Не ошибись с выбором (СИ) - Колесникова Валентина. Страница 11

— И почему на этот раз? Опять из-за возможных сплетен?

— Когда дело касается зарплаты, мне плевать на сплетни, — я плавно села на мягкий и очень удобный стул, пристально рассматривая красивые, очень дорогие запонки на манжетах пиджака Преображенского. — Дело в моем положении. Работа личного помощника требует времени, постоянных разъездов. Напоминаю, что у меня дочке два года. Поэтому, независимо от суммы зарплаты, я вынуждена отказаться. Вы часто ездите за границу, мое присутствие будет обязательным, но ребенка я не могу взять с собой и оставить мне ее не с кем. Учитывая уровень зарплаты, я бы хотела согласиться, но…

— Я не подумал о вашей дочери… Простите. — Преображенский немного наклонил голову, думая о чем-то своем. В кабинете наступила тишина, я не смела ее нарушить, ожидая от начальника дальнейших поручений. Все то, что сейчас произошло — странно. Почему он решил предложить мне работу? Мы так сильно поругались, я сказала много всего плохого, о чем сейчас дико жалею.

— Это не совсем мое дело, но, насколько мне известно, в подобных ситуациях часто нанимают нянечек. Уровень зарплаты позволяет, прошу заметить, — Я удивленно подняла брови, слушая начальника дальше. Мужчина тем временем не смотрел на меня, открыл ноутбук и стал что-то печатать, продолжая разговор, — и все довольны. Вы работаете, ребенок под присмотром.

— А потом моя дочь назовет чужую женщину «мама». Поймите меня правильно, я сейчас с вами не спорю и тем более не хочу создавать никакого конфликта. Но посудите сами — моей задачей будет постоянное нахождение рядом с вами до позднего вечера. Иногда и ночи, в зависимости от нагрузки, а она не малая. Плюс этот профиль мне не знаком и я понятия не имею, что мне нужно будет делать. Да, я научусь, но на это потребуется время. Если я соглашусь на эту должность, то моя дочь будет видеть лицо чужой женщины гораздо чаще, чем мое. Два года — очень важный период. До трех лет у ребенка идет формирование осознания семейных ценностей, поведения. Именно в этот период ребенок, словно губка, впитывает каждый мой жест, мимику, поступки, отношение к жизни. Я не могу позволить себе разрушить тот фундамент, что сейчас только в самом начале закладки. Я не прощу себе, если моя Аня будет чувствовать себя ненужной. Я помню, как мне было обидно, когда моей родной мамы не было дома целыми днями из-за работы. Но на тот период мне уже стукнуло десять лет и моих мозгов хватало на то, чтобы понять, что она делает все возможное для обеспечения нашего будущего. Сейчас же будет все иначе. К тому же, я не смогу работать вашей помощницей всю жизнь — мне жизненно необходимо вернуться в вою профессию, иначе я совершу еще одну ошибку.

— Вы понимаете, что сможете заработать много денег? Их хватит и на вас и на Аню…

— Но что потом? Я уволюсь и… Я врач, я не буду востребована, если в моей практике будет долгий перерыв. Кому нужен стоматолог, который много лет просидел в декрете, затем работал не по профилю и внезапно решил вернуться? К тому же хорошее место работы найти очень сложно. На это тоже уйдет время.

— Знаете, мой сын воспитывался няней до семи лет, — Преображенский о чем-то очень серьезно задумался. Его слова были больше похожи на мысли вслух, нежели желание поделиться личной информацией, — поэтому я и предложил вам этот вариант. В любом случае, вы слишком рано отказываетесь. Я пока не могу вас понять. Подумайте, даю вам неделю на размышление.

Я утвердительно кивнула, понимая, что он прав. Нужно все как следует обдумать. Я, как всегда, тороплюсь…

Глава третья

— Слушай, а ты когда в последний раз была на свидании?

В отделе продаж как всегда кипела жизнь. Вместо перерыва на обед, я спустилась к Тихоне с Линой. Девочки прислали сообщение с приглашением выпить чай с конфетами в сугубо женском коллективе. Я не против, я очень даже за! К тому же от научной статьи уже голова идет кругом.

