Высокое Искусство (СИ) - Николаев Игорь Игоревич. Страница 96

— Твои полминуты истекают, говори короче.

— Кроме того, все поймут, что здесь не обошлось без колдовства. То есть по вашему следу отправятся еще и маги, чтобы снять подозрения в том, что кто-то из них поднял руку на бонома, почти приматора.

— Это все?

— Почти. Итого на вас будут заочно обижены многие люди, от бономов до волшебников. Осталось добавить, что мстить будут также за меня. А моя семья так или иначе в родстве почти со всеми княжествами и тухумами Столпов. И в горах еще остались шаманы, которые могут искать сокрытое, видеть невидимое.

— Мстить за тебя? — усмехнулась ведьма. — Ищешь смерти? Готов лечь четвертым?

Князь без особой торопливости вытащил из ножен здоровенный палаш с рукоятью на полторы руки и незамкнутой дужкой.

— Я продаю свой меч и опыт командира. Я дал клятву и получил задаток, — объяснил он со сдержанной гордостью и толикой снисходительности. — Моя верность нерушима, пока длится служба и соблюдается договор. Таков обычай Красной Луны, он неизменен со времен, что были прежде Старой Империи.

— Ищешь смерти, — теперь это звучало как утверждение. — Сейчас найдешь.

— Нет. Храню честь наемника Столпов, — поджал губы князь. Он уже привык, что «плоские» совершенно не понимают суть наемной воинской службы и лишь позорят благородное занятие, а потом еще удивляются, отчего любая пехота Ойкумены ничего не стоит против горских баталий.

— Госпожа, — князь церемонно поклонился в сторону Флессы. — Буду рад встать на вашу защиту телом и мечом.

— С гордостью приму вашу службу, — склонила голову герцогиня. Губы ее дрожали, пальцы дрожали еще сильнее, голос рвался на каждом слоге. Флесса неосознанно щурилась, защищая глаза.

Ведьма очень внимательно посмотрела на жалкую, пытавшуюся собрать остатки смелости герцогиню. Плотная черная повязка не могла пропускать свет, но поворот головы, мимика, движения тела были таковы, словно чудовище с мечом действительно видит все, не упуская ни малейшей детали.

— Последний шанс, — острие коснулось века, пригладило черные ресницы.

Флесса глотнула, сжала пальцы, не в силах побороть их дрожь. Толстый слой белил потек от слез.

— Иди к дьяволу, паскуда, — глухо, с отчаянностью обреченной, выдавила герцогиня.

— Кажется, не наш сегодня день, — тяжело вздохнул князь, не спеша двинувшись к столу. Тяжелый палаш он держал на плече, затем поднял над головой, рассчитывая вложиться в одну сокрушительную атаку. Три тела на окровавленном полу демонстрировали, что перефехтовать ведьму не получится. Оставалось понадеяться на безудержную атаку, способную проломить любую защиту тяжестью клинка.

В следующее мгновение ведьма исчезла. Шагнула в пустоту и пропала, будто скрылась за невидимой завесой. Без слов, предупреждений и угроз напоследок.

— Семь врат ледяного ада… — пробормотал князь, тяжело опершись на палаш. — Флесса, ты мне должна.

Герцогиня выдохнула, обхватила себя руками, сжалась, чувствуя, что не может встать — ноги не держат. Очень хотелось упасть в истерике, не думая ни о чем, выгоняя вместе с криком смертельный ужас.

— Все, что хочешь, — выдавила она онемевшими губами. — Включая постель. Но не сейчас…

— Соберись. Дело не закончено. Галера с невестой уже в пути. Оправданий теперь никто не примет.

— В-вина, — сдавленно каркнула Флесса.

— Водки? — светски предложил фляжку горец. Он бы с удовольствием глотнул сам, чтобы унять дрожь в голосе и теле, но коль уж взялся держать форс, иди до конца.

— Изволь, — слабо улыбнулась герцогиня.

Князь посмотрел на тела, отметил, что Мурье все еще жив, хотя и не должен бы. Флесса шумно глотала из фляжки виноградную водку, как чистейшую родниковую воду.

— Все? — горец забрал фляжку.

Флесса слабо кивнула. Князь склонился над ней, положил руку на плечо, герцогиня машинально дернулась, как и положено аристократке, чей приват грубо нарушили.

