Я стала злодейкой в романе, но не помню, в каком (СИ) - Шашкова Алена. Страница 4

Продолжая изящно (насколько могла) набивать рот, я начала размышлять. Рыцарь страшен, но он на моей стороне: защитил меня от принца, собирался с ним драться. Он не станет меня убивать, хотя порой кажется обратное. Разве что, если он подчиняется не мне и его хозяин решит меня убить. Присвоим ему жёлтую метку — я могу пока что держаться рыцаря, соблюдая осторожность.

«Брат», судя по всему, любит издеваться над Летицией, или как там меня зовут. Насколько далеко заходят эти издёвки? Выяснять не буду, но убивать меня он вроде бы не хотел. Оранжевая метка — по возможности избегаем.

— Эшли, как зовут моего брата?

— Вольф, госпожа. А меня Энн, — сказала она ровным голосом.

— Спасибо, постараюсь запомнить.

Энн равнодушна, но исполнительна. Зелёный дать ей не могу, она… бесцветная? Ладно, оставим это.

Дальше принц. Ненавидит и подозревает. Красная метка — избегать, опасаться, быть максимально внимательной с ним. Запомнить его имя.

У него видимо есть возлюбленная и по совместительству главная героиня романа. Превентивно припишу ей тоже красную метку.

Из обязательных персонажей остались «мои» родители. Надо им рассказать про расторжение помолвки. Но я не знаю их характера, не знаю, как следует себя вести. Хотя нет, я же видела некую плачущую мадам, когда очнулась. Она моя мать? Если да, с ней будет проще. Можно даже дать ей зелёную метку.

— Элли, а моя мама… — я остановилась на середине фразы, не зная, как сформулировать вопрос. — Она сейчас где? Я могу её увидеть?

Вдруг рыцарь взял со стола тканевую салфетку и прикрыл глаза. На миг я увидела странную, нереальную картину: его взгляд перестал быть страшным. Его синие — оказывается, они пронзительно-синие! — глаза были полны печали и сочувствия. Теперь это был словно другой человек. Я забыла, что хотела узнать.

— Госпожа. Постарайтесь запомнить, я Энн, — голос Энн был так же спокоен и лишён эмоций, — Ваша мать пропала без вести, когда вам было пять лет.

Я слегка нахмурилась. Оригинально. Обычно в романах если у героя нет матери, то она трагически погибла. А тут пропала без вести. Значит, это может сыграть какую-то роль. Например, объявится, и я узнаю, что у меня всё это время были единоутробные брат или сестра. Возможно, даже героиня окажется моей сестрой.

— Вот как. Спасибо, Э… э… Энн?

— Да, всё верно.

— А кто та женщина, что приходила, когда я очнулась?

— Мадам Виолетта — третья жена господина, вашего отца.

— Как зовут моего отца? Ах, и… — я указала взглядом на рыцаря, который всё ещё прикрывал глаза рукой с салфеткой.

Из этой Элл приходится практически клешнями вытаскивать информацию, так что надо сразу задать несколько вопросов.

— Давайте я вам всё объясню, — рыцарь посмотрел на меня горящим, решительным взглядом, — Ваш отец — Герцог Грегори Оман, а вы — его единственная дочь. Когда вам было семь лет, Герцог добился признания недействительным брак с вашей пропавшей матерью и женился на графине Авроре, матери Вольфа, вашего брата.

Я вжалась в кресло и боролась с желанием залезть под диван, прячась от этого взгляда и голоса, которые словно обвиняли меня во всех грехах. И впитывала каждое слово, как будто от этого зависит моя жизнь. Он продолжал.

— Леди Аврора в конце концов тоже добилась развода с Герцогом и ушла в монастырь, когда вам с Вольфом было по тринадцать лет. С тех пор Вольф стал неуправляемым и часто зло подшучивал над вами. Госпожа, если та магия была его рук дело, только прикажите, и я… проучу его.

Последняя фраза прозвучала зловеще.

— А вы… — мой голос предательски задрожал.

Рыцарь приложил кулак к груди и слегка склонил голову:

— Меня зовут Ролан Ауфир, и я отвечаю за вашу безопасность.

Что ж. С такой защитой мне ничего не страшно. Главное, самой пореже встречаться с ним взглядом.

