Фиктивная жена миллиардера (СИ) - Орлан Нари. Страница 52

Их нужно перестать топить в себе, а вынуть на поверхность, поговорить, обсудить. Но как же не хотелось рушить волшебные моменты — а каждый миг рядом с Демидом казался волшебным.

Мы часто занимались любовью, но не могли утолить жажду. Много шутили, дурачились, отрывались, Демид все больше раскрывал мне себя. Оказалось, он может быть улыбчивым и веселым часами напролет. Телефон он выбросил? Ни разу не отвлекался на работу, посвящал все время мне. Мы занимались и дайвингом, и катались на водных лыжах, скутерах, и обошли весь остров, нашли уйму живописных мест. Фотографировались на камеру, установив ее на штатив. Перепробовали множество потрясающих блюд. Танцевали в лучах заката на пляже под живую музыку...

Как же. как заговорить? А Демид. почему сам не касался той темы, что меня беспокоила? Ведь она крайне важна. Она послужила основной причиной для моего решения о расставании. Или он думал, что можно об этом не говорить, достаточно задобрить меня подарками и умопомрачительным отдыхом?

Если мы хотим быть вместе как муж и жена, мы должны обсуждать серьезные темы.

Но во мне не хватало смелости. Казалось, только заговорю об этом, сказка вокруг развеется.

— Бетти?

Демид сжал мою руку. Мы сидели на веранде в плетеных креслах, провожали заходящее солнце, и я, похоже, так глубоко задумалась, что потеряла нить разговора.

— Ты в последнее время слишком часто витаешь в облаках? В чем дело?

Его низкий строгий голос, не смягченный заботой и нежностью, непривычно услышать. Да, к хорошему быстро привыкаешь. Всего за. Сколько дней мы здесь? Около пяти?

Я промочила горло ананасовым фрешем и собралась с мыслями. Похоже, пора.

— Мы мало говорим о том, что будет, когда вернемся в Г олландию.

Разве?

— Я имею в виду не приглашение твоего знакомого повара или планы прыгнуть с парашютом, построить маленькую оранжерею во дворе, сходить вместе на выставки и так далее. Я не об этом.

— А о чем?

Он действительно не понимает? Я вздохнула, пытаясь унять зарождающуюся дрожь в теле.

— Я о твоей... работе.

Демид напрягся, его суровый взгляд обжег меня. Будто я враз из желанной девушки превратилась во врага.

— Ну, говори, — нетерпеливо поторопил Демид.

Он не помогал, только отбивал желание открыть рот. Как сформировать мысли так, чтобы не поругаться? Стоп, неужели я чувствовала зарождающуюся бурю — в воздухе словно запахло грозой.

— Я не буду так задерживаться на работе, как раньше, — заговорил Демид, не выдержав тишины. — Это само собой разумеется. Я хочу с тобой проводить время.

— Спасибо, я рада. но я не об этом. — Набрала в грудь побольше воздуха. — Помнишь, я говорила, что не хочу жить в страхе за свою жизнь.

— Перед отлетом я приказал Борису разобраться со всеми до нашего возвращения.

— Каким образом?

— Ты действительно хочешь знать? — сощурился он.

— Пожалуй, нет. — В растерянности я потупилась и забегала взглядом по деревянному полу веранды. Если бы Демид просто упек всех за решетку, то сказал бы, разве нет?

С бандитами он, видимо, поступал понятными им методами. Но что с моим братом? Демид не стал бы приказывать его убивать, верно? На языке вертелось что -то наподобие: “А с братом моим что? Почему о нем сам не скажешь? Хочешь все замять? Надеешься, что забуду?” Каким бы брат ни был, я не хочу видеть его в могиле.

— Что-то еще? — осведомился Демид тем же авторитетным тоном, от которого хотелось сжаться в клубок. Но я взяла себя в руки и спросила, глядя ему в глаза:

— Что ты приказал сделать с моим братом?

Он отвернул лицо к океану и пригубил виски со льдом. Тревога забилась в солнечном сплетении.

— Просто поймать и придержать до нашего возвращения.

— Значит, я смогу с ним поговорить, когда вернемся?

— Думаю, да.

Я облегченно выдохнула, чувствуя, как спадают оковы с груди. Ну вот. Все ведь хорошо. А я переживала.

