Проклятый бог (СИ) - Маркелова Софья. Страница 3

Возле одной из нор в окружении нескольких песчаных пауков, тихо беседуя, стояли мужчина и женщина, облаченные в типовую кожаную броню с редкими стеклянными пластинами. Короткие костяные мечи были подвешены у них к поясу, а на плечах лежали одинаковые светло-бежевые плащи, тяжелыми складками спадавшие до самой земли. В такие можно было завернуться, как в одеяло, и совершенно не беспокоиться, что испепеляющее солнце пустынь дотянется до тела своими жаркими лучами. Едва заметив приближавшуюся к ним группу, во главе которой ступала Лантея, двое хетай-ра вытянулись по струнке и практически синхронно приложили кулак к груди.

— Посол, мы вас ждали! — отрывисто произнесла женщина, делая шаг вперед.

— Отправленный вами слуга передал мне послание. Значит, вы оба — делегаты Первого Бархана? — спросила Лантея, по очереди разглядывая стоявших перед ней хетай-ра.

— Матриарх Иамес прислала нас как сопровождающих от этого полиса. Мое имя Эрмина, это мой напарник и супруг — Виек, — четко и отрывисто представилась женщина. — В случае опасности мы обязуемся защитить вас любой ценой, посол.

— Рада приветствовать вас обоих, — откликнулась Лантея. — Вы солдаты?

— Мы из личной гвардии матриарха Иамес, — лаконично ответил Виек из-за спины своей жены, а после украдкой осмотрел всех присутствовавших. — Это вся группа?

— Делегаты от Второго Бархана не прибыли, — пояснила Лантея. — Так что мы покинем город в таком составе.

Виек, поразмыслив немного, кивнул, а его супруга сразу же указала в сторону пауков, спокойно стоявших вокруг:

— Мы подготовили сольпуг к дороге.

— Очень хорошо. Тогда можем грузить вещи и отправляться.

Эрмина и Виек отошли в сторону, позволяя слугам приблизиться к практически неподвижным сольпугам. Им на спину стали кидать тяжелые баулы, ремнями пристегивать мешки и бурдюки, но животные даже не шевелились, пребывая в каком-то глубоком трансе. Наметанным глазом Лантея сразу же заметила острые стеклянные иглы в ладонь длиной и с круглым ушком, которые торчали из сочленений между защитными пластинами, покрывавшими тело сольпуг. Они были воткнуты точно в нервные узлы и окончания, угнетая сознание пауков, делая их покорными воле наездников. Обладание такими иглами и навыками было признаком профессионального наездника на сольпугах, который мог за несколько минут превратить любого песчаного паука в послушную куклу, не испытывавшую боль или забывшую о жажде и голоде. Связка похожих игл висела на поясе у Эрмины, и Лантея невольно почувствовала уважение к этой особе, ведь в свое время и она сама пыталась овладеть тонким искусством наездников на сольпугах, но достаточно быстро сдалась.

Чем больше девушка исподтишка изучала этих двоих, Эрмину и Виека, с которыми ей и остальной группе теперь предстояло пересечь пустыни, тем больше она видела. Они оба были типичными воинами — сдержанными, сосредоточенными и не привыкшими много болтать. На таких хотелось полагаться во всем, потому что они твердо контролировали любую ситуацию, предполагали, как стоит действовать и не боялись трудностей. Типовые доспехи делали их похожими друг на друга, и даже белые волосы были острижены одинаковым коротким ежиком. Но Виек казался гораздо старше своей жены: под его широко посаженными глазами уже появились глубокие морщины, тогда как Эрмина светилась молодостью и энергией. Она была одной из тех женщин, которых трудно было назвать красивыми, но что-то в ее лице невольно притягивало взгляд: может, это были пухлые губы или ироничный изгиб бровей; вот только по отдельности эти черты казались очаровательными, однако, все вместе они создавали образ достаточно заурядный.

Когда с приготовлениями было закончено, Лантея отпустила слуг и одной из первых забралась на выделенную ей сольпугу. Пауков было шестеро, для каждого члена делегации, и всех их нагрузили поклажей до такой степени, что для наездника оставалось совсем немного свободного места. Большинство хетай-ра привычно и легко вскочили на своих сольпуг, с удобством обустраиваясь на шкурах, постеленных поверх паучьих спин, и лишь Ашарх с внутренним содроганием смотрел на доставшуюся ему особь. Покорная сольпуга медленно двигала темно-красными хелицерами, ни на что не обращая внимания.

