Русская партия. 1944-1945 (СИ) - Савинков Андрей Николаевич. Страница 35

Так же с обвинениями в адрес политического руководства страны выступил глава генштаба Финляндии Эрик Хейнрикс и ещё ряд генералов и офицеров званием ниже.

Мгновенное образование военной фронды изрядно удивило и встревожило премьер-министра Рюти. Он тут же принялся тасовать кадры в верхушке вооружённых сил, задвигая подальше неугодных, потенциально способных на резкие движения против него генералов и ставя на должности тех, от которых неприятных сюрпризов можно было не ожидать.

Собственно, первой покатилась голова — на этот раз в пресном смысле — именно Хейнрикса. На его место был назначен генерал-лейтенант Карл Эш, уже имевший опыт управления этой структурой и в политику старавшийся не лезть. За ним, подобно кругам от брошенного на воду камня, начали расходиться в стороны волны пертурбаций и замен командиров корпусов и армейских групп. Все это привело к естественной неразберихе, захлестнувшей вооружённые силы Финляндии в конце зимы, вначале весны 1945 года.

3 марта войска Северного фронта под командованием Мерецкова перешли в наступление по всей линии соприкосновения с армией Финляндии. Основной удар был нанесён на Выборгском перешейке между водами Финского залива и Ладожского озера. Здесь, по сути, советские войска повторяли уже один раз пройдённый пять лет назад путь, что позитивно отразилось на понимании командованием обстановки и знании театра военных действий. Не случайно наступлением командовал именно Кирилл Афанасьевич: второй раз выполнять одну и ту же задачу гораздо проще. Тем более, что и преимущество у атакующих спустя пять лет стало совсем уж неприличным.

В отличии от войны 1939-40 годов финны не имели хорошо подготовленной линии обороны, насыщенной долговременными огневыми точками. Преимущество в технике и прошлый раз было за Советским Союзом, теперь же оно стало просто подавляющим. Особенно это отразилось на тяжёлой артиллерии. Если во время прошлой, Северной войны, красная армия испытывала жесточайший дефицит снарядов калибра от шести дюймов и выше — 203-мм фугасы распределялись на уровне фронта чуть ли не по штучно — то теперь никаких проблем с этим не было. За прошедшие годы советская промышленность — в том числе и благодаря немецкой помощи — наконец освоила выпуск нитропорохов, крайне важных именно для производства крупнокалиберных снарядов, поэтому красные артиллеристы могли перепахивать Карельские грунты не задумываясь о возможной их нехватке.

Про преимуществе же в танках, самозарядных винтовках и особенно самолётах и говорить не чего. Советы за последние пять лет совершили настоящий технологический рывок, оставив своих северных соседей глубоко позади.

Плюс моральное превосходство было на этот раз за русскими. Он чувствовали себя в своём праве, недавно одержали пусть локальную но значимую победу над сильнейшей в мире сухопутной армией и были настроены решить финский вопрос — это было важно как минимум для защиты Ленинграда — крайне решительно.

Для преодоления сопротивления финнов на Выборгском направлении Ставкой были выделены силы в составе десяти стрелковых дивизий, двух танковых корпусов и четырёх отдельных тяжелотанковых полков прорыва. Формально численность атакующих была сопоставима с защитниками, вот только боеспособность их была несравнимо выше.

На прорыв первой линии обороны на перешейке, которая проходила по линии Койвисто-Кивиниеми и опиралась частично на берега реки Вуоксы, понадобилось всего неделя. Собственно выбор именно зимнего времени для атаки укреплённой линии был связам во многом именно тем, что изрезанная миллионом озёр и мелких рек территория летом становилась для тяжёлой техники практически непроходимой. Зимой же, когда их воды были скованны льдом, двигаться вперёд было гораздо легче.

