Послушание и наказание (СИ) - Худова Алена "Эра Фогель". Страница 37

Продолжая тереться о ногу Декарта головой и грудью, я чувствовала эйфорию от происходящего. В этих ласках был особый магнетизм. Вот я вроде его любимая зверушка и могу отхватить свою порцию ласки в любой момент, но и в тот же момент Декарт четко обозначает мое место, мои границы и превозносит свою власть надо мной до небес. Один его взгляд – и игра может кардинально поменяться.

Вибрация вновь усилилась, отчего я зажмурилась и заскулила, обняв мужчину за голень. Мне нужно было несколько секунд, чтобы привыкнуть к такому, но Декарт не дал мне ни одного мгновенья.

– Иди ко мне, – приказал он, расстелив на коленях какую-то странную простынку. Внизу она была из целлофана, в середине какая-то мягкая ватная прослойка, а сверху приятная пористая поверхность. Она была немного похожа на одноразовую простынь, которую подкладывают в кроватку младенцам или какую стелют на ветеринарных кушетках.

Я испуганно заглянула в лицо моему Хозяину и сложила руки на его колене.

Зачем он это постелил? Он собирается сделать мне больно?

– Не бойся, – мягко сообщил Декарт, немного отступая от своей роли. – Ты же знаешь, я никогда не сделаю тебе больно. Иди ко мне.

Ободренная его словами, я осторожно залезла мужчине на колени и уселась так, что мои ягодицы и хвостик оказались между раздвинутых ног Декарта. Одним движением мой Хозяин согнул мне ноги, вынуждая меня сидеть не на бедрах, а на коленях. И так действительно было удобнее. Но я все еще боялась дальнейших действий.

Затем Декарт схватил меня за челюсть и ощутимо сдавил ее, чтобы я приоткрыла рот. Я не могла пошевелиться из-за вновь усилившейся вибрации, поэтому даже этот захват я расценила как поддержку. Тогда мужчина взял со стола белоснежный фарфоровый молочник и приставил к моим губам.

– Пей, и не смей закрывать рот, – приказал он и склонил молочник надо мной.

Теплое молоко тут же залило мне рот, а затем полилось по подбородку, шее и груди, небольшими капельками стекая на ту самую простынку.

Я сглотнула, но поток молока не прекращался, отчего я начала задыхаться. Декарт довольно сильно держал меня за челюсть, так что я не могла изменить положение головы. Страх переполнил меня, и я схватилась за запястье мужчины, боясь даже пискнуть. Это продолжалось еще целую бесконечную секунду, но после Декарт жадно припал к моему рту и выпил излишки молока прямо из меня. Я задрожала от настолько интимного момента и испытала чувство близкое к счастью.

Мне так понравилось быть целиком во власти моего Хозяина, доверить ему не просто себя, а свою жизнь, что сейчас внутри меня все трепетало от такой захватывающей игры.

Декарт перевел действие в поцелуй и еще усилил вибрацию, отчего я застонала ему в рот. Я была близка к помешательству от подобных ощущений и эмоций, поэтому я машинально кивнула, даже не услышав вопрос моего Хозяина «продолжим?».

Мне кажется, я не доживу до вечера. Меня просто разорвет сегодня от эмоций. Но пусть будет так. Я хочу эмоционально погибнуть в руках моего Хозяина.

Глава 56

Мужчина осторожно отпустил мою шею, чтобы я не потеряла точку опоры, а затем продемонстрировал мне свою кисть, залитую молоком. Без лишних слов он подставил ее к моим губам и сузил свои хищные глаза. Не помня себя от безумного возбуждения, я, повинуясь одними инстинктами, обхватила кисть мужчины и лизнула ее насколько у меня хватило влаги.

По одобрительному взгляду Хозяина я поняла, что двигаюсь в правильном направлении и принялась с упоением слизывать остатки молока с кожи Декарта. Мелко дрожа всем телом, я обхватывала губами костяшки пальцем Декарта и тщательно проводила по коже языком, пока привкус не переставал быть молочно-сладким.

Когда же я обхватила губами большой палец, Декарт тут же толкнулся им в мой рот и вновь схватил меня за челюсть. Но теперь я не только физически не могла сомкнуть зубы, но и не хотела делать этого, чтобы не прикусить палец Хозяину.