— Аш, от того, что ты будешь так на нее смотреть, сольпуга никуда не исчезнет, — сразу же заметила ступор своего спутника Лантея. — Держи свой страх в узде и забирайся ей на спину. Хватит медлить. Нам уже пора выезжать.

На лице профессора отразилась вся гамма внутренних сомнений, и с места он не сдвинулся. Девушка закатила глаза, покрыла спину паука еще несколькими шкурами, а после грубо подтолкнула мужчину в сторону сольпуги.

— Ты уже ездил на них. Справился тогда, справишься и сейчас, — уверяла спутника хетай-ра, поглаживая животное по длинным лапкам.

— Знаешь, тогда я был в горячке и почти без сознания. А в таком состоянии сидеть на сольпуге было как-то морально проще, — проговорил Аш, невольно дергаясь при каждом малейшем движении паука и сразу же хватаясь за рукоять своего гладиуса, закрепленного на поясе. — Не уверен, что я сам смогу контролировать ее. В тот раз ты управляла пауком. А я так не умею, Тея.

— Одна-единственная игла в основании головы позволит тебе выбирать направление движения. Вот и все, что нужно знать.

— А вдруг что-то пойдет не так, и она захочет сбежать или сбросить меня? Что мне тогда делать?.. О, проклятье! И на этом чудище мне придется ехать на край света?..

— Не беспокойся так, — со смешком сказал Манс, восседавший рядом на своем ездовом животном. — Я буду возле тебя, если что.

Так как остальная группа ждала лишь его, Ашарху пришлось, стиснув зубы, все же забраться на паука, коря себя за слабость. Он с дрожью касался щетины на теле сольпуги и далеко не сразу нашел в себе силы схватиться за иглу наездника и слегка нажать на нее, вынуждая паука сдвинуться с места. И хоть ему без проблем удалось освоить управление, но чувство омерзения и ужаса, которые профессор испытывал в тот момент, когда касался погруженной в голову сольпуги иглы, были ни с чем не сравнимы.

Его страх был подобен тяжелым цепям, прочно опутавшим сердце: сколько бы пленник ни метался в испуге и ни силился разорвать звенья, они лишь впивались глубже, врастая в плоть. Мало кто может смирить свое дрожащее сердце и взглянуть ужасу в глаза, позволив железной цепи упасть к ногам. Аш не считал себя способным на такое и лишь продолжал молча и робко идти на поводу у своего страха, постепенно срастаясь с ним.

Пещеры закончились достаточно быстро, и вскоре узкая наклонная тропа вывела всю группу на поверхность. Пустыни Асвен встретили путников привычным жаром песков и обжигающими лучами солнца, которого так не хватало в подземных полисах. Свежий поток горячего воздуха ударил в лицо профессору, и он усмехнулся, прикрывая веки и позволяя своей коже впитать тепло и свет, о которых он мечтал столько дней. Рядом с Ашархом на пару секунд остановилась Лантея. Она, приставив ладонь козырьком ко лбу, любовалась дюнами, тянувшимися до самого горизонта. Но далеко не все остальные путники были обрадованы поверхности: хетай-ра болезненно морщились и щурились, пряча лицо от света под глубокими капюшонами плащей. Хотя, как только глаза Манса привыкли к яркости, на его лице все же расцвела неподдельная радостная улыбка.

— Манс, ты путешествовал когда-нибудь раньше? — поинтересовался у спутника профессор.

— Немного. Но я почти нигде не бывал в пустынях, кроме ближайших Барханов. Зато я много слышал о большом озере с соленой водой, что есть у границ наших земель, — признался юноша, стальной хваткой придерживая иглу наездника и направляя вперед свою невысокую сольпугу. За спиной Манса с лапы на лапу переступали в клетках отданные на его полное попечение почтовые орлы, изредка хлопая крыльями или недовольно покрикивая.

— Что за озеро? — спросил Ашарх, стараясь ехать поближе к другу.

— С одной стороны пустынь есть озеро, которому не видно края. Его синие воды тянутся до самого горизонта, и они солоны, как слезы.