Сильная и независимая для котика (СИ) - Вада Маричка. Страница 129

— Простите, сэр! Я… Я… не знаю, что сказать. Давайте попытаемся взять себя в руки. Не будем поддаваться спокойствию и сохраним панику. То есть, наоборот. Не будем сохранять спокойствие и поддадимся панике.

— Морик, дыши, — капитан съехала на песок в барханы и заглушила двигатель. — Дыши, милый. Ты же катар!

— Вы правы, сэр, — смутился Морган от собственной несдержанности. — Простите, минутная слабость. А что за сто сорок восьмой постулат? Возможно, он мне тоже поможет лучше разобраться в ситуации.

— «Край Бездны начинается с пены на губах праведника, вступившего в бой за святое правое дело», — процитировала Мурси. — И означает, что любое благое начинание в руках фанатиков скатывается в бессмысленную мясорубку.

— Мудрая мысль. А у вас есть еще откровения? Я бы почитал.

— Прям ща? — округлила глаза Мурси. — Ну вы нашли время для самообразования. Пойдемте лучше прогуляемся.

— Значит, на прогулки у нас время есть, сэр? А на пищу для ума нет?

— А чем вам моя каша в голове — не пища для размышлений? — хмыкнула Мурси и вышла из скайтрея.

— Вы иронизируете! — последовал за ней Морган. — Не думал, что когда-нибудь скажу такое, но от этого гораздо легче. Я только понять не могу, почему вы меня не взяли к Головачу, если знали, что там замешана жизнь всей моей семьи?

— Я не знала. Информация выплыла совершенно случайно. Не переживайте, сейчас главное, чтобы нашего дорогого Флинта не сместили. Он мне клятвенно пообещал перепроверять приказы канцлеров. Да и судя по тому, что удалось выбить из Кавота, Инквизиция планировала только отвлечь вас от дела, но никак не бомбить Катарсис. За это Головача и убрали. Вас никогда, капрал, не гипнотизировала текущая вода?

— Что? — не понял Морган и чуть не врезался в спину капитана.

Мурси остановилась у кромки прибоя и как завороженная глядела на волны. Застыла в одной позе, отдалилась, стала холодным призраком, фата-морганой на горизонте океана. Морган вновь ощутил, как капитан провалилась между мирами. Её губы подрагивали, беззвучно шевелились. Казалось, она усиленно пытается что-то вспомнить, какую-то молитву или заповедь, но память подводила, и ей приходилось постоянно начинать заново. Катар так и остался стоять позади, ожидая, когда нянни закончит медитацию и приведет свои нервы в нормальное состояние. Ветра не было, но в ушах нарастал гул, похожий на белый шум, и вместе с ним всё громче громыхала вода, которая набегом облизывала край берега, чтобы тут же отступить в пучину. А потом наваждение спало, и послышался четкий голос Мурси:

— Я тебя оставил в зной на берегу, верить в свой разлив бессонно. Сам прощальным криком слёзы сберегу, спрятался опальной зоной. В сумерках углями раскален. Выжги темноту дурным изгоем. Когда неслась моя комета под уклон, я был спокоен.*

— Еще один постулат?

— Нет, это привет от загадочного пострела и, наконец, я начала понимать смысл его слов, — задумчиво произнесла Мурси, встряхнула головой и нажала на кончик своего носа. — В точечности так! Если Ги не брешит, аки шелудивый волколак, то мой наставник предугадал нынешние события задолго до сего дня. Выходит, брат Изврат или, как нам стало теперь известно, мастер Дуку организовал Инквизицию вровень с моим рождением или даже раньше. Христов изначально планировал сделать меня орудием, чтобы я «выжгла темноту» будучи для ОВР «дурным изгоем». Я должна была догадаться раньше, по песне, какой усмирял мой гнев наставник. Отвратительно осознавать, что нет никакой свободы воли, а твой выбор Предназначения всего лишь иллюзия.

— Муся, но… Я не знаю, что сказать, — катар сделал несколько шагов к капитану, еще секунду посомневался и всё же несмело обнял за плечи. Мгновенно ощутил, как жар пополз по телу, дыхание захлебнулось от приятного запаха, но, несмотря на это, Морган прижал Мурси к себе крепе и, стараясь громко не сопеть, горячо зашептал: — Мне очень хочется сказать вам, чтобы вы сами решали свою судьбу. Очень хочется вас поддержать. Но я не могу! В моих интересах, чтобы выбора у вас и дальше не оставалось. Выжечь в приоритете, сэр.

