Невеста. Шипы и пепел нас венчали - Михаль Татьяна. Страница 8

Какая-то ублюдочная рожа включила невыносимо яркий и слепящий свет, видимо пытаясь воссоздать свет сверхновой.

Перевернулся с бока на живот, сгруппировался и начал слушать.

Шаги. Голоса. Скрежет металла. Льющаяся вода. Стоны от боли. Мольбы и предсмертные хрипы.

После слуха, пришло в дело включиться и обонянию.

Едва мои рецепторы заработали на полную мощность, меня едва не вывернуло наизнанку от атаковавших запахов.

Точнее, это была вонь, от которой можно сойти с ума.

Запахи немытых тел, пот, смешавшийся с кровью, миазмами естественных отходов, хлора и тошнотворной вони, приготовленной еды из самого дерьмого дерьма.

Яркий свет уже не так заботил и беспокоил, как желание узнать, куда же занесла меня злая судьба.

Привыкнув к свету, огляделся и выругался, не сдерживаясь в выражениях.

Я находился… в самой настоящей клетке.

Огромный серый коридор, освещённый тысячами ламп, был заполнен идентичными клетками, стоящими на приличном расстоянии друг от друга.

В каждой интерьер был одинаков: отверстие в полу для естественных нужд; небольшой кран в стене, над которым не до конца стёрлась надпись: «Вода холодная на пять минут каждые три часа».

Кусок тряпья в углу клетки, а рядом проржавевший поднос, на котором стояла миска с каким-то серым дерьмом и пластиковый стакан с коричневой водой.

Я поднялся, не веря своим глазам. Я был обескуражен.

Мужчины самых разных рас были заперты в клетках. Они были одеты в набедренные повязки, и ничего больше.

А я и вовсе был обнажён. Грязная «униформа» брошенным трупом лежала в груде тряпья.

Потянулся к тряпке, чтобы обернуть её вокруг бёдер и замер, уставившись на свои руки. Запястья сжимали толстые металлические наручники.

Я нахмурился. Кожа над металлом выше запястья была увита моим тёрном, словно моя сила пыталась прорваться, но не могла.

Дерьмо. Силовые блокираторы. Блокируют любую силу, если таковая есть.

Шевельнул пальцами, отдавая мысленный приказ своим разрядам, и тут же острая боль пронзила всю мою руку от запястья к плечу.

Не просто силовые блокираторы, но ещё и усовершенствованные.

Наручники имели болтовой стержень, пробившие мои запястья, мои кости насквозь.

Значит, при попытке побега болт начнётся сжиматься, плюща запястья.

Тронул шею.

Хм. Удача на моей стороне. Эти ублюдки ещё не придумали, как уменьшить силовой болт, чтобы не травмировать позвоночник и трахею.

Но и руками я не желал жертвовать.

Любопытно, насколько широк диапазон действия браслетов? В пределах клетки? Скорее всего.

Нужно найти антиблокиратор и снять наручники.

Тут должна быть охрана. Но вряд ли антиблокиратор у охранника.

Настороженно посмотрел за пределы клетки, оценивая обстановку.

Проклятье, я ещё ни разу в жизни не был заперт в клетке.

Обошёл периметр своей тюрьмы.

Решётка была металлической. Осторожно поднёс к ней ладонь, чтобы понять – под напряжением она или нет. Нет. Никакого электричества или чего-то другого.

Уже лучше.

Из клетки напротив раздался хохот.

Мужчина сидел по центру в позе лотоса – норг. Лысый, остроухий и очень сильный. Его сухое и тонкое тело лишь на вид слабое. На самом деле этот представитель был как кожаный ремень – хлёсткий, быстрый, а его удары точны и остры. Опасен и хитёр. Одни из лучших наёмников галактических войск. Но не лучше тёрнов.

– Причина смеха? – произнёс я хрипло и очень зло.

Его смех стал громче.

– Ты никогда не выберешься отсюда.

– Если не выберусь живым, то уж мёртвым точно, – проговорил в ответ.

– Моё имя – Лобириус, – представился норг.

– Я не спрашивал твоего имени.

– Пф, – фыркнул он и тут же напрягся. – Гран идёт.

Потом он вскочил и забился в угол клетки.

Кажется, я уже слышал это имя – Гран. Мои «спасители-похитители» называли его.

Что ж, познакомимся с будущим трупом.

