать стаю.

Голод постоянно усиливался, надо было поесть, пока была возможность, а теперь для меня почти ничего не осталось. В склепах и вокруг я не нашёл свежих останков, а значит, по логике вещей, местные гули постоянно голодали. Они не охотились и не стаскивали сюда трупы. Почему? А не потому ли, что паттерны поведения привязывали эту высокоуровневую группу к склепам? Цепные псы, защитники сокровищ, преграда на пути игроков. Ну разумеется! Небольшое приключение с богатой наградой для группы счастливчиков. Будет потом что вспомнить. Добровольным узникам игры нужны развлечения, иначе они заскучают и поймут, что лишены свободы.