— Соберись, девочка, — князь отлично знал, сколько Флессе лет, в ее возрасте обычная женщина уже обзаводится выводком детей и крепкой рукой правит семьей за спиной мужа. Но сейчас двадцатилетняя герцогиня была всего лишь девчонкой с разбитым сердцем, за которой, к тому же, только что приходило чудовище из старых легенд. А испуганным девочкам нужен отец или хотя бы его замена.

— Возьми себя в руки, — повторил горец, мягко обняв ее за плечи. — Мы живы, все закончилось.

— Д-да, — срывающимся голосом отозвалась Флесса. Отерла слезы ладонями, размазывая окончательно косметику. — Да.

Теперь ее голос прозвучал почти ровно, и князь одобрительно кивнул. Девчонка девчонкой, но ее выдержке позавидовало бы немало мужчин. Отличная выйдет жена… для сильного мужа, который умеет оценить крепкий дух и не боится привести в дом равную себе по духу. Жаль будет если этот стальной цветок достанется тому, что начнет его по глупости сминать неловкими пальцами.

«Удолар, скотина, ты недостоин такой дочери!»

— А теперь найди вуаль, чтобы прикрыть лицо. Зови слуг и лекаря. Нам еще нужно покорить этот мир. Горевать будем позже.

Глава 26

Оружие пролетариата

Трое бандитов закончили, наконец, делить имущество пропавшей лекарки. Благо имущества того нашлось немного, в основном одежда и мелкий скарб вроде расчески, пары деревянных мисок и так далее. На самом деле, приказы у налетчиков были несколько иные — таиться, ждать, хватать — и заплачено авансом весьма щедро, однако старые привычки довлели, превозмогая любые указания.

Они управились бы и скорее, но долго не могли поверить, что у проклятой девки нет никаких заначек и хитро скрытых ящичков с ценностями. Все знают, что лекари гребут деньги мешками, сея чуму и прочие непотребства, а еще купают больных в молоке и продают его потом ведьмам и кондитерам. Но, судя по всему, именно эта медичка оказалась нищей, а скорее всего, хранила деньги в другом тайнике или даже в банке. Хотя кто в здравом уме понесет монетки в денежный дом? Все знают, что доброе серебро, а тем более, золото банкиры крадут и переплавляют, отливая мерзких божков для капищ Двоих, обратно же выдают фальшивки, сделанные так искусно, что даже на зуб не отличить. Ну да ничего, девка вернется и тогда уж будет время не спеша порасспросить у нее, где хранится наличность. Как вызнали у поганой карлицы, но то серебро пришлось делить на всех, а эти денежки отойдут лишь троим.

Поскольку ловить здесь было уже нечего, троица затопала вниз по шаткой лестнице, переругиваясь негромко и вяло, скорее, ради приличий, выясняя, кого обделили при дележке портков и обмоток. Поскольку лестница была узкая, налетчики растянулись гуськом, один за другим. Замыкал шествие Безносый. Он был недоволен больше других, как и положено человеку, настроенному на справедливую и честную месть, но обманутому (пусть временно) в своих чаяниях. В голове уголовника сменяли друг друга феерические мечты и видения, живописующие все, что надлежит сделать с этой самой Люнной. Начиналось все одинаково, с отрезанного носа, для начала самый кончик, затем ножницами обстричь по кусочкам остальное, а там уж… Надо сказать, что Безносый (чье предыдущее прозвище стараниями Елены оказалось давно и прочно забыто, и этого бандит не мог ей простить отдельно) имел от природы живое воображение, так что фантазии его были разнообразны и почти не повторялись.

Так «мясо», нанятое ведьмой, спускалось один за другим при свете нескольких ламп-»гнилушек» по старой лестнице, провожаемые скрипом рассыхающихся досок. Елена, затаившаяся на втором этаже, пропустила троицу мимо, а затем шагнула из глубокой тени, занеся молоток, и одним ударом проломила Безносому череп. Незадачливый мститель еще успел сообразить, что скрип досок изменился, в нем прорезалась иная, чуждая нотка, как от посторонних шагов, а затем вся жизнь профессионального негодяя, вся память и переживания закончились в яркой вспышке тьмы, когда шестигранный боек раздробил теменную кость.

Все-таки хорошо быть высокой женщиной ростом со среднестатистического мужчину, а то и повыше. Удобно бить.