Почувствуй (СИ) - Севимли Алейна. Страница 75

На часах семь вечера, я стою я одних джинсах, роюсь в комоде в поисках подходящей одежды, не зная, что выбрать лучше, майку или легкую рубашку.

В комнату заходит Кадер, и это тот самый человек, которого я не хочу видеть, она тяжело вздыхает и присаживается на диван, спиной ко мне, словно не замечает моего присутствия.

Её сегодняшние поступки всё больше доказывают мне, что я не зря не поверил ей в истории с якобы покушением Йетер, кажется, наше общение не может стать ещё хуже.

Сегодня она обнималась с моим другом, да и кроме этого, они постоянно общаются, словно когда я навещал её, он был там до меня, и для меня уже не осталось слов.

Когда она отказалась уезжать с Джаном, я подумал, может, всё не так уж и плохо, она не стала обижать меня этим, но это было только началом.

Не знаю, что она делала, но вернулась она с каким-то парнем, совершенно не похожим на таксиста. И мне есть о чем переживать, она ведь не попросила завести её в наш дом, он довез её до офиса, из окна которого я и увидел её. Она приехала за работой, но одним своим визитом смогла перечеркнуть всю мою работу. Я не мог думать ни о чем, кроме этого парня.

А сейчас она ходит мимо меня, разбирает вещи, и делает вид, будто ничего не произошло. По какой-то причине это выводит мою злость на новый уровень.

Я собираюсь на вечеринку, в загородном доме семейства Кара, организатор сия события, их взбалмошный ребенок и моя бывшая девушка, Йетер. Согласился я только потому, что я совсем не понимаю, что происходит в моей жизни. Не понимаю поведения Кадер, не понимаю своих чувств и поступков. Почему этот парень так разозлил меня? Почему я так переживаю, что ей наплевать на меня?

Скорее всего, я ехал на эту встречу только чтобы увидеть реакцию Кадер, но мне не хотелось делать ей больно, просто я знал, что ей на это наплевать. С каждым днем я всё больше думаю, ещё немного и я буду ненавидеть её так же, как и она меня.

— Бабушка Мехтебер думает, что я беременна, — вдруг произнесла она, так и не повернувшись ко мне, я ничего не ответил, и она решила продолжить. — Да и все в доме думают, что мне стало плохо из-за беременности.

— И что ты им ответила? — Равнодушно спросил я, моё раздражение из-за разговора с ней выплеснулось на рубашки, я стал не просто перебирать их, а отшвыривать по краям полки.

— А что я могу ответить? В действительности ведь такого не может быть, а правда такая странная, что даже ты в неё не веришь, — я не мог видеть, но почувствовал, что она повернула голову в мою сторону.

— Почему же не может быть? — Я вытащил первую попавшуюся в тот момент вещь, рывком нацепил на себя, и, не скрывая своей злости, навис над девушкой. От неожиданности она округлила глаза и вжалась в диван. — Может, исполним желание бабушки?

Я, будто маньяк, приблизился к Кадер, сократив расстояние между нами настолько, что это было уже совсем неприлично, одной рукой приобнял её за талию, наблюдая, как испуг в её зеленых глазах сменяется разочарованием.

— Разумеется, не стоило и сомневаться. Ты ведь купил меня не ради того, чтобы я развлекала твою семью, — я видел, как она сжала губы, дернула бровями, словно это был порыв перед слезами. Но это не могло быть так, она просто боялась меня, и ничего больше, не стоит и думать, что у неё появились чувства, иные, противоположные ненависти.

— Что поделаешь, — не смог промолчать я. — Такие у нас, у богатых мальчиков развлечения, взять девушку, чтобы их бывшая развлекалась строя козни.

— Если бы она смогла это сделать, убила бы меня, ты бы говорил также?

— Почему ты перекладываешь свою вину на кого-то другого? Почему просто не можешь сказать всё, как оно есть на самом деле? — Я отстранился, встал на ноги и уже свысока наблюдал за ней.

— Я сказала тебе, — от избытка чувств и она поднялась, но мы всё ещё были слишком близко, протяни я руку, чтобы обхватить её талию, и наши тела вновь соприкасались бы. — Но в чём смысл, если ты не слышишь меня? Не замечаешь того, что творится у тебя под носом?