— Ох, эти бандиты изрядно нам нервы потрепали... — улыбнулась я и откинулась на спинку. — Как вспомню, так вздрогну. Радует только то, что это все позади и больше не повторится.

— Этого я не могу гарантировать. — Его слова будто ведро ледяной воды на плечи. Я вмиг села.

— В смысле?!

— От меня это не зависит, Элизабет, — чеканил он. — Я озаботился тем, чтобы добавить в штат охраны больше специалистов, но обещать тебе, что никто и никогда не посягнет на нашу жизнь, я не буду. У богатства есть обратная сторона медали. Ты должна это понимать.

Его голос давил, прижимал меня к земле, словно бетонная плита. Не терпящий возражений. Он принял решение, а у меня выход только один — покорно склонить голову и согласиться.

Нет, молчать и сглатывать возмущение я не буду!

— Хочешь сказать, что на всех миллиардеров покушаются? Я не верю. Ты можешь просто не соваться в опасные проекты.

— Давай ты не будешь указывать мне, куда соваться, а куда нет! — громыхнул Демид и резко поставил стакан с виски на стол так, что я вздрогнула от оглушающего звука.

— Тебе просто этого всего мало! — я обвела остров рукой. — Ты не можешь остановиться, тебе надо стать мультимиллиардером, но зачем? Я уверена, что ты, даже если сейчас бы бросил работу, мог бы благодаря своим сбережениям жить до конца дней и ни в чем себе не отказывать. Разве нет?

Он ухмыльнулся уголком губ — и эта ухмылка не предвещала ничего хорошего. Я поежилась.

— Элизабет, я могу сделать тебя частью своей жизни. Но всю свою жизнь ради тебя я менять не собираюсь.

В груди тягуче закололо. Г оречь перехватила горло. Он сказал верно, пусть и прозвучало обидно, но я не только о себе беспокоилась!

— Ради меня? Ты сам чуть не погиб! Дважды! А ты подумал о том, что когда у нас появятся дети. — я прикусила язык и отвела взгляд. К щекам бросилась горячая кровь. На слове “дети” у Демида подскочили брови. Вот черт, вырвалось. Сейчас явно рано об этом говорить.

— Ты хочешь детей? — спросил он.

Нечитаемый тон. Из него утекла злость, но не появилась нежность. С каким лицом он спросил? Утопая в неловкости, я не решилась поднять на него взгляд.

— Элизабет?

Казалось, если скажу правду, то поставлю себя в еще более уязвимое положение. Я не думала об этом раньше, но, конечно, хотела бы детей. Но жизнь на острие ножа с Демидом явно не поспособствует благополучной беременности.

— А если да, то что? Ты перестанешь лезть на рожон?

— Нет, Элизабет. То, что я не клянусь гарантировать на сто процентов безопасную жизнь еще не значит, что нас будут обязательно пытаться убить. Да никто в мире не сможет пообещать тебе, что ничего не случится! Жизнь непредсказуема. Единственный способ проживать ее успешно — это уметь быстро реагировать в любых сложившихся обстоятельствах.

Попробуй его переспорь! У него вагон и маленькая тележка аргументов на каждый мой протест. Я поднялась, не в силах отбиваться. Его властная давящая энергетика выкачивала из меня решимость. Лучше уйти сейчас, чем сдуться под гнетом его доводов.

— Есть разница, когда происходит что-то случайное, и когда человек намеренно лезет в опасность.

С этими словами я проскользнула мимо него и поспешила в дом.

— Элизабет! — догнало в спину. Тяжелые быстрые шаги лупили по деревянному полу. Я остановилась перед дверью в ванную комнату, прикрыла глаза, стараясь глубоко дышать. Прятаться от него смысла нет. Вынесет дверь и меня вытащит.

Демид схватил меня за руку и развернул к себе.

— Какая муха тебя укусила? Давай нормально поговорим!

— Нормально? Нормальный разговор в твоем понимании, это когда ты говоришь, а я со всем соглашаюсь? Ты считаешь, раз я тебя намного моложе, не имею миллиардного состояния, то меня нужно поучать? Что я ничего не смыслю? Не имею права указывать тебе на ошибки?

— Ты часто все слишком обобщаешь и драматизируешь, Элизабет.

— Раз так, то смысл нам вообще говорить? — Я попыталась выдернуть свою руку из акульей хватки Демида. Тщетно. Он только сильнее ее сжал.