Мертвый ключ - Пулли Д. М.. Страница 16

— Конечно, садитесь. — Айрис сделала большой глоток пива. — А вы не знаете, почему банк закрылся?

— Слышал, его продали, хотя и не уверен. Вообще, все как-то странно произошло. Работал себе работал, а на следующий день бац — и закрылся. На дверях цепи, на окнах доски. Даже вывеску, и ту с фасада сняли посреди ночи. — Кармайкл нахмурился, и лоб у него преобразился в сущий дорожный атлас.

— Не может быть!

— Что вы, такой кошмар начался. Приходят все эти люди однажды утром на работу — а тут выясняется, что теперь ее у них нет. Насколько я слышал, большинство только и узнало об увольнении, когда попытались войти внутрь. Некоторые потеряли кучу денег. — Взгляд бармена затуманился, плечи сразу поникли. — Кое-кто из этих бедолаг приходил в тот день ко мне. Такой дурдом был…

Айрис кивнула. Если бы ее точно так же вышвырнули на улицу, она бы первым делом тоже отправилась в ближайший бар. Воспоминания о тех днях как будто расстроили Кармайкла.

— А, ладно. — Он махнул рукой на прошлое и переключился на Айрис. — А с чего это такая молоденькая девушка расспрашивает о старом банке? Это же произошло, поди, лет пятнадцать назад!

— На самом деле, двадцать лет назад. — Она сделал еще один большой глоток. — Только представьте, я сейчас как раз работаю в этом самом старом банке.

Улыбка Кармайкла чуть померкла.

— Даже не представляю, что вы имеете в виду?

«Проклятье!» Ведь она не должна распространяться о своей работе в банке. Мистер Уилер велел держать рот на замке. Совет округа не желает, чтобы о его планах на здание стало известно.

— Видите ли, владелец проводит… э-э… рутинную проверку, а я из архитектурного бюро. — Девушка поздравила себя с находчивостью и снова глотнула пива. «Да ну к черту, неужто простого бармена хоть как-то волнуют планы округа?» — Я должна произвести экспертизу здания, и, доложу вам, там такая жуть!

Она живописала кафетерий с его пустыми столами и древними торговыми автоматами. Рассказала о залах собраний, где на грифельных досках даже сохранились пометки мелом. От дальнейшего решила воздержаться. Сведения о картотеке с личными делами сотрудников и депозитных ячейках, равно как и то обстоятельство, что во всем огромном здании она работает в одиночку, пожалуй, лучше оставить при себе. К тому же, ее начинал беспокоить чересчур пристальный взгляд Кармайкла.

— То есть все эти годы там так никто и не появлялся? Поразительно! — Бармен с улыбкой хлопнул по столу, не переставая, однако, буравить девушку взглядом. Он указал на опустевший бокал. — Позвольте принести вам еще.

Две пинты на голодный желудок и без того уже ударили Айрис в голову, да и в баре ей становилось как-то не по себе. Она покачала головой.

— Спасибо большое, но мне действительно надо идти.

Старик кивнул и вырвал из блокнота заполненный от руки счет на семь долларов. Дожидаясь сдачи, Айрис принялась изучать эскиз плана на планшете. На фирменной миллиметровке сверху значилось: «Архитектурное бюро Уилера Риза Элиота, компания с ограниченной ответственностью», и по сравнению с четкими буквами логотипа ее небрежная писанина выглядела словно потуги третьеклассника. Анализ довольно беспорядочного наброска вызвал у девушки лишь вздох: его придется основательно подредактировать, прежде чем передавать на проверку. Затем что-то в нем и вовсе показалось ей подозрительным. Она перебрала бумаги в папке и извлекла план второго этажа. И, конечно же, сопоставление набросков второго и третьего этажей выявило их несоответствие. Каким-то образом она ухитрилась пропустить целый межколонный пролет на третьем этаже, и составленный сегодня план оказался метра на три короче, нежели следовало. Айрис мысленно влепила себе подзатыльник. Положив рядом эскизы второго и третьего этажей, она попыталась хоть как-нибудь согласовать их между собой. Наконец сдалась и запихала чертежи обратно в сумку. Придется вернуться на третий этаж и разобраться на месте, где же она накосячила. Больше пятнадцати минут это все равно не займет, решила девушка и затушила сигарету. К тому же, в здание так и так нужно возвращаться за машиной.

Кармайкл вручил ей сдачу.

— Приятно было познакомиться с вами, мисс.

Девушка встала и протянула бармену руку.

