Ошибка, которую я совершила (ЛП) - Дейли Пола. Страница 27
С двумя презервативами в руке я подошла к нему. Разрывая пакетики, я встретила его взгляд.
— Только один раз, Уэйн. Мы договорились?
Он закивал.
— Скажи вслух.
— Я же обещал, — выдохнул он. — Давай быстрей, а?
— Нет. Сначала пообещай, что больше не вспомнишь об этом. И ты никому и никогда не скажешь о моем соглашении со Скоттом и о пропавших деньгах.
Он скривился:
— Никому, никогда, Роз. Даю слово. Скорее, Роз, пожалуйста.
— Мы договорились, Уэйн? Я серьезно.
— Да, да. Договорились.
— Ладно.
Когда Уэйн был полностью дезинфицирован, упакован и готов, я повернулась и поставила руки на подоконник:
— Действуй.
Я не хотела смотреть ему в глаза. И уж точно не хотела чувствовать его язык у себя во рту. При его степени возбуждение я ожидала, что долго он не протянет. Это должно было закончиться в считанные секунды.
Но ничего не происходило.
Я снова ждала. Прошло двадцать секунд, все еще ничего.
— Уэйн? — прошептала я.
Он не ответил. Я хотела повернуться, но он протянул руку, удерживая меня.
— Не надо, — его голос ломался. — Не смотри на меня.
— Уэйн, что случилось?
— Я не могу, — прохныкал он. — Не могу так.
Затем он начал говорить, бессвязно и быстро. Я не понимала, то ли у него случилось моральное просветление, то ли он просто не мог поддержать эрекцию.
— Уэйн, все в порядке, — сказала я, пытаясь успокоить его.
Затем я сказала, что не буду смотреть на него. Я оденусь. И мы сможем поговорить. Несколько секунд спустя, почти одетая, я потянулась за шлепанцами. Я не знаю, что случилось дальше, потому что этот идиот ударил меня чем-то тяжелым по голове, и я потеряла сознание.
*
ГЛАВА 19
Я никогда не теряла сознание. Да, я падала в обморок, но это не одно и то же. Я могу объяснить, в чем заключается разница.
Обморок возникает при недостаточном притоке крови к мозгу. Это механизм восстановления тела. Когда вы падаете в обморок, ваша голова оказывается на одном уровне с телом, крови не нужно бороться с гравитацией, чтобы через сонные артерии подняться вверх, и ваш мозг мгновенно получает необходимый ему кислород. Вот почему солдаты падают в обморок, когда долго стоят на параде.
Бессознательное состояние после удара по голове — совсем другое дело. Это результат серьезной травмы. Это не имеет ничего общего с фильмами, когда злодея на несколько секунд вырубают, давая герою возможность сбежать, а потом злодей, как ни в чем не бывало, вскакивает на ноги, такой же работоспособный, только чуть более сердитый.
Никто толком не знает, что именно вызывает сотрясение мозга, но большинство специалистов сходится в одном: мозг получает повреждения, что приводит к временной, а иногда и необратимой потере функций. Могут возникнуть долгосрочные проблемы: невнятная речь, неконтролируемая мимика. В некоторых случаях имеет место изменение личности.
Я знала одного парня, мрачного и угрюмого мизантропа, который после падения с лестницы внезапно стал веселым и счастливым. Должно быть, ему было странно общаться с людьми, которые с подозрением всматривались в его жизнерадостное лицо, ожидая внезапного подвоха.
И, конечно, нельзя не вспомнить Маму Касс * (* Касс Эллиот, солистка ансамбля "The Mamas & The Papas", прозванная Мамой за чрезмерную полноту), которая увеличила свой певческий диапазон после того, как получила удар по голове куском медной трубы. Правда, ее друзья оспаривали эту историю и говорили, что она воспользовалась смешной выдумкой, чтобы объяснить публике, почему Джон Филлипс так долго не выпускал ее на сцену. На самом деле, его беспокоил ее лишний вес.
Но я отвлеклась.
Я лежала на ковре Уэйна в позе эмбриона, но с откинутой назад головой и постоянно сглатывала. Почему-то у меня во рту образовался избыток слюны. В этот момент мне не было страшно, я просто пыталась понять, я в сознании или нет? Сотрясение мозга не всегда приводит к потере сознания, и я не могла точно определить свое состояние. Я понимала лишь, что со мной что-то не так. Не так, как должно быть.