Вибрация хвостика вновь усилилась, и я жалобно застонала, мягко вонзившись ноготками через перчатку в руку Декарта. Тогда мужчина скользнул второй рукой к промежности и с нажимом провел по ней, заставляя меня максимально прогнуться в пояснице и отставить попку.

– Я не разрешаю тебе менять положение тела, – тихо сообщил он, чтобы я намеренно прислушивалась к его голосу. – Держись крепче своими маленьким лапками.

Такое положение выбило из меня все силы. Теперь вибрация отдавалась мне в стеночку лона, и я захныкала от беспомощности. На минуту мне показалось, что я ничего не понимаю вообще, и не знаю что мне делать. Я уже настолько потерялась в эмоциональном напряжении, что не могла сконцентрироваться на взгляде моего Хозяина.

И тут к моим чувствам прибавился стыд, когда я почувствовала насколько я мокрая. Я могла бы оправдать это разлитым молоком, но правда была в том, что я истекаю на руку моему Хозяину. Мне захотелось сглотнуть, то Декарт второй рукой крепко сжимал мою челюсть, а большим пальцем давил мне на язык и зубы.

Я дернулась и коротко мотнула головой, но все мое тело было целиком под контролем Хозяина.

– Хочешь сглотнуть? – догадался он, и я едва заметно кивнула, напрягая горло от естественной потребности организма. – Научись глотать именно в таком положении. Скоро тебе пригодится этот навык.

Я не понимала, о чем он говорит, да и не слушала. Мне казалось я задыхаюсь, и единственное, что требовалось моему организму – это сглотнуть.

Декарт заставил меня еще сильнее выгнуться, и я окончательно потеряла контроль над собой. На моих глазах выступили слезы, и я уже испугалась по-настоящему. Я боялась не того, что Декарт сделает мне больно или замучает сегодня, а скорее того, что я сама не справлюсь с его заданиями.

И в момент, когда я уже панически заметалась глазами, Декарт остановил вибрацию и поймал мой взгляд.

– Успокойся, – уверенно приказал он. – Ты можешь дышать и глотать, даже если в твоем ротике есть что-то постороннее. Просто успокойся и сделай это. Я жду.

Превозмогая дискомфорт я собралась и у меня все получилось. Это неудобно, но не невозможно. Мне тут же стало легче, и я устало вздохнула.

– Когда ты кушаешь, – пояснил Декарт, – твой мозг не задумывается о том, как дышать и как глотать, хотя твой рот также забит едой. Поэтому все в порядке. Ты справилась. И я тобой очень доволен. Теперь я покормлю тебя и дам небольшую передышку, пока мы не закончим поход к врачу. Но позже я займусь твоим маленьким ротиком, Гая. Ты ведь хочешь послужить своему Хозяину?

Не сообразив еще о чем он говорит, я машинально кивнула. Впечатлений и вправду пока достаточно. Мне действительно нужно хоть немного побыть в своем нормальном человеческом обличии.

– Но ты все еще моя самочка, – строго продолжил Декарт, перечеркнув мои прошлые мысли. – И будешь ею весь день. Даже в моменты, когда я не буду с тобой так обращаться. Понятно?

Я снова кивнула.

Тогда Декарт вытащил несколько влажных салфеток из упаковки и тщательно вытер мне лицо, тело и промежность, вновь повергая меня в жуткий стыд. Мою кожу все еще тянуло от сладкого молока, но я чувствовала себя уже в более подобающем к завтраку состоянии. Хвостик так же был во мне, но теперь он хотя бы не двигался.

Когда Декарт вытер свои руки и грудь, он притянул меня к себе, аккуратно поддерживая меня за ягодицы, чтобы хвостик не травмировал меня.

– Все хорошо? Тебе не больно? – заботливо, но все с той же хитрецой поинтересовался он.

Я мотнула головой и улыбнулась, успокоенная его лаской.

Тогда мужчина спустил меня со своих колен и усадил на диван, а затем отщипнув несколько кусочков от сдобной булочки, разместил их на своей ладони.

– Ешь, – приказал он, и я поняла, что сегодняшний завтрак я полностью приму из рук моего Хозяина.

Глава 57

Декарт накормил меня и снова искупал. Запредельные эмоции, вкусный завтрак и горячий душ окончательно лишили меня сил, и единственное, что мне сейчас хотелось – это спать. Но нужно было везти Афину к врачу и мне бы совесть не позволила поставить свои интересы выше интересов сестры. Тем более Декарт уже договорился о записи.