Забыть тебя невозможно (СИ) - Высоцкая Мария Николаевна "Весна". Страница 6

— В общем, я чуть не переспала со своим бывшим, — выпаливаю на одном дыхании и опускаю взгляд на свои руки.

Время проходит, но Воронин не задает ни одного вопроса. Он в ужасе? Слишком зол? А может быть, я сказала все это лишь в своей голове?

— Паш, я…

— Я слышал, — отрезает холодно. — Когда?

— В клубе, когда…

— Понял.

— Не знаю, что на меня нашло. Просто… Просто я дура. Вот и все. Мы целовались, потом я его оттолкнула и…

— Мне неинтересно, Арин. Я на десять минут выбежал.

— Паш…

— Я завтра улетаю. С твоем отцом, если ты помнишь. На две недели. Думаю, этого нам обоим хватит, чтобы решить, что делать дальше.

Точно, он летит с моим отцом. Цепочка конференций. Тусовка именитых и не очень врачей…Папа звал и меня, но я отказалась.

Не хотела так надолго покидать Москву этим летом. Словно где-то глубоко внутри уже знала, о его появлении.

Паша уходит, не сказав больше ни слова.

Что я чувствую, смотря ему в спину? Разочарование.

Я предала его. Я себя предала. Жалкая, ничтожная дура!

Телефон, который я положила на стол, вибрирует. Бросаю заплаканный взгляд на экран.

Ну кто бы сомневался!

Конечно же Тим.

Хватаю смартфон и на весь зал ору в трубку: «Иди на фиг, Азарин, ясно тебе?!»

Глава 5

* * *

— Прости, что опоздала, — целую Катьку в щеку и усаживаюсь напротив.

Километра за два от кафе, где мы решили поужинать, мое такси попало в пробку. Но, судя по тому, что за эти полчаса Токман успела осушить два бокала белого сухого, особо она не скучала.

— Да я сама, пока нашла где запарковаться, чуть не поседела. Может, в блондинку покраситься, а?

Видимо, по тому, как я удивленно выпучиваю глаза, Катя понимает, что идея аховая.

— Ну а что? Думаешь, мне не пойдет?

— Не могу тебя блондинкой представить.

— И не надо, воочию посмотришь.

Пока Токман заказывает еще один бокал вина, я решаю, что сегодня объявлю алкоголю бойкот. Вчерашней ночи вдоволь хватило. А если учесть, что я по собственной же инициативе чуть не залезла Азарину в штаны и сейчас он до сих пор в городе, пить — дело опасное.

— Ты как вообще после вчерашнего? Что там произошло? — Ловлю Катин взгляд. В последнее время она постоянно встревает в какие-то авантюры.

— Да козел какой-то пристал. Я его послала. Матом, — смеется, принимая из рук официанта бокал, не дав поставить тот на стол. — Спасибо, — делает глоток. — Ну и ему, видимо, не понравилось, что его подкат мне не зашел.

— Кать, а если бы парней наших не было? Ты хоть представляешь, чем это могло закончиться?

— Арин, не нуди. Нормально же все прошло. А все эти «если бы» меня не интересуют.

Киваю. Конечно, я с ней в корне не согласна, но толку-то? Особенно если мое мнение она не спрашивала. После свадьбы Даниса Катя пустилась во все тяжкие. Какие-то тусовки, знакомые непонятные, парни, хамство… Она никогда тихоней не была, но то, что происходит сейчас, меня очень пугает.

Голову бы я этому Кайсарову отрубила. Из-за него же все!

— Что мы все обо мне?! Ты вчера куда вообще пропала, м?

Ну вот мы и подошли к главному. Честно говоря, я была уверена, что случится это не так быстро.

После того как Тим уехал, Катя рассказала мне, что была в курсе той ситуации с Яной изначально. Я, конечно же, вспылила. Мы почти месяц не разговаривали, а потом… Ну разве можно на нее обижаться?

Смотрю на подругу и прячу улыбку за стаканом сока.

Нервно потираю пальцами краешек стола, прежде чем начать свой рассказ. Исповедь целая получится же.

— Я. Мы. Я с Тимом поцеловалась.

Катька в два глотка осушает свой бокал. Таращится на меня, как сумасшедшая рыбка. Глаза большие, губы приоткрыты, а слов не вылетает.

Пользуясь ее замешательством, продолжаю:

— Я была инициатором.

— Неожиданно. А он что?

— Он? С утра сегодня уже домой ко мне приезжал.