— Очень давно… — вопрос застав врасплох. И только после того, как он был озвучен, я осознала, что уже очень давно ни с кем толком не общалась. Даже в кафе не ходила… — Больше семи лет…

— ЧТО-О? — Лина поперхнулась чаем, с ужасом уставившись на меня, — ты сейчас шутишь? С ума сошла?

— Маша! Ты чего это? — Даже Тихоня удивленно открыла рот, поправляя сползшие с переносицы очки. — Молодая, красивая девушка! В самом расцвете лет! А ну быстро пошла с кем-нибудь в кафе, хотя бы просто поболтать там, мило пофлиртовать, для начала!

— Если честно, я и сама забыла о том, что уже давно ни с кем не была на свиданиях…

— Так, это конечно не мое дело, но, — сейчас Лина задаст один из своих бестактных вопросов, от которых меня всегда бросает в краску, — но когда ты в последний раз занималась се…

— ЛИНА! — Шикнув на подругу, я кивнула в сторону дверей нашего отдела. Виктор Волков, как оказалось, уже довольно давно навострил уши, с интересом слушая чужой разговор. — Ты права, это не твое дело!

— Вы, девочки, не обращайте на меня внимания, — на уставшем лице отразилась улыбка, — я просто тут постою, послушаю… Так интересно, чем отдел занимается на своем рабочем месте…

— Чаи отдел гоняет, — хмыкнув, Тихоня Анна грациозно поднялась со своего места, как бы невзначай показывая все прелести фигуры в обтягивающем платье. Боже, он ей нравится? Хотя Волков, вроде, хороший… Почему бы и нет, — но сугубо в свободное от работы время.

— Начальству так и доложу, Анна.) Возвращаясь к насущному разговору — ваш перерыв уже как пятнадцать минут назад закончился, так что ножки в ручки и бегом по секторам! Ишь, холопы… А с чем чай пьете?

— С конфетами! — Я рассмеялась. Да так громко, что весь отдел, кто еще был на своем месте, обернулся. Виктор тут же покраснел, прекрасно понимая, чем вызвана моя реакция. Его лицо — оно стало таким милым, когда он увидел разноцветную обертку от коробки со сладостями. Внешне всегда серьезный, уставший и загруженный проблемами, мужчина внезапно преобразился. Словно ожил… Бледное лицо покрылось румянцем, в уставших глазах пробежали искры. Внешне похожий на изголодавшегося по крови вампира, Волков тут же взял свободный стул, втиснулся между Линой и мной, с наслаждением наблюдая за тем, как я отрезаю от фруктового тортика большой сочный кусок. — Вам чай наш заварить или тот, что на кухне для сотрудников?

— А ваш, это какой?

Виктор с интересом смотрел на то, как в прозрачном чайнике плавает нечто зеленое, напоминающее чайные листы, связанные между собой. Вот только из самого центра на тонких нитях распускались белые цветы.

— Зеленый, вязанный. Китайский чай «Чистота невесты» — пояснила я, наливая напиток в небольшую прозрачную чашку, — у меня дома много разных сортов. Этот один из любимых. Попробуйте, но в самом начале вдохните аромат… Как вам?

Мужчина с удивлением посмотрел на прозрачный чайник, наблюдая за тем, как распускаются цветы. Потом взял кружку и поднес ее к лицу. Его брови мгновенно поползли вверх, показывая искреннее удивление. Немного попробовав чай, Волков явно остался доволен, попросив написать его название на листе бумаги.

— Очень вкусно. А в сочетании с тортом так даже чудесно.

Я вновь улыбнулась, наблюдая за тем, как в человеке проснулся голод. Он не мог насладиться вкусом еды — ел торт большими кусками, словно через мгновение придется куда-то бежать. Черные, словно смоль волосы, заблестели в свете солнца, лучи которого мягко упали на лицо Виктора. Они отдавали синевой, были растрепанные и вкусно пахли. Этот аромат чувствовался даже на расстоянии. Анна смотрела на Волкова широкими глазами, пытаясь скрыть свой интерес, но у нее плохо получалось. Все, кто видел девушку — поняли, что она заинтересована в Викторе. Это видели все, кроме самого Виктора. Но это и понятно — в его жизни произошел разрыв, предательство… Думаю, ему сейчас не до женщин.

— А в честь чего вы тут собрались? У кого-то день рождение? Вроде по графику еще рано… Я знаю, что первого июня у вас, Лина Анатольевна, праздник, но до этой даты еще есть время…