Тени Предтеч (СИ) - Виктор Козырев. Страница 30

Не скажу, что я успокоил бойцов, но обратно в лагерь к пирамидам, мы возвращались не сильно встревоженные. Старший лейтенант Лунин, как следует подумав, выставил около реки охрану, строго наказав, не показываться «брёвнам» на глаза или что там у них было органом зрения.

— Гарантий никаких, что они не попрут на нас, — объяснил он и с тем мы разошлись спать.

Утро началось с того, что комендант Давыдов самолично выселил меня из комнатки, находящийся наверху пирамиды.

— Кирьянов, — укоризненно сказал он. — Что ты здесь приткнулся, как бедный родственник. Ты у нас, кто? Герой. Значит, тебе полагается отдельная койка в казарме. Шутка. Насчёт тебя командир распорядился выделить собственную комнату, в научном секторе.

— Где? — не понял я, а Давыдов лишь вздохнул.

— Спускайся на третий уровень этой пирамиды, найди там Елизавету Семёновну Голобко. Она покажет, где ты будешь жить теперь. И спать, кстати, на нормальной кровати. Давай, шустрее. Здесь планируют опытную лабораторию поставить, хотя глупость несусветная, лучше бы пункт связи разместили.

Я шустро спустился на лифте вниз. Голобко, если я правильно понял, была рыжеватой брюнеткой постарше.

— Кирьянов! — обрадовалась она. — Иди сюда, мой золотой! Товарищ Металин, приказал тебе быть при мне, кроме тех случаев, когда ты нужен этому индейцу.

Она показала мне бумагу с подписью майора, но я, в общем-то, и не сомневался. Как я успел убедиться, дураков, которые, решились бы отдать от его имени фальшивый приказ, не было.

— А где он сам? — на всякий случай спросил я.

— Отбыл на Полигон, — вздохнула женщина. — Координировать какую-то операцию, уж не знаю какую, меня он в эти дела не посвящает.

Я так даже и не понял, что хуже: быть под командованием Лунина или сопровождать эту женщину, которая постоянно засыпала меня вопросами, а если не получала ответа, то ругалась, а после пыталась выяснить, засыпая через меня вопросами Артемиду.

Поэтому все визиты лейтенанта, я расценивал, как небольшой выходной. И действительно, уж лучше ходить на разведку в джунгли или лететь к месту, где разбились наши капсулы, чем общаться с этой настырной женщиной.

Хотя, конечно, возвращение к месту катастрофы стало для меня испытанием, да, в общем-то, и для всех нас. Как я уже говорил, климат здесь, несмотря на то, что находимся на северном полюсе — тропический, а значит, тела практически разложились и когда мы вскрыли капсулы, то запах почувствовали даже сквозь маски химзащиты.

— Мда, — произнёс Лунин, по связи. — А ведь нам всё вытаскивать наружу, сортировать, опознавать, а потом… Парни, я шучу. Мы здесь первичную разведку проводим, а остальное это забота медэкспертов и прочих похоронных дел мастеров.

Действительно, при его словах, бойцы напряглись и как-то нехорошо посмотрели в сторону командира, расслабившись, только когда он сказал, что пошутил.

— Чего здесь вообще разведывать? — буркнул один из здоровяков. — Ну, посмотрели мы, все мертвы и чего?

— Надо понять, насколько безопасна местность, — пояснил лейтенант. — Валер, вот ты чего скажешь?

— Переночевали мы здесь спокойно, только зверьё шастало, — пожал плечами я. — До вон того подъёма шли спокойно, а как углубились в джунгли, так началось. Сначала их был немного, а потом…

— Стало много, — поёжился один из тех бойцов, что переходил с нами реку.

— Ничего. У нас есть секретное оружие. Сейчас мы поднимемся на этот склон и посмотрим…

— Может побольше народа взять…? — нерешительно предложил кто-то.

— Не поможет, — бросил Лунин и повёл нас в джунгли.

В общем-то, там ничего страшного не произошло. При попытках углубиться, нас атаковали эти самые брёвна. Но едва мы отступали, как они переставали нас преследовать.

— Так я и думал, — сказал лейтенант, после пятой попытки. — Цель, не убить, а не пустить вглубь.

