Отражения одиночества (СИ) - Залата Светлана. Страница 11

Коля пожал плечами.

— Мы — маги. Придумаем что-нибудь.

— Маги без магии, — Саша ткнула себя в висящий на груди амулет. — Мне кажется, что писать в объяснительной «нарушила Закон чтобы расплавить замок ради проникновения в медицинский архив» будет не лучшей идеей. Мы сами в наш архив на годы засядем.

— Расслабься, — Катя подняла вверх руку с зажатыми в ней ключами, на кольце которых висело несколько длинных тонких предметов, явно ключами не являвшихся. — Замок — не проблема.

— Серьезно?

— Разумеется. Наставница научила, сказала что пригодиться. А я была и не против.

— Опасная женщина — пробормотал Коля.

— Ага, — Катя его прекрасно услышала, — когда идем?

— А что тянуть? — Саша глянула в окно на сероватый продолговатый силуэт медицинского корпуса — сегодня и пойдем после планерки.

— Может завтра? — протянул Коля. — Мне с Марианной еще дело готовить ночью.

— А мне готовить свое дело завтрашней ночью, — Катя морщится. — Не будет идеального дня. Быстрее сходим — быстрее узнаем, может и не придется мучиться остальную смену.

— Ладно, — проворчал Коля — договорюсь тогда с напарницей. Попробую по крайней мере.

— Договаривайся. Встречаемся после планерки?

— Ага. Подождем как все улягутся — и пойдем.

Зазвонил будильник, оповещавший о приближении конца передышки.

— За работу, товарищи, — Саша поднялась на ноги. — Творить великие дела и учить детей разумному, светлому и вечному не жалея сил.

Ответом ей был синхронный вздох.

День был длинным. И продолжался и продолжался. Даже после отбоя работа не оставляла Сашу. Теперь до похода в архив предстояло пережить еще и планерку.

— Итак, как вы понимаете, у нас началась образовательная программа.

Саша отбивала пальцами ритм под столом, как и всегда на вечерних планерках. Марина Владимировна умела говорить как-то так, что хотелось спать. Просто спать, уткнуться лицом в стол и спать. Наверное, ей когда-нибудь предлагали стать суккубой. Или вампиром. Энергетическим, пусть в реальности таких и не бывает.

Саша терпеть не могла планерки. Главным образом потому, что в них не было толка, никакого. Все отлично, дети в порядке, понравилось то и это — и так по кругу. И потом длинное разглагольствование самой старшей вожатой о том, что кто не так что сделал и как надо делать. Потом план на завтра — для тех, кто, видимо, не умел читать. И опять куча «надо». Не то чтобы Саша имела что-то против дисциплины, она была необходима. Но, на деле, если бы они просто разбирали план на день и уходили спать, то было потрачено меньше нервов и осталось бы больше времени для сна. Марина Владимировна обожала рассказывать, что они — педотряд, а не просто согнанные сюда для работы от безысходности юноши и девушки, радующиеся, как Саша надеялась, детям, и устающие от всего остального.

Педотряд. Ну-ну. Она не помнила, как звали половину студентов-коллег — особо не представилось случая спросить, а никаких дел они, кроме тех несчастных танцев, тяжело рождавшейся визитки и вот этих вот планерок вместе и не делали.

— Таким образом, как вы понимаете, необходимо обеспечивать полное присутствие всех ваших детей на занятиях. Сегодня я, обходя творческие мастерские, насчитала из седьмого отряда только пятерых. Где были остальные, Неродная?

— Курс взросления проходят, Марина Владимировна.

— Что?

— На самообучении, — Саша так и чувствовала, что этот вопрос всплывет.

После того, как только пять ее ребят решило пойти на общие курсы, остальные, посовещавшись, предоставили ей планы занятий, которые собирались проводить столько же раз, сколько и основные курсы. Пять разных занятий, все от ребят из ее отряда для своих же товарищей. Сестры Коваленко собирались рассказать о простых правилах выбора одежды, Илья с Олегом, чей отец работал в агентстве подбора персонала, решили провести небольшую игровую встречу, посвященную резюме и типичным ошибкам на собеседовании, Лена с подругой Варей намеревались рассказать о типах темперамента и провести пару простеньких тестов на его определения, Леонид с Соней планировали поделиться несколькими лайфхаками при обучении английскому, а Леша в гордом одиночестве нацелился на мастер-класс по распознаванию лжи.