— Капрал, вы решили мне свернуть шею? — напряженно замерла капитан. — Или сломать ребра?

— Нет, совсем нет! Я хотел просто сказать вам что-нибудь ободряющее, развеять умственный компот. Но в данном случае, ваш наставник прав, как бы лично мне он был несимпатичен.

— А чеб еще ты сказал? — иронично хмыкнула Мурси, расслабленно облокачиваясь спиной на Моргана. — Это же он тебя нанял. Кстати, скажи честно, Христов разрешал тебе со мной обниматься? Или ты специально пристроился сзади, чтобы со стороны выглядело, будто пытаешься удержать меня от попытки утопиться?

— Я устал с вами спорить на этот счет, — вздохнул Морган. — Думайте, что хотите. И вообще! Вот даже взять историю с Ванно. Всё, что произошло после вашей с ним встречи, имеет отношение только к вам двоим. То, что вы стали соратниками и надежными друзьями не заслуга Гидроса или Христова. Понимаете? Это ваша заслуга. И в таком случае, какая разница, кто кого нанял и для чего?

— Морик, Морик. Вот есть в тебе что-то такое, не знаю, душевное что ли, — Мурси погрузила свои пальцы в шерсть на запястьях катара и принялась поглаживать. — Помимо приятной наружности. Ты всегда видишь немного не с той стороны, как я. Но меня под твоими крыльями в жар бросает.

— Мне тоже рядом с вами горячо и сладко, — засмущался Морган и зачем-то добавил: — Клара это называет страстью.

— Божечки-кошечки, — прыснула со смеху Мурси. — Морик, ну ты уникум. Как считаешь, двух девушек потянешь?

— Мне приятно оказаться для вас с Кларой поддержкой в такие тяжелые минуты. Но если потребуется, то отдамся вам без остатка. Кому вы еще можете довериться? — серьезно ответил Морган, но капитан только сильней засмеялась. — Юмор помогает вам справиться с трудностями? Хотите, еще чушь ляпну?

— Стачи, милый, стачи, — Мурси громко ухнула, и попыталась освободиться от объятий. — Правда жарко. У вас страсть под курткой клокочет. Удушья не намечается?

— Сейчас проверим, — и Морган наклонился, чтобы по-катарски поцеловать свою нянни в районе шеи.

— Фуй, Морик! Я же рыбой воняю, — брезгливо подернула плечами Мурси, всё же вырываясь из катарских напористых рук. — Всегда так, больше пяти минут у Гидроса дома и ты уже весь пропах их тюльстрименгом.

— Что?

— Национальное блюдо неберианцев. Тюльстрименг. Они рыбку мелкую в бочку скидывают, дают ей сгнить хорошенько, а потом пьют с удовольствием. Вонища, аж глаза режет. Неужели вы, своим тонким нюхом не расслышали этот запах?

— Тюльстрименг? — зачем-то повторил Морган, не понимая как взаимосвязаны его поцелуй и тухлая рыба.

— О, теперь еще и подвис. Поехали, капрал, повеселились и хватить. Инквизиция ждать не будет.

***

Скайтрей заехал в транспортный отсек. Катар вышел первым, обдумывая вместо положенного дела их отношения с капитаном. Она действительно не поняла, что он её целовал? Тогда получается и в рубке управления Мурси его просто понюхала, а Морган уже напредставлял себе Разум ведает чего. И как теперь быть? Просто подойти и сказать, что пытался еще на шажок приблизиться к интимным отношениями или же выждать определенного момента и еще раз поцеловать, но уже четко обозначив намерения? Может, капитан каким-то образом забыла о ритуале начала? Немудрено, когда события такого масштаба разворачиваются перед глазами. Тут уж не до любовных приключений. Тогда уместно ли ему приставать или следует дождаться низвержения Инквизиции?

По ступенькам спускался Коди и, завидев капитана, сразу же известил:

— Я одет, а ты жива. Считаем, что наша сделка состоялась. Ну как, камрад, вспотел, пока с Гидросом воевал или Мо опять сама всё решила?

— Отстань от капрала, — проворчала капитан. — У меня уже подозрение, что ты к нему неровно дышишь!

— Фу, Мо! — скорчил шутливую гримасу Коди. — Я по девочкам, сама знаешь.

— Ты вот нашел время, — невнятно прорычала Мурси, проходя мимо него по ступенькам.