***

Я решила начать с мачехи и после трапезы попросила Элли показать комнату мадам Виолетты. Оказалось, она занимала несколько комнат, но все они были пусты. Поначалу я не придала значения, тем более, что всё равно пришёл семейный врач и он настаивал на повторном осмотре. Я даже порадовалась возможности вернуться в «мою» спальню и отдохнуть.

На этот раз врач достал из чемоданчика только оранжевый кристалл, окутанный такого же цвета дымкой, и поводил им у меня над головой. Я смотрела внимательней: похоже, эта дымка и есть магия. Цвет был чистым, никаких чёрных мушек, как вокруг меча принца, не было.

— В-всё в полном порядке, учитывая произошедшее. В-вы должны б-быстро восстановиться, если б-будете разнообразно питаться и в-высыпаться. Также следует избегать в-волнений.

— А память восстановится? — я спросила это специально, чтобы не вызывать подозрений.

— Т-точно сказать н-не могу, — доктор сочувственно смотрел мне в глаза, — Д-должна. Скорее всего, потерю памяти вызвало не з-заклинание, а шокирующее событие н-незадолго до. Если в-вы его вспомните, то в-вспомните и остальное.

Интересная легенда. Буду придерживаться её.

Я поблагодарила врача и попрощалась. Когда он вышел, спросила Энн, где же «мои» отец и мачеха.

— Господин занят с бумагами, а мадам покинула город, — буднично ответила она.

— Как покинула? Почему? — я опешила.

— Она оставила записку, что уезжает в монастырь. Господин пока не выяснил, в какой. Если мадам догонят по пути, то смогут вернуть домой. Не волнуйтесь, вам сейчас нельзя, — Энн строго взглянула на меня.

— Постараюсь…

Эшли серьезно кивнула на мои слова. Похоже, она не понимает иронии.

Почему мадам Виолетта могла сбежать, а больше всего это походило на побег, горничная не знала. Или не стала говорить. Это совсем не радовало. Вечером мне предстоял сложный разговор с «отцом». Я пыталась выяснить у Эллы, что он за человек, но она сказала «нормальный», или что-то вроде того. Я сомневалась, что такая банальная характеристика подходит герцогу, от которого сбежали три жены. Ладно, может быть только две, если мадам Виолетту поймают и вернут. Но это уточнение не помогало мне успокоиться.

Сперва я пыталась вспомнить, какую из прочитанных книг мне всё это напоминает. Что-то крутилась в голове, смутно вырисовывалось, но точной картинки не было. Они все слишком похожи! И у меня мало информации, чтобы из всех перемешанных отрывков сюжетов опереться на какой-то один.

Так что сначала — сбор информации. Я попросила горничную дать мне книгу. Эшли показала мне комнату с балконом, где «я» раньше проводила много времени. Там стояли книжные шкафы, но больше половины полок на них были пусты. Я открыла случайную книгу и обнаружила, что могу понимать местный язык. Выглядит их письменность как закорючки, но волшебным образом, стоит начать вглядываться, как закорючки складываются в слова. Странное ощущение.

Я попробовала устроиться и на уютном диванчике с подушками, что стоял в комнате, и на балконе в кресле. Удобно было везде! Если бы не грозящая мне в финале и пока неизвестная опасность, я бы благодарила Бога за попадание в такой замечательный мир, где я могла бы целыми днями читать. Но надо будет раздобыть книги поинтереснее. В основном шкафы были заполнены какими-то философами, а из того, что можно читать и не заснуть в первые десять минут, мне попалась книга про гончих собак и назидания для юных леди, написанные в ироничном ключе.

Я как раз заканчивала эту книгу, как вдруг на край обложки село какое-то насекомое. Полупрозрачное, крупное, с детский кулак. Оно было овальной формы и мордой, напоминающей морду кота, с двумя крыльями. Всё это мозг считал за мгновение, а в следующее мгновение я уже кричала и отбрасывала от себя книгу. Насекомое взлетело, книга упала с балкона.

— Ауч! — послышалось снизу. — Кто посмел?!

— Эшли, что это за жук? — спросила я даже не оборачиваясь, продолжая следить за этим летающим существом.

— Где? — горничная оказалась рядом и мотала головой, осматриваясь. Такую летающую ерундовину сложно незаметить. Что за чертовщина?