Убить в себе зверя - Чиркова Вера. Страница 8

– Потому, что она женщина.

– Ну и что?

Он отвернулся и не ответил.

Я ничего не понимал. Все знали что-то, чего не знал я, и не хотели мне объяснять.

Немного повозившись, устраиваясь на еще более жестком, чем песок, полу корзины, я наконец лег на спину и, глядя в темнеющее небо, попробовал мыслить логически. Если низране привыкли свято поклоняться своей матери-царице, то вполне вероятно, что и к женщинам других рас они относятся с большим уважением, чем к их мужчинам. Похоже, что так. Но почему мать-царица терпит в своих владениях чужеродных соперниц? В доброту дамы, делающей из своих детей яичный порошок, я бы не поверил и под расстрелом. Значит ей почему-то выгодно такое положение чужестранок. Тут мои размышления зашли в тупик, и сколько ни придумывал версий, ни одна из них не показалась мне единственно точной. Что-то говорило, что я на верном пути и не хватает одной лишь зацепочки, чтоб все встало на свои места.

Утром я проснулся поздно и с головной болью, и, хотя дулся на Кена за его секреты, все же не выдержав, признался ему, что мой дедуктивный метод завел меня в тупик. Тези в это время была в подвальчике, а низранин спал, замотавшись в свой незаменимый капюшон. Кен махнул рукой в его сторону:

– Спроси у него!

Так. Что же случилось с нашей дружбой, что даже ответ на свой вопрос я должен искать у вчерашнего врага? Я не стал устраивать допрос низранину, а просто решил отложить выяснение этой загадки на более подходящее время. В конце концов, какое мне теперь дело до этих полудиких аборигенов?! Правильно, никакого.

Тем более, пора было выяснить, далеко ли мы продвинулись за ночь. Но подойдя с этим намерением к бортику, мгновенно забыл все недавние вопросы.

Сегодня мы летели намного ниже, чем вчера вечером. Можно было рассмотреть даже ветви сухих скрученных деревьев, изредка торчащихщих среди барханов. А вон то дерево какое-то странное. Круглый веретенообразный ствол и провисшие мохнатые ветви делали его похожим на жуткого огромного кузнечика. Тень от шара пробежала мимо дерева и оно вдруг резко прыгнуло на нее. Я вскрикнул от неожиданности. Кузнечик замер и поднял вверх голову, разглядывая шар. Вот это экземплярчик!

Рядом со мной потрясенно охнул Кен. Интересно, когда он подошел, не успел отстраненно подумать я, а напарник уже тормошил охранника.

– Миссе! Да Миссе же! Иди быстрей сюда! Посмотри, что это такое?

Маленький низранин белым клубком метнулся к нам и выглянул за борт. Жуткий кузнечик огромными прыжками догонял наш шар и расстояние сокращалось с каждой секундой.

– Туффа, туффа!

Никогда бы не подумал, что низране умеют так пронзительно верещать.

Но не успел я открыть рот, чтобы успокоить трусливого парнишку, как туффа прыгнула и в прыжке плюнула вслед шару. Плевок с невероятным ускорением влепился в стенку корзины, и я едва успел вцепиться в бортик, так силен был рывок. Корзину качнуло сначала вперед, потом дернуло назад, и только теперь я понял, что плевок был ни чем иным, как гигантской паутиной, по которой туффа теперь поднималась к нам. А шар, накренившись, резко шел на снижение.

Выхватив нож, я перегнулся через бортик и попытался перерезать паутину. Безуспешно.

Впечатление будто режешь быстро застывающий резиновый клей. Рядом Тези зачем-то мотала бутылочкой с водой, пытаясь попасть на паутину. Бедная девочка! От стресса у нее совсем заглючил бортовой компьютер!

Однако, странно! Паутина от воды стала мягче и рыхлее и у меня появилась надежда перерезать ее. Но тут в стенку ударил второй плевок, и почти сразу третий. Шар снижался, все ускоряясь, а туффа поднималась к нам, споро подтягиваясь на своих паутинах. Тварь явно рассчитывала на праздничный обед.

Ну, только не жди, милая, что этот обед достанется тебе совсем уж легко, рычал я, готовясь к бою. А тварь уже вцепилась страшными лапами в стенки корзины и над бортиком показалась уродливая голова с грозными клыками и тонким хоботком.

– Арт! Бей в глаз!