— Кто бы сомневался, — закатывает глаза. — Братик времени даром не теряет. Я вчера его когда в ресторане увидела, офигела. Тихушник, блин.

Мы смотрим друг другу в глаза. Я прямо чувствую, какой вопрос крутится у нее на языке следующим, поэтому опережаю саму мысль:

— Мы не переспали. Но я, наверное, хотела.

Стыдно сознаваться в этом себе, а уж кому-то еще и подавно. Щеки краснеют, а мочки ушей начинают гореть.

— Ты же, ну, у тебя же…

— Я подумала, вдруг с ним получится, — закусываю внутреннюю сторону щеки, — по-нормальному.

— Я бы на твоем месте поступила так же. Из-за этого козла, несмотря на то, что он мой брат, все это началось, так что ему и расхлебывать.

— Ка-а-а-ать.

— А что, Кать? Разве не так? Ты хотела дать нашему дебилу, но из-за того, что он нетерпеливый осел, все обломалось. А итог какой? Ты теперь боишься мужских писек.

Мужчина, сидящий за соседним столиком, видимо, слышит Катькину речь. Иначе как объяснить его удивленный, но заинтересованный взгляд в нашу сторону.

— Давай ты будешь рассуждать потише, — стреляю взглядом в мужика за ее спиной.

— Ой, — Катя деловито поворачивается к соседнему столу, — мужчина, уши в другом месте, пожалуйста, грейте.

Наш новый знакомый давится салатом и густо краснеет, правда, Катю это уже мало волнует.

— Так, о чем я?

— Повторять я это не хочу, — улыбаюсь, засовывая в рот виноградину. — И писек я уж точно не боюсь, — смешок после этих слов вылетает сам собой.

— Суть ты уловила. А Паша твой тоже овощ просто. Бесят меня вообще эти мужики. Девушка, — окликает официантку, — вина еще принесите.

— Кажется, тебе хватит.

— Еще бокал, и будет в самый раз. Так и зачем он к тебе приезжал?

— Угрожал, что Паше расскажет обо всем, что между нами случилось ночью.

— Блефует.

— Может быть. Хотя уже неважно, я сама рассказала пару часов назад.

— И?

— Воронин улетает на конференцию. Сказал, что за две недели его отсутствия мы оба сможем решить, что же нам делать дальше.

— Раньше надо было решать. Вы сколько вместе? Полгода? Ему двадцать шесть. Он точно спит с кем-то на стороне, если не с тобой.

— Может быть, — послушно соглашаюсь, так как и сама об этом думала.

— Слушай, я тебе не раз уже говорила, что вот с этим всем, что у тебя, нужно работать не только с психологом, раз физиологически с тобой все норм, но и в паре. Доверие, игрушки, штуки всякие… А у вас целибат.

— Кать, давай мы сменим тему.

— Мы-то сменим, а проблема не уйдет. Не так их решают, Арина. Я вообще не понимаю, зачем тебе Воронин.

— Он умный, надежный, красивый. С ним…

— Удобно, — злобно хохмит Катя, хотя в реальности она все же не так далека от правды.

— Когда ты чувствуешь себя неполноценной, да еще и одна, это больно, — отворачиваюсь. — Паша принимает меня такой. Не торопит и не спешит засунуть в меня свой член.

— Ага, но при этом ты вчера чуть на моего брата не запрыгнула. Но это же другое, правда?

— Твоя ирония меня бесит.

— Знаю. Но факт остается фактом.

Опускаю взгляд и шмыгаю носом.

Тогда, в свой день рождения, я была готова. Я очень хотела быть с Азариным целиком и полностью. Маленькая условность в виде совершеннолетия. Фактор, который был для меня важен и который стал для нас непреодолимой преградой.

Готовилась как дура всю неделю. Это должно было стать приятным событием в моей жизни, а обернулось признанием в том, что в теории он бы мог трахнуть Янку. Нашу одноклассницу, с которой оказался на вечеринке после нашей ссоры.

Мир с его признанием перевернулся. Мы расстались, Тим уехал. Я плакала, мне было больно, обидно. Но я и подумать не могла, что все это окажется гораздо глубже, чем злость на мальчика, в которого влюбилась.

После череды блеклых дней и ненависти ко всему вокруг пришло желание отрываться. Жить на полную катушку. Были клубы, знакомства. В какой-то момент я решила, что моя девственность — жуткое напоминание о не сложившихся отношениях.