Под знаком темной луны - Чиркова Вера. Страница 6

– Надеюсь на вашу честность, молодые люди. Надеюсь на вашу честность. – Кивает на прощание доктор, направляясь к калитке.

Мы быстро уходим по тропинке в сторону моего замка, и я готов схватить Трика в любую секунду, если он вздумает от меня удирать. Его покорный вид меня больше не обманет. Я уже поверил ему сегодня, и это недешево мне обошлось. Однако он не делает попыток сбежать, наоборот, подсказывает переулки, где можно пройти так, чтоб нас видело поменьше народу.

Наконец мы за городом, до замка осталось совсем немного. И тут я вспоминаю, что вышел через потайной ход и дверь мне отпереть некому. А если даже вернулись слуги, то нас в таком виде они ни за что не впустят. Придется возвращаться через потайной ход, а делать это вместе с Триком мне как-то не хочется. Значит, остается один выход – отключить его и тащить на себе. Как будто я мало нынче натаскался.

– Давай посидим немного, – неожиданно просит Трик, – я устал, и ничего еще не ел сегодня.

Нашел чем удивить. Я сам из-за него только чашку кофе утром выпил.

– А зачем сбегал? – говорю сурово, садясь на камень. Пусть знает, что его маскарадом меня не провести.

– Да я и не хотел уже, – вздыхает Трик.

– Тогда зачем? – Настаиваю я.

– А ты дай слово чести, что никого не накажешь.

Я чуть было не брякнул что даю, как опомнился. А с кого это, он, собственно говоря, слово чести-то требует?

– Кто я такой, чтоб обещания тебе давать? – ворчу отстраненно.

– Тогда кто ты такой, чтоб вопросы мне задавать? – усмехается он. – Ну, если не хочешь, можешь не говорить, я не знаю как это у тебя получается, только я тебя еще там узнал. В овраге. И не по браслету, а по голосу и по поведению. Ты Эзарт, и я тебе обязан жизнью. Уже два раза.

Мы несколько минут сидим молча, пока я перевариваю, насколько близко от провала был сегодня.

– Ладно, говори, почему убежал, а я сам решу, кто виноват. И учти, до правды я все равно докопаюсь.

– Мне секретарь подсказал, Руиз. – Помолчав, признается Трик. – И плащ дал, и усы наклеил. И велел его связать и укрыть. И ключи дал. Только он не виноват, что мне посочувствовал, у него у самого мать далеко, он ее пять лет не видел. Не надо его наказывать.

Ну и Руиз. Пригрел же я себе змею на груди. А ведь еще год назад он буквально молился на меня. Откуда столько перемен за такой короткий в сущности период? И я тоже хорош, живу здесь уже три недели, а до сегодняшнего дня ничего не замечал. Хотя мне пришлось все три недели посвятить себя стройке башни. И не только днем, когда там работали каменщики, но и ночью, когда все тайные приспособления делали специально привезенные мною для этого минироботы.

– Я расскажу тебе потом про Руиза, он меня сегодня не только предал, но и хотел убить. – Устало говорю Трику, поднимаясь с земли. – Пойдем, нужно спешить.

Решение пришло ко мне, пока я сидел на пригретом весенним солнцем камне, разглядывая скорбную усмешку Трика. Кажется, он сегодня тоже сделал для себя немало открытий и это пошло ему на пользу. Ну держись, изобретатель, похоже у нас с тобой неслабые противники.

Трик о чем-то задумался, топая за мной по тропе, и очнулся только тогда, когда я, бдительно осмотревшись по сторонам, полез в кусты. Он оторопело обернулся, чтоб убедится, что мы действительно находимся не возле парадного входа в мой замок.

– А где это мы? – растерялся изобретатель.

– Иди сюда, – сердито зашипел я, – да потише.

Трик покорно следовал за мной и только около расщелины, когда я отодвинул огромный камень, на всякий случай приставленный мной к отверстию, тихо спросил:

– Ты хочешь меня тут запереть?

Я повернулся к нему и внимательно посмотрел в глаза. В них не было страха, только горечь и разочарование. А вот это он зря. Я ведь еще ни разу не дал ему повода плохо подумать о себе.

– Мне нужна твоя помощь, – говорю ему мягко, – Но ты должен дать мне слово, что никому не расскажешь о том, что узнаешь. Ни маме, ни друзьям, ни Дариналь.

Последнее имя я добавил внезапно даже для самого себя, но именно оно произвело на Трика самое ошеломляющее действие. Он покраснел, смутился до слез и невпопад промямлил что-то невразумительное.

