Ферзевый гамбит. 1942-1943 (СИ) - Савинков Андрей Николаевич. Страница 22

Третий акт большого сражения начался в 15.34, когда сигнальщики флагманского «Ямато» доложили держащему тут флаг адмиралу Ямамото о приближении американских линкоров. То, что шесть кораблей движутся полным ходом на север подданые микадо знали и до этого — в ясный день строй двухсотметровых кораблей спрятать не так-то просто — однако то, что к нему движутся новейшие корабли, с которыми на равных мог сражаться только флагман, адмирал не знал. Остальная его четверка — однотипные линейные крейсера типа Конго — мягко говоря уступали своим визави буквально во всем.

В такой ситуации весь ордер был развернут курсом 300, после чего началось, что называется тактическое отступление. Тягаться в перестрелке японцы не могли, а их авианосцы как раз заканчивали принимать вернувшиеся обратно самолеты первой волны и помочь некоторое время были неспособны. Тем более что, лишившись одного плавучего аэродрома, японские моряки вынуждены были распределять вернувшиеся самолеты по другим кораблям, и процесс этот вынужденно затянулся. Можно сказать, что поймали их со спущенными штанами.

В течение трех часов продолжалась артиллерийская дуэль: Ямамото прикрывая свои авианосцы встал намертво. Хотя его линейные крейсера и имели преимущество в ходе и теоретически могли убежать, японские моряки выполнили свой долг до конца, заплатив своими жизнями чтобы добыть итоговую победу.

Когда 17.49 на строй американских линкоров обрушились японские ударные самолеты, «Кирисима» уже утонул, «Харуна» горел от носа до кормы и практически не управлялся, да и три остальные линкора тоже успели нахвататься снарядов. При этом адекватно отвечать янки мог, по сути, только «Ямато», который за весь бой сумел добиться всего шести попаданий во вражеские корабли, однако каждый из его 18-дюймовых снарядов наделал изрядных делов. «Айдахо», по которому изначально стрелял японский флагман, поймал два чемодана и этого ему хватило, чтобы заставить выйти из боя. Огромная дыра в носовой оконечности, в которую на большом ходу начинала захлестывать забортная вода, и уничтоженная прямым попаданием вторая башня, подвели итог под его участием в этом сражении. Пожар, возникший после второго попадания только чудом и командой капитана о затоплении погребов, не привел к гибели всего корабля. «Айдахо» — детище еще прошлой войны, во многом повторил судьбу «Хирю» и тоже так и не был восстановлен до конца войны, хотя и по другим причинам. К 1942 году военно-морское руководство в США пришло к однозначному выводу, что нужно делать ставку на авиацию, и лишнего дока для старичка просто не нашлось. Впрочем, ему в отличии от японского коллеги была уготована судьба несколько иная, и одну службу корабль, построенный в далеком девятнадцатом, еще сослужил, поучаствовав в 1955 году в испытаниях первой американской термоядерной бомбы. В качестве корабля-мишени.

Другие четыре попадания — на этот раз в «Индиану» привели к заклиниванию первой башни, разрушенной трубе и поврежденной палубе на корме корабля. Последний снаряд взорвался на главном броневом поясе, вырвав из него изрядный кусок, что, впрочем, по сравнению с остальным было совсем не опасно.

Появление на сцене японской авиации мгновенно развернуло ситуацию на 180 градусов. Хищник превратился в добычу, еще несколько минут назад чувствовавшие себя хозяевами положения, американские линкоры начали отчаянно маневрировать, пытаясь сбить вражеских летчиков с толку и помешать им заходить на цель с удобных ракурсов. Осложнялось положение американцев еще тем, что истребительного прикрытия над ними почти не было: как и в случае с японским самолетами, янки приходилось решать нелегкую задачу по размещению неучтенных, ставших бездомными, самолетов по другим авианосцам. Все что ребята Нимица смогли поднять в такой ситуации в воздух — не полных два десятка снаряженных машин, которые теперь с отчаянием обреченных бросились на в три раза превосходящие их силы подданых императора. Получилось откровенно плохо.