— И что тут творится? — Такое ощущение, что я вылил на неё ледяную воду, она словно пожалела о своих словах, тяжело вздохнула, и отвернулась. — Не уходи от разговора, скажи, чего я не замечаю?

— Ничего ты не замечаешь, абсолютно, будто ты бесчувствен во всем. Тот, кто слеп, хорошо слышит, но ты и не видишь, и не слышишь, и не чувствуешь.

— А ты вместо того, чтобы помочь мне это почувствовать просто молчишь и ждешь, пока я сам догадаюсь?

— Пока сам не поймешь, не почувствуешь, как тебе не объясняй, не сможешь понять, — пылко сказала она, и вновь рухнула на диван, отворачиваясь от меня. — А ещё бабушка Мехтебер думает, что мы скоро поженимся, и ищет мне свадебное платье.

— Какая свадьба? Это всё так, — не мог остановиться я, из-за чего хотел ударить себя. — Наиграюсь и вышвырну тебя.

Кадер медленно поворачивала голову ко мне, и лучше бы не повернула, а я никогда бы не увидел эту боль на её лице, этот взгляд, дорогих мне, зеленых глаз. Только тогда я пожалел о каждом своем слове, когда-либо произнесенном мной и причинившим ей боль.

— Отлично, — вдруг произнесла она, улыбаясь так, что напряглись мышцы в её щеках, а глаза быстро моргали, чтобы я не заметил слез в них. — Это гораздо лучше, чем перспектива быть с тобой всю жизнь.

— Кадер, — вздохнул я, собираясь забрать слова обратно, если бы у меня была возможность, то я бы перемотал время назад, и никогда бы не сказал ничего подобного.

— Если ты когда-либо задашься вопросом, почему я так сильно ненавижу тебя, вот тебе и ответ, вспомни свои слова. И больше не делай вид, что заботишься обо мне.

Сказав это, она вышла из комнаты, а я не посмел остановить её.

Через час я прибыл к загородному дому, вернее к старому особняку, где много лет назад я был частым гостем, а за забором скрывается прошлый дом дедушки, заросший необрезанным виноградом, и вьющимися цветами.

Гостей в доме не так много, как я представлял, в основном старые знакомые из компаний, кто-то из университета, было глупо надеяться, что я встречу здесь своих друзей, кроме Озгюра. Анри и Джана Йетер не переносит.

Немного побродив по комнатам, вспоминая былые времена, это мне было необходимо, чтобы забыться после разговора с Кадер, после я вернулся в гостиную, где на длинном, полукруглом диване расположилась наша компания.

Озгюр, кажется, был счастлив, ведь Сурия совсем рядом, и даже разрешила ему чуть прилечь на неё, а она приобнимает его шею рукой. Неподалеку сидит мой, теперь уже бывший, одногруппник со своей девушкой, бывшей сокурсницей Анри, какие-то подруги и друзья Йетер, и она сама.

— К вам можно? — Спросил я, и некоторые люди, только заметив меня, поздоровались.

— Конечно, присаживайся, мы как раз вспоминали учебу, — сказал мой одногруппник, зарываясь носом в волосы своей девушки. В тот момент я подумал, что и мой нос был бы не против, оказаться в русой шевелюре Кадер, но эту мысль я тут же отбросил.

— Скоро совсем попрощаемся с альма-матер, только занесу профессору последний отчет, и как вы, буду готовиться к выпускному. Не понимаю, Йетер, почему ты не учиться, сейчас бы вместе с нами разделяла эту радость по поводу прекращения необходимости вставать в шесть утра, чтобы успеть на пару, — засмеялась сокурсница Анри, Бергюзар.

— А зачем мне учиться? Разве мне чего-то не хватает? — Улыбнулась Йетер, хотя я понял, что это задело её.

— Мозгов, — тихо проговорил Озгюр, как думается мне, в точности так же сказал бы и его брат, к счастью, эту фразу услышали только мы с Сурией.

Девушка ущипнула его за руку, показав, что так говорить не стоит.

— Да ладно, никто же не услышал, — пробурчал он, довольный, что Сурия обратила на него внимание.

— Как это зачем, милая? — От таких мыслей Бергюзар даже приподнялась, чуть не ударив Керема головой. — Мир не стоит на месте. В нем столько интересного.

— Это интересное я не увижу, сидя весь день на учебе, — засмеялась хозяйка дома.