– Так я не понял, ты даешь слово помочь мне или нет? – тороплю Трика.

– Да, – подняв на меня честный взгляд, клянется Трик, – я помогу. И никому не скажу, слово чести.

– Тогда проходи.

Задвинув за ним камень, веду изобретателя к замаскированной с этой стороны дверце. Я давно сменил здесь старинный замок и теперь дверь открывается на мой голос. Шутки ради кодовые слова – «Сезам откройся.» – я говорю патетично и с удовольствием наблюдаю, как у Трика от удивления отваливается челюсть. По счастью, на этой планете нет сказки, аналогичной той, из которой я позаимствовал этот код. Иначе Трик ждал бы, что окажется в сокровищнице, битком набитой деньгами и украшениями. А так он быстро сориентировался, и, когда мы оказались в моей спальне, практически не удивился.

Зато удивился я, услышав такие громкие удары в мою дверь, что сразу стало ясно – её ломают.

Сейчас сюда ворвутся и что увидят? Казненного преступника и его сообщника. Да что ж это за напасть. Надо хоть узнать, кто сюда ломится, прежде чем убегать обратно, соображаю я, и начинаю громко, чтоб перекричать стук, орать:

– Кто вы такие? Что вам нужно? Перестаньте ломать мою дверь.

– Это советник. – слышится за дверью голос моего шеф-повара. – Я узнал его голос. Господин Советник Эзарт, отзовитесь.

– Что тебе нужно, Лузид? – Кричу я, быстро напяливая перед зеркалом внешность Главного Советника. – Почему вы разбудили меня?

Киваю Трику на шкаф и прикладываю палец к губам международным жестом.

Сообразительный Трик моментально скрывается за плащами, туда же я сую снятый с себя наряд и запираю дверцу. Несколько последних штрихов и я уже готов открыть дверь, но неожиданно замечаю свои грязные сапоги. Сообщив себе тихонько, что я думаю по поводу собственных умственных способностей, сбрасываю сапоги и, открыв шкаф, зафутболиваю их туда.

– Простите, господин Эзарт, – льстиво оправдывается Лузид, – Мы волновались. Вы долго не отзывались. Мы нашли в кухне топор и боялись за вашу жизнь.

Излишняя слащавость его голоса настораживает меня, поэтому, быстро метнувшись к столу, достаю из потайного ящичка вещь, которой могу воспользоваться только в самом крайнем случае – волновой усыпитель. Или проще – станнер.

– Уже открываю. – отпирая замок, объявляю слугам.

Дверь распахивается, и я вижу двух вооруженных огромными ножами лакеев во главе с Руизом, а за ними повара Лузида, воровато прячущего взгляд. Великий космос. Да тут целый заговор.

– Держите его. – Кричит Руиз. – Сейчас я вам покажу, кто он такой на самом деле.

Слуги, угрожая ножами, теснят меня назад. Прикинув, что в комнате у меня больше шансов воспользоваться станнером, не упустив никого из нападающих, я отступаю, сделав вид, что не понимаю, о чем идет речь.

– В чем дело, Руиз, ты сошел с ума? Что такое ты говоришь, разве ты не узнаешь меня? Ты, наверное, болен. – Бормочу я, отходя к столу.

Если не удастся от них отбиться, хоть успею подать сигнал тревоги. На орбите планеты находится небольшая автоматическая станция, которая передаст мой сигнал на базу отдела. Агенты отдела проведут операцию по моему спасению, но миссия будет считаться проваленной. А этого я не должен допустить ни в коем случае.

Видя, что я не сопротивляюсь, Руиз осмелел. Желая побыстрее доказать свою правоту и тем самым подстегнуть свою команду к более решительным действиям, он выскакивает вперед и хватает меня за ворот плаща. Я очень не люблю, когда со мной обращаются подобным образом. И не желаю, чтобы он попытался содрать с меня присосавшуюся внешность, поэтому, не вынимая руку из кармана, нажимаю кнопку. И в тот же миг за моей спиной раздается жуткий, заунывный вой.

Слуги, глядя куда-то мимо меня, бледнеют на глазах. Лузид, шагнувший было в комнату, начинает мелко трястись и пятится. Уснувший Руиз медленно заваливается на пол, но никто не обращает на него внимания. Остекленевшие глаза его дружков устремлены за мою спину, но оборачиваться я пока не тороплюсь, прикинув, что это может быть ловушкой. А вой звучит снова, уже ближе и войско Руиза наконец не выдерживает. Внезапно развернувшись, первым удирает повар, следом, громко топая и завывая, как пожарные сирены, несутся прочь слуги, побросав по дороге свои ножи.