Интересно, Тези, а откуда мне знать, где у нее глаза, возмутился я. На секунду оглянувшись, чтоб оценить расстановку сил, заметил, как Миссе ужом нырнул в подвальчик. Ну, вот вам и первая крыса. Что ж, трус, обойдемся и без тебя. Я остервенело бил ножом в жуткую морду, стараясь не совать руку близко к клыкам. Тварь махнула лапой, пытаясь достать меня, и перерубила один из канатов, держащих корзину. Та наклонилась еще сильнее, и, чтобы не вывалится, нам приходилось одной рукой держаться за тросы или борта.

Тези бросив бутылку, колола туффу какой-то острой палочкой, и по-видимому, небезуспешно, от этих ударов тварь дергалась и пыталась уклониться. Тут я кажется, нашел-таки глаз, туффа зашипела и беспорядочно задергала передними лапами. Внезапно громко застонал Кен и на мой белый балахон брызнула кровь друга. В отчаянии я яростно ударил мерзкую гадину еще раз, и туффа начала мешком обвисать под корзину, намертво зацепившись шипастыми лапами за бортик.

Не надеясь, что она не очухается вновь, вцепился в жуткую голову и, нажимая изо всех сил, начал откручивать ее от туловища. Даже с моими мускулами это оказалось не так-то легко, но боль за Кена добавила сил. Через минуту ненавистная голова была у меня в руках, и я уже было размахнулся чтоб выбросить ее за борт, но кто-то повис у меня на руке. А, Миссе! Ты уже вышел из подполья?

– Не бросить! Не бросить! – встревоженно вскрикивал низранин.

Я пожал плечами и, понемногу остывая, выпустил голову из рук. Миссе быстро сунул ее в угол и бросился к бухте каната подвешенной около лебедки. Только теперь я заметил, что шар опустился так низко, что задевает дном за ветви низкорослых, жилистых деревьев. Заскреб песок якорь, выброшенный развившим не низранскую скорость Миссе, и шар, дернувшись несколько раз, наконец остановился. Кен лежал с закрытыми глазами, Тези чем-то мазала пропоровшую его плечо рваную рану. Злой скрежет сам сорвался с губ, когда я разглядел страшное ранение.

– Иди, помоги Миссе, – не оглядываясь, мягко сказала Тези и я, неожиданно для себя, безропотно подчинился.

Наверное, и у нас наступает матриархат, что там бормотал этот трус про мать-царицу?

Низранин действовал так, будто каждый день совершал побег на воздушных шарах. Сначала мы подтянули перерезанный трос и как могли, починили снасть, затем спустились на песок и накрепко привязали корзину растяжками к деревьям. После суток полета было очень приятно походить по песку, но Миссе прошелестел, что нужно поторапливаться, в этом месте могут водиться вараны, ведь именно на них охотятся туффы. Это сразу отбило у меня охоту гулять по песочку, и я резво рванул к шару, подозрительно оглядываясь по сторонам.

Вернувшись в корзину, начали освобождать наше средство передвижения от незваной гостьи. Перегнувшись через борта, перерубили, следуя указаниям Миссе, сначала задние, а потом и передние лапы, и тело туффы рухнуло на песок, а шар дернулся вверх. Теперь, по моим понятиям, пора было втаскивать якорь и удирать отсюда, но у Тези и низранина, как выяснилось, имелось свое особое мнение.

Один за другим они соскользнули на песок и начали ковыряться в останках туффы. Мне вовсе не светило сидеть в безопасности, когда спутники подвергают себя риску, и к тому же, им могла понадобиться моя помощь. Ну хотя бы в поднятии тяжестей, если они, конечно, появятся.

Оглянувшись на Кена и убедившись, что мой напарник удобно уложен и, по-видимому, уснул, я спрыгнул на песок.

Ну и страшилище же мы завалили! Вся шкура и лапы этого гигантского пауко-кузнечика были покрыты непробиваемыми чешуйками и только на длинном брюшке торчали жесткие щетинки. А это что? Вся передняя часть брюха оказалась покрыта глубокими разрезами, из которых еще сочились застывающие ручейки темной крови. Тези коротко взглянула на эти раны и вдруг сказала:

– Молодец Миссе!

При чем тут засветившийся от похвалы Миссе, мне видимо не понять никогда. Я уже открывал рот, чтобы спросить, за что хвалят этого труса, как Тези сама снизошла до объяснений.