Голос Уэйна доходил до меня, как сквозь воду. Он был в панике, выкрикивал мое имя, а я мысленно отвечала ему. Мне казалось, я кричу, но он меня не слышал. Я не могла видеть Уэйна. Я не могла даже повернуть голову в его сторону.
Мой слух функционировал очень странным образом. Голос Уэйна становился тише, а бульканье пузырьков, которые каждые несколько секунд всплывали в его аквариуме, наоборот, невыносимо громким. Я попыталась закрыть уши руками, но не могла пошевелиться. И тогда я подумала о Джордже.
Как ни странно, до этого момента мне вообще не приходила в голову мысль об опасности. Это было глупо, но я была настолько сосредоточена на попытках сориентироваться и осознать свое состояние, что действительно чувствовала себя в безопасности.
Слюноотделение усилилось настолько, что я уже боялась захлебнуться. Именно тогда я смогла открыть глаза и поняла, что меня вырвало. Такова была реакция тела на удар по голове.
Мой взгляд скользнул по комнате и остановился на Уэйне. Он сидел на стуле, сцепив на коленях руки, и раскачивался, как китайский болванчик.
Неужели все закончится вот так? И это после всех моих отчаянных попыток исправить прошлые ошибки?
Казалось, что да.
Жестокая ирония заключалась в том, что пытаясь освободиться от связанных с долгами проблем, я увязала в них все больше и больше.
— Уэйн, — сказала я, но ничего не получилось.
Слово было вязким и бесформенным. Звук моего голоса испугал меня. Видимо, Уэйн тоже испугался, потому что он выпрямился на стуле и уставился на меня круглыми глазами.
— Бля, — прошептал он.
Затем снова начал раскачиваться.
Я перевернулась на спину подальше от лужи рвоты и выпрямила ноги. Не знаю, как долго я пролежала с согнутыми коленями, но растянуть подколенные сухожилия было большим облегчением. Я потянула пальцы ног на себя и почувствовала, как напряглись икроножные мышцы и ахиллесовы сухожилия. Затем я попыталась поднять руки, чтобы проверить, не перенесла ли я инсульт. Обе руки поднялись равномерно, поэтому я повернула голову к Уэйну.
Я улыбнулась ему.
— Какого черта ты улыбаешься? — в ужасе спросил он.
И я подумала: хорошо. Лицевые мышцы работали нормально. Инсульт исключался. Если повезет, я смогу говорить, когда воспаление в мозгу начнет утихать.
Поэтому я продолжала лежать и ничего не делать. На самом деле, я чувствовала сильную усталость, поэтому решила немного поспать.
*
Когда я проснулась, в комнате царил полумрак. Присутствие Уэйна я чувствовала, не открывая глаз. Я оставалась неподвижной и слушала. Сначала мне показалось, что у него проблемы с дыханием, оно звучало натужно и тревожно. Но, послушав минуту или около того, я поняла, что он пытается успокоиться. Я понаблюдала за ним еще какое-то время, затем приготовилась говорить, в то же время боясь звука, который могу издавать.
— Помоги.
Кажется, это звучало нормально. Я сказала это снова, только громче:
— Помоги мне.
Уэйн замер. Затем он прижал руки к лицу и его тело затряслось. Кажется, он пытался сдержать рыдания.
Голова моя пульсировала. Должно быть, он ударил прямо по затылочному выступу. Приходилось держать голову под углом, чтобы задняя часть черепа не касалась пола. Язык во рту был толстым, как вата, а мысли вялыми и обрывочными.
— Я просто хотел, чтобы ты осталась, — прохныкал он. — Больше ничего. Я запаниковал. Я хотел, чтобы ты осталась подольше.
— У меня очень болит голова, Уэйн. Чем ты меня ударил?
Он указал на стол. Там стоял небольшой хромированный огнетушитель. Такой можно увидеть в каюте яхты или в трейлере. Он был испачкан кровью. Я ощупала затылок, он тоже был в крови, а кожа вокруг раны вспухла.
Я посмотрела на Уэйна. Он был в панике и сильно потел. Нехорошо.