Выборг был освобождён уже 13 марта, попытка финской армии закрепиться на линии Выборг — Купарсаари — Тайпале, известной также как VKT, тоже успехом не увенчалась. Развивая успех 21-ая армия генерала Гусева без потери темпа продолжила наступление на Лапееннрата, расчленяя таким образом группировку финских войск пополам. Лихорадочные попытки генштаба суоми собрать из тыловых и запасных частей боеспособный заслон, способный остановить русские танки успеха не возымели, а перебрасывать дивизии с других участков фронта не было возможности по причине того что и в районе Петрозаводска и в Карелии и тем более на севере положение быстро начало складываться крайне тяжёлое.

В районе Мурманска войска 19 армии Козлова при поддержке выделенной из резерва Ставки тяжёлой артиллерии и переброшенной сюда бомбардировочной авиации фронтальным ударом отбросили финнов сначала к линии госграницы, а 14 марта и за нее.

Ведение военных действий в Заполярье, особенно в зимнее — а март в тех краях ещё более чем зимний месяц — само по себе дело не простое, не зависимо от уровня сопротивления противника. Поэтому никаких глобальных успехов тут советские войска достичь не смоги, однако и сама ликвидация угроза Мурманску а также очищение своей территории от врага имели немалое значение сами по себе.

Финские дивизии 3-го армейского корпуса лишившись подготовленных оборонительных позиций были вынуждены отступить к Петсамо. Оттуда их в связи со сложностями зимнего снабжения выбить в какие-то обозримые сроки без привлечения дополнительных резервов — коих особо-то и не было — не представлялось возможным.

В Карелии же 6-ой корпус под командованием Талвела тоже был вынужден отступать. У него штаб забрал 11 дивизию, оставив, по сути, без возможности хоть как-то сдерживать русских. Впрочем, очевидно, что столичное направление было гораздо важнее, именно там решался вопрос исхода войны, а кому принадлежат сотни километров лесов и болот можно был определить и потом.

При этом надо признать генерал сумел отступить в относительном порядке. Его передовые части оставили позиции ночью и отошли настолько скрытно, что русские обнаружили их отсутствие далеко не сразу.

31 марта после ожесточённого трёхдневного сражения за город передовые части 166 стрелковой дивизии вошли в Лаппеенрата, разрезав таким образом финский фронт пополам. С дорогами в Финляндии никогда особо богато не было, а шоссе проходящее через город было основным каналом снабжения финской группировки, спешно отступающей сейчас на север от Пертрозаводска, который суоми так и не смогли захватить.

После этого события стали развивается совсем стремительно. 6 апреля советские танковые части практически не встречая сопротивления берут Коувола. А на следующий день на аэродром в Хямеэлина был выброшен воздушный десант. Прежде чем финны успели среагировать десантники заняли посадочную полосу и обеспечили приём самолётов и планеров, перебросивших подкрепления и тяжёлую технику. При этом сил у русских для захвата всего населённого пункта не было, однако и само перерезание ведущего на север из столицы шоссе вызвало в Хельсинки тихую панику.

9 апреля Рюти принял решение эвакуировать правительство в Турку. К этому времени фронт как таковой уже практически перестал существовать и передовые части красной армии, продвигающиеся по побережью залива вышли на расстояние 70 километров от города.

Столицу захлестнул настоящий ужас, подкрепляемый ежедневными бомбёжками с воздуха. Истребительная авиация Финляндии к этому времени существовать уже перестала, ну а части люфтваффе расквартированныя в стране совершенно хладнокровно собрали вещи и перелетели на другую сторону Финского залива в район захваченного ими Таллина. В Берлине, не смотря на всю патетику и заявлениях о всемерной поддержке, отлично видели истинное положение вещей и понимали, что долго северный союзник не протянет. При этом оказать финнам помощь немцы никак по большому счету не могли.

Эвакуация правительства, бросившего столицу на произвол судьбы больно ударило по оставшемуся в Хельсинки гарнизону. Началось повальное бегство сначала гражданских, а после появления на горизонте русских танков — и военных. При этом прижатая к берегу группировка финских войск в районе Котки продолжала сражаться, не зная о том, что русские уже практически отрезали их от тылов.