Весь тихий час ребята потратили на примерные планы занятий, и, определённо, Саша не намеривалась им это запрещать. К тому же прошедшая лекция-беседа насчет одежды и стиля в целом ей понравилась, пусть явно была заметна неопытность ведущих. Но с другой стороны — а где им еще себя пробовать, кроме как не здесь и не сейчас?

— Я запретила эту вашу самодеятельность.

— Мы действуем в рамках устремления к целям смены — Саша уже наперед заготовила аргументы.

Не уволит ведь она ее в самом деле. Вчера после планерки она пришла со всеми планами занятий и своими пояснениями, но старшая вожатая и слушать ничего не захотела, сказав только что делать все надо так же, как и все, и не считать себя лучше других.

Саша и не считала. Но ребята хотели, и отказывать им она не видела смысла. Она вообще была удивлена, что подростки решились на такое — обычно стоит только предложить что-то сами сделать, как сразу тонна отказов. А тут поразительно — дети хотят, а взрослые им не дают.

— Это каких же?

— Раскрытие не только творческого, но и личностного потенциала каждого участника смены. Где еще ребята смогут попробовать?

— Неродова, как ты считаешь, что случится, если все наши сто тридцать пять ребят решат, что им, как и десятке самых умных из седьмого отряда, можно самим придумывать себе образовательные занятия?

— Они получат опыт придумывания образовательных занятий? — некоторую издевку в голосе скрыть не удалось.

По-своему, конечно, переделенная правда в словах Марины Владимировны бала.

— Неродрва, ты понимаешь, что дисциплина — залог порядка, при котором дети будут развиваться морально и физически? Дисциплина. Подчинение единым правилам.

— Но повторяя одно и то же — развития не будет. Ребята обосновали свое нежелание учиться тому, чему им предлагают, и согласились не только заниматься у сверстников, но и самим примерить на себя роль лекторов. Все необходимое для этого есть, я нахожусь с ними. В чем трудность?

— В том, что вам это было запрещено.

— И почему? Я была на занятии, и всех приглашаю. Ребята стараются, все достойно. Если понадобится — мы представим результаты с остальными группами или проведем повторные открытые уроки для всех желающих. Детям — развитие, ведущим остальных курсов — снижение нагрузки благодаря уменьшению количества слушателей. И все в плюсе.

Несколько секунд взбешенная старшая вожатая смотрела Саше в глаза. Она, однако, отступать не собиралась, несмотря ни на что. Забавно, что большинство вожатых наблюдало за их перепалкой, не вмешиваясь.

— Предоставите результаты вместе со всеми, — наконец сдалась Марина Владимировна. — И коль седьмой отряд столь самостоятелен, что сам решает, чему учиться, то я рассчитываю, что на Дне Самоуправления они покажут свои знания и остальным детям, а также возьмут на себя нелегкую роль управления своими сверстниками, и будут своим стремлении к потаканию амбициям подавать конструктивный, а не деструктивный, пример всем остальным.

— Все будет сделано в лучшем виде, — Саша улыбается, чувствуя внутреннюю усталость. Еще и день Самоуправления теперь на ней

— Было бы жестко по отношению к детям, которым уже разрешили реализовать себя, отменять все, несмотря на неправильность данного разрешения. Но это не значит что кто-то еще впредь по своему разумению сможет изменить программу смены для себя или прикрываясь нуждами детей. А Неродова остается без премии за нарушение план-сетки смены.

Саша фыркает про себя. Как будто там эта премия большая была.

— Увы, лишать детей вожатого в этот период смены — не лучшая идея, — Марина Владимировна говорит это с явным значением, сверля Сашу взглядом. — Но это — первый и последний разговор на данную тему. Итак, перейдем к завтрашнему плану на день. Как вы понимаете…