Снегурочка для альфы (СИ) - Альшанская Снежана. Страница 29

— Ты мне расскажешь про него, но оставим это на потом, — шепчет Богдан, хватает меня за запястья, разводит руки в стороны и держит так, что я не могу сделать ни единого движения.

Он облизывает мои лицо и шею, ни на мгновенье не унимаясь, продолжает трахать меня. Он тоже соскучился, чувствую это в каждом его вздохе, в каждом движении. Из оборотня так и прет ненасытностью. Он стонет, рычит, кряхтит, будто боится, что я исчезну.

Но я не исчезну. По крайней мере не сейчас. Да и вряд ли когда. Мне надоело бежать неизвестно куда и непонятно от чего. Хочется просто побыть любимой, наслаждаться прочными объятьями Богдана, его запахом, прикосновениями. Ощущать, как меня разрывает от неудержимой энергии, передающейся от него.

Кажется, что живот вот-вот треснет. Растущий в нем комок возбуждения разрывает меня изнутри. Эйфория ручьем струится по телу. О чем я думала, когда убегала? Как планировала жить без этого? Уже не важно. Главное, что сейчас мы вместе, язык оборотня вылизывает мочку моего уха, член неутомимо работает, пальцы сжимают готовые взорваться от возбуждения соски, а я кричу так, что голосовые связки грозятся прийти в негодность.

Каждое движение Богдана рождает вспышку, перерастающую во взрыв сверхновой. Каждое его касание вызывает неимоверные чувства, которые мне не сможет дать ни один мужчина на свете.

Кажется, что в большом салоне машины слишком мало места для нас двоих. Я вжимаюсь в сиденье, а Богдан нависает сверху, полностью закрыв собой небольшую лампочку на потолке. Становится совсем темно, даже с улицы не заходит свет из-за закрывшего окна снега. Но так даже лучше.

Оборотень хватает меня за бедра, его член забирается все глубже. Я кричу, вцепившись ногтями в его плечи. И происходит взрыв.

Все вокруг вертится как на сумасшедшей карусели. Меня словно раздирает на молекулы от мощнейшего всплеска эйфории. Жадно хватаю ртом воздух, но не могу надышаться.

Какое-то время просто лежу, стараясь не упустить ни единой капли удовольствия. Будто бы все это в последний раз.

— Мне звонил кто-то, — говорю Богдану, внезапно вспомнив того неизвестного.

— Кто?

— Не знаю. Он откуда-то знал номер. Говорил, что если я уеду, никогда не встречусь с тобой, то он не причинит мне вреда, — шепчу я. Как же не хочется возвращаться ко всему этому.

— Я разберусь, — отвечает Богдан.

— Мне страшно, — шепчу я. — Может, лучше бы я уехала…

Оборотень вздыхает.

— И откуда знала бы, что он выполнит обещание? Что не врет, не передумает? Ты своей выходкой подставила себя под удар. Да и я вместо того, чтобы искать того ублюдка, вынужден был искать тебя. Надеюсь, больше подобное не повторится.

— Хорошо, — говорю я. — Не повторится.

— Пообещай мне, — настаивает Богдан. — Обещай, что больше не будешь пытаться сбежать.

Я с горечью вздыхаю. Может, я и ошиблась, не уйдя с Юрием. Но чувства тянули меня к Богдану, и сейчас чувствую себе в безопасности.

— Обещаю, — шепчу я.

Дом Богдана показывается за окном автомобиля, и навевает противоречивые чувства. С одной стороны не то, чтобы мне было тут плохо. А с другой — я тут чувствовала себя так, будто нахожусь не на своем месте. Он точно не похож на уютное обиталище. Скорее на музей, где все начищено до блеска, все на своих местах, и лучше ни к чему не прикасаться — ведь это может быть какой-нибудь экспонат. Всяко, жить тут мне не очень хочется.

Богдан останавливает машину у ворот.

— Подожди, — говорит он, выходит из машины и направляется в дом.

Наверняка пошел мне за одеждой. Моя осталась в той больнице, и я сижу в автомобиле в медицинском халате, поверх которого наброшено пальто оборотня. Хоть в машине работает обогрев, но все равно по телу бегает холодок. Понимаю, что это от нервов. Понятия не имею что я делаю правильно, а что нет, и, черт возьми, знать не знаю, что ждет завтра. Даже думать об этом страшно.