Мы утомлённо закивали. Не знаю, как остальные, а я мысленно материл старлея. Вот ведь экспериментатор чёртов! А если бы цель была убить нас всех и съесть?

— Ладно, возвращаемся к капсулам, там… А в общем, ничего не делаем. Пусть медики занимаются.

Вот так вот я и жил какое-то время. То летал в джунгли, то общался с учёными, а потом вернулся майор. Нет, он надолго нас не покидал, просто слишком часто летал на Полигон, что-то согласовывал там с вышестоящим начальством, добывал материалы, для обустройства пирамид, и привозил новых людей. Порой он прилетал на пару часов, отдать приказы и исчезал, прежде чем мы успевали его чем-то озадачить.

К этому времени мы успели перевезти тела из капсул и даже захоронить их рядом с пирамидами, вместе с Костиным, Балодисом и Новиковой.

Полину, разумеется, похоронили позже всех. Предварительно разобрав её на части и исследовав каждую частицу тела, чтобы понять, что произошло. Ничего не придумали, но глубокомысленные выводы сделали.

Вообще, наших учёных сильно тормозило то, что искусственный интеллект комплекса был завязан на меня. В какой-то момент их это просто начало бесить, ибо я в нужный момент, мог пропадать где-то в джунглях с Луниным. поэтому Голобко взялась за проект самолично. Лейтенанту было указано некое направление, в котором он может идти и с тех пор я не покидал пирамид почти месяц, пока загадка не была разгадана.

И добилась этого именно Елизавета Семёновна Голобко. Я в жизни не встречал более упорного человека, который прёт к своим целям, как танк, не обращая внимания ни на что. Нобелевскую премию по физике, она, спустя несколько лет, получит совершенно заслуженно. Кое-какие сведенья Голобко явно узнала здесь, на Артефакте, но сама теория оказалась оригинальна, и в записях Артемиды вроде бы не фигурировала. Вроде — потому как сам я не учёный и точно сказать не могу, что там можно было раскопать, а что нельзя.

Но вернёмся к попыткам взять под полный контроль искусственный интеллект комплекса. Над этим билась вся исследовательская братия целый месяц, пытаясь сделать так, чтобы управлять Артефактом, мог не только я один. Немало народу разделось перед этим зеркалом, на глазах майора Металина и моих. У меня выкачали больше литра крови, сделали несколько биопсий, чтобы найти хоть какую-то особенность, давшую мне такую возможность.

Работали мы в моём прежнем жилище, которое сейчас переоборудовали в полноценную исследовательскую лабораторию. Лежанки для сна и прочий мусор убрали, оставив только зеркало и собрав оборудование, которое управляло порталом и прочими техническими приспособлениями.

И вот в один прекрасный день, когда прошла очередная серия экспериментов, которая не привела ровным счётом ни к чему и только Лиза, молчала и хмурилась, а потом просто посмотрела на меня и сказала:

— Отдай команду, своей Артемиде, чтобы она добавила ещё одного управляющего.

Лицо майора Металина, а это был один из тех немногих дней, когда он находился на планете и, более того, присутствовал при экспериментах, напряглось, он хотел что-то сказать, но не успел. Едва я отдал команду искусственному интеллекту, как она разделась и стала вертеться перед зеркалом.

Вздохнув, я начал диалог с Артемидой. Поначалу я вообще не поверил, что это нам что-то даст, но неожиданно она согласилась. Вернее, не так, Артемида была не против, только несколько раз уточнила, желаю ли я этого и делаю ли я это добровольно.

Ей не стоило в этом сомневаться. Ибо я желал сбросить управление Артефактом по собственной воле. Мне надоело сидеть затворником на задворках Галактики, общаясь только с Луниным или Голобко, а иногда с Металиным. Больше всего мне тогда хотелось улететь с этой планеты на фронт. Вернуться в родной космодесант. Ведь не все мои товарищи сложили голову при обороне Земли, а встав в строй, бить имперских гадов. Ради чего я и пошёл в армию, а когда война закончится и если останусь жив, то покинуть вооружённые силы, и заняться чем-нибудь полезным, для общества, страны, человечества и, возможно, дела всегалактического коммунизма. Кое-какие намётки я держал в голове, но только в общих чертах. О конкретике я не задумывался, считая, что у меня много времени в запасе.