Первой попала под раздачу идущая головной «Саут Дакота», на которую одновременно навалились и торпедоносцы с двух сторон и пикировщики сверху. Получив три торпедных и пять бомбовых попаданий новейший и полугода не прослуживший линкор отправился на дно, дав, впрочем, время своему экипажу на то, чтобы покинуть обреченный уже корабль. По паре неопасных попаданий получили «Масачусетс» и «Вашингтон», а «Северная Каролина» магическим образом за время всего сражения ни разу не оказалась под атакой и вышла из боя, не оцарапав даже краски на надстройках.

Видя, что сделать с вражеской авиацией ничего не может Нимиц приказал разворачиваться и ложиться на обратный курс. На этом второй день битвы в основном закончился. Только в 18.12 японская эскадра пережила налет американских тяжелых бомбардировщиков, которые со второго раза смогли-таки положить одну бомбу в тяжелый крейсер «Могами», что для одиннадцатитысячетонного корабля было откровенно мало.

Итогом линкорного сражения стало потеря двух вымпелов американцами и трех — японцами. «Харуна» в итоге затонул так и не сумев справится с пожаром, а «Конго» избитый и лишившийся большей части легкой артиллерии стал добычей американской подводной лодки «Наутилус»: иногда американские торпеды все же взрывались.

На этом боевые действия 6 числа закончились, что, впрочем, не означало окончание всей битвы. Американское соединение, спрятавшись под покров ночи уходило курсом 090 в сторону Гуадалканала, под прикрытие базовой авиации. Японцы же начали неторопливое преследование, забирая немного к северу, опять же для того, чтобы исключить возможность попадания под атаки с разных сторон.

Следующий день прошел в попытках следующих параллельными курсами соединений укусить друг друга побольнее, при этом по возможности не подставившись самому. Слишком уж много вымпелов было потеряно что одними моряками, что другими, чтобы безрассудно рисковать оставшимися.

Как обычно и получается в таком случае никаких особых результатов ни одна из сторон добиться не смогла. Сначала утром разведовательные самолеты долго не могли установить контакт со своими визави, потом высланная в 12.45 японцами ударная группа банально не смогла найти американское соединение, которое сразу после обнаружение врага повернуло на юг курсом 160 и уклонились, таким образом, от возможного налета. Самолетам с красным кругом на крыльях пришлось бесславно возвращаться домой, так и не приступив к выполнению боевой задачи. Ответный "визит вежливости" был перехвачен летчиками страны восходящего солнца на расстоянии в двадцать километров от основной группы кораблей, поэтому к цели удалось прорваться совсем небольшому отряду торпедоносцев, отработавших в итоге по "Ямато". Конечно, авианосцы были куда как более приоритетной целью, однако и находились они дальше, поэтому в условиях, когда тебя вот-вот нагонят вражеские истребители, выбирать особо не приходилось. В огромную цель, длинной в почти двести пятьдесят метров, попасть было не сложно, вот только прорвалось сквозь убийственный заградительный огонь всего несколько крылатых машин.

Из трех торпед, попавших в японский флагман взорвалось только две, чего для выведения из строя такого большого корабля было явно недостаточно, хотя и сказать, что все моряки линкора были рады такому опыту тоже нельзя. Команда борьбы за живучесть отработала штатно, а контрзатопление отсеков левого борта позволило спрямить и так не слишком большой крен. В сухом остатке — семь погибших членов экипажа и минус три узла максимальной скорости, что никак на дальнейший ход битвы не повлияло.

В 14.40 на японское соединение вновь совершили налет бомбардировщики базовой авиации, с третьего раза добившись-таки одного попадания в "Сорю" и заплатив за него четырьмя сбитыми машинами. Попадание оказалось совсем не опасным, вот только дыра в палубе изрядно мешала принимать и выпускать самолеты, замедлив боевую работу на корабле как бы не в два раза.

Еще засветло, когда стало ясно, что в этот день больше ничего интересного происходить не будет, Ямамото выслал вперед соединение из четырех тяжелых крейсеров и двух эсминцев, которые должны были по его задумке подкрасться к американской базе ночью и обстрелять ее, нанеся максимальный возможный урон за минимальное время. Теоретически можно было бы подловить совершенно не готовые к такому авианосцы и малой кровью поставить точку в затянувшемся сражении.