Вижу, как Богдан выходит из дома, несет в руках два больших чемодана, подходит к машине, кладет их в багажник. Он хочет куда-то меня увезти? Черт возьми, наверняка на край света, чтобы уж точно не сбежала. Может, сделала глупость, что не ушла с Юрием…

— Мы куда-то едем? — спрашиваю у оборотня, когда тот возвращается за руль.

— Недалеко. Думаю, там тебе понравится.

— А Танюшка?

— Она уже там ждет нас, — отвечает Богдан.

— Зачем это все? Боишься, что я опять сбегу?

— А ты хочешь сбежать? — Богдан смотрит на меня. — Вот, одень, если хочешь.

Он передает мне пакет с одеждой.

— Если бы хотела — сбежала бы когда ты был без сознания. Так почему мы уезжаем?

— Если грозит опасность, и лучше уехать туда, где тебя не будут искать, — отвечает Богдан.

— В тот дом за городом, о котором ты говорил?

— Пока что нет, — отвечает оборотень. — У меня остались кое-какие дела в городе. Сейчас едем на квартиру, которая официально мне не принадлежит. А потом будет видно. Так кто тот тип, с которым ты уехала, спала, а потом он еще мне что-то вколол?

— Да какая разница? — не хочу я, чтобы у Юрия были неприятности и такой враг, как Богдан. — Откуда ты взял, что я с ним спала?

— По запаху. Мы чувствуем все это. И он в тебя влюблен. А вот ты ничего к нему не чувствуешь. Верно?

— Ну, раз я не ушла…

— Так кто он?

— Господи, я даже фамилии его не знаю.

— И ты доверилась типу, о котором не знаешь вообще ничего? Решила сбежать неизвестно с кем? А если бы тебя убили? Об этом не подумала?

Вот же черт! Решил меня вычитать.

Я заглядываю в пакет, вижу там нижнее белье, свитер, джинсы. Переодеваюсь.

— Ты понимаешь, что рисковала жизнью?

— Понимаю. Но я не хочу сидеть в золотой клетке, — фыркаю я. — Не хочу видеть за окнами твоих громил, не иметь возможности даже в магазин сходить!

— Скоро я найду…

— А если не найдешь? — спрашиваю я. — Что тогда? Мне всю жизнь бояться ступить шаг влево или вправо, потому что меня могут убить?

— Тогда мы уедем. В другую страну, на другой континент, куда-то, где нас точно не найдут.

— И вот опять. Тебе не интересно что думаю я. Готов увезти меня на край света, но хочется ли туда мне спросить забыл. Может, потому я и сбежала?

— Спрошу сейчас. Чего ты хочешь? — он смотрит мне в глаза. Неужели ему и правда интересно?

— Нормальной жизни, а не пряток от неведомых врагов за каждым углом. Возможности ходить куда хочется. Например, не мешало бы наведаться в парикмахерскую. А еще у сестры проблемы, мне нужно как-то ей помочь.

— И что за проблемы? — спрашивает оборотень.

— Выбрала дебила. И тот над ней издевается, — аж сердце дергается, когда вспоминаю её вид и закрашенный синяк под глазом.

— Ясно. Разберемся. Черт, что он мне вколол? Башка трещит.

Мы проезжаем центр города и, кажется, я вижу, куда он меня везет. Впереди над хрущевками высятся пять недавно построенных башен. Четыре рядом друг с дружкой и одна немного дальше. Вся эта конструкция напоминает руку великана, грозящегося сжать кулак и раздавить город. Так в народе этот комплекс и называется — рука. Квартиры там стоят больше, чем обычный человек зарабатывает за всю жизнь. Ну а куда еще Богдан мог меня повезти? Не в обычную двушку же. Такие, как он, словно бы живут в параллельном мире, состоящем из роскоши и ценников, смотря на которые у обычного человека челюсть отваливается. И я еще не знаю, хочу ли я находиться в таком мире. Слишком уж он блестящий, вылизанный, неуютный.

— Спрячься, — говорит Богдан.

— Что?

— Спрячься, говорю. За нами кто-то едет почти от самого дома.

Вот же блин!

Я поворачиваюсь, смотрю назад, но вижу лишь многочисленные фары машин, мигание светофора, блеск неоновой вывески на обочине и ложащийся белыми хлопьями на улицу снег.

— Пригнись, говорю тебе! — почти переходит на крик Богдан.

Я покорно пригибаю голову, но черт возьми, не хочу жить вот так. Постоянно чего-то бояться. А то, что за год Богдан не разобрался с этой проблемой, говорит лишь о том. Что он и не способен с ней разобраться.