— Меня зовут Айрис. Мне тоже было приятно познакомиться с вами, Кармайкл.

Она направилась к выходу, однако внезапно остановилась.

Старик уже стоял за барной стойкой и намывал ее бокал. Он вопросительно приподнял свои кустистые брови:

— Что-нибудь забыли?

— Да, вроде того. Все хотела спросить у вас, когда мы еще разговаривали о старом банке. Вам случайно не доводилось знать женщину по имени Сюзанна Пеплински? Она работала там.

— Не припомню такой. Она была вашей подругой?

— Нет. Просто я нашла кое-что, что, наверно, принадлежало ей. — Айрис пожала плечами и помахала рукой на прощанье.

Его оклик остановил ее.

— Говорите, нашли кое-что?

Айрис промолчала.

— В краях, откуда я родом, есть пословица, красавица: «Не воруй на кладбищах, иначе потревожишь призраков».

Оказавшись на заднем дворе старого банка, Айрис нажала затертую белую кнопку на селекторе и стала ждать. Уже почти стемнело, улицы совсем опустели. В ушах у нее все еще звучало: «Иначе потревожишь призраков…» Она снова надавила на кнопку и уставилась на черную решетку громкоговорителя, будто это была видеокамера, а Рамон где-то там следил за проулком. Однако ничего подобного, не следил.

Девушка снова нажала. В конце концов, ее машина заперта за металлическими воротами. Прождав две нескончаемые минуты, Айрис в сердцах пнула ворота и направилась к фасаду здания поискать в окнах признаки жизни.

Евклид-авеню застилала желтая дымка от уличных фонарей. Девушка прижалась носом к витринному стеклу возле вращающихся дверей и вгляделась в главное фойе. Только мрачные тени и никаких следов Рамона. Она все же постучала по стеклу.

— Вот черт! — взорвалась Айрис.

Она отошла назад. Фасад здания был отделан плитами из неотесанного гранита. На угловой, прямо над тротуаром, Айрис разглядела глубоко прорезанный номер дома, 1010, а рядом с адресом темнело пустое пятно, где когда-то была привинчена какая-то крупная пластина. Наверное, догадалась девушка, оттуда-то посреди ночи и снимали вывеску Первого кливлендского банка. В камне по-прежнему оставались пустые гнезда под болты, словно бы ожидающие установки новой вывески.

Айрис задрала голову. Красный кирпич и плиты из песчаника тянулись до самого ядовито-оранжевого неба. Каждое окошко украшалось каменным венцом, и во всех без исключения царил мрак. Высоко над тротуаром нависал карниз крыши. Даже почти в полной темноте его декорированные консоли и каменные цветы выглядели потрясающе.

Где-то в трех кварталах вдали вспыхнули фары, напомнив Айрис, что уже слишком поздно, чтобы в одиночку разгуливать по улицам Кливленда. Светофор на перекрестке Восточной девятой и Евклид-авеню зажегся зеленым, однако машин там не оказалось вовсе. Под навесом остановки какая-то толстуха дожидалась автобуса.

— Поверить не могу, что сегодня придется тащиться домой на гребаном автобусе, — пробурчала Айрис, пересекая пустынный пятиполосный проспект по направлению к остановке. Она обернулась и снова окинула взглядом здание старого банка. По-прежнему никаких огней внутри. «Стоило всего лишь отойти попить пивка. Поздравляю, Айрис!»

Она повернулась было назад к автобусной остановке, как вдруг заметила в окнах банка какое-то мерцание. Присмотревшись, девушка снова увидела отблеск внутри. Пятнадцатый этаж. Несомненно, там играл луч фонарика. Ей тут же захотелось во всю силу легких окликнуть Рамона, хотя бессмысленность подобного поступка была совершенно очевидна. Охранник ее попросту не услышит, и ей ни за что не добросить камнем до какого-нибудь соседнего окна.

Проезжающий мимо автомобиль напомнил Айрис, что она по-прежнему стоит посреди Евклид-авеню. Сломя голову она понеслась к подъемным воротам на Гурон-стрит, и на финише, у селектора, ее прокуренные легкие уже вовсю давали знать о себе жжением внутри. Задыхаясь, девушка нажала на кнопку подряд три раза. Почти сразу же ворота ожили и поползли наверх. Айрис в облегчении закрыла глаза. «Слава тебе господи!» Сегодня ночью она все-таки доберется до дома. Когда же девушка открыла глаза, буквально у нее перед носом оказалось лицо Рамона.