Глава 8

Аррон

Крупный мужчина появился в поле моего зрения.

Хотя, слово «крупный» ему совершенно не подходит. Жирный. При каждом шаге его тело шевелилось точно студенистое желе. Отвратная рожа с несколькими подбородками, будто приделанное тело гусеницы, да ещё с нашлёпкой вместо носа была покрыта неприятными желтоватыми пятнами и белесыми рытвинами.

Толстомордая свинья.

Жирдяй шагал тяжело, прихрамывал и опирался на крупную титановую трость со встроенным сканером внутри. Если на ближайшем пути окажется мусор или неровная поверхность, трость подаст сигнал своему хозяину, чтобы тот сменил маршрут.

Пузо этого отвратительного существа было таким огромным, что уверен, даже трое мужчин, таких как я, не обхватит его.

Следом бежали молодые парни в униформе и тащили просто гигантское кресло, обитое красным бархатом. Массивные подлокотники венчали оскаленные головы волков. Кресло парни поставили точно за толстопузом, и отвратительная квашня с кряхтением завалилась в него.

И это ничтожество – глава всего беспредела, в котором я оказался? Тот самый Гран?

– Что уставился? Смотри в пол, как покорная собака, – раздался голос не жирдяя, а его спутника.

Телохранитель? Советник? Два в одном?

Моё внимание было моментально приковано к оружию в кобуре с одной стороны и большому кинжалу в ножнах с другой.

Второй мужчина был крепким, высоким, сильным и хорошо вооружённым. По злому взгляду могу сказать, что он наёмный убийца.

Точно никакой не советник.

Телохранитель.

Я изучал его. Абсолютно лысый. Лоб испещрён, точно распаханное поле, глубокими горизонтальными морщинами.

Широкие плечи, мощная грудная клетка, массивные длинные ноги.

Крупнокостный, толстокожий и приученный убивать.

Я сложил руки на груди и усмехнулся.

Эти двое явственно ощутили мою холодность, которая обычно леденила кровь моих врагов.

– Гляди-ка Хан, новый пёс скалится на меня, не признавая меня, будто я и не его хозяин, – прогундосил жиртрест.

Голос такой же мерзкий, как и он сам. Когда он говорил все его сто тридцать два, а то и больше, подбородков заходили ходуном.

Отвратное зрелище.

Я молчал. Эти ублюдки пусть думают, что хотят. Они уже трупы. Только пока ещё не знают об этом.

Усмехнулся ещё более зловеще и одарил обоих тем самым взглядом, от которого любому становилось дурно.

Взгляд абсолютного равнодушия, прямой и бесстрашный.

Толстяк поёжился и вздёрнул точно крыса верхнюю губу, демонстрируя мелкие жёлтые зубы.

– На колени, пёс! – воскликнул жиртрест. – Отныне я твоя мать, твой отец и твой Бог! Ты – моя собственность, а я – твой Хозяин. На колени!

Я склонил голову вбок, а потом сплюнул, выражая тем самым всё отношение к приказам этого ничтожества.

– Ты смотри, какой гордый, – протянул он. – Хан, думаю, стоит сегодня устроить этой собаке демонстрацию силы. Запомни, я и не таких ломал и на колени ставил. Скоро ты у меня в ногах ползать будешь, харкая кровью и умоляя пощадить.

Вздёрнул одну бровь и рассмеялся.

Жиртрест стукнул по полу своей тростью.

– Хан! Давай!

Ярость вернулась горячей вспышкой огня в моей груди.

Решили испугать меня пытками?

Наивные ублюдки.

Я даже не шелохнулся, когда лысый Хан вытащил из кармана тонкий прямоугольник – сенсорный пульт управления.

Он приблизился к клетке, оскалился мне и произнёс:

– Наслаждайся, пёс.

Коснулся пальцем пульта и…

Из браслетов в мою плоть врезались острые иглы и прыснули в кровь какую-то жидкость.

Сжал руки в кулаки и с ненавистью взглянул на этих тварей, запоминая торжество и удовольствие на их рожах.

Мгновенно острая боль ворвалась в меня, и разрядом прошла по всему телу, впрыснутое в меня вещество затронуло каждый нерв. Боль ослепила, оглушила и лишила опоры. Падая на пол, я увидел перед глазами темноту.

Боль была жёсткой. Она сотрясала моё тело. Оно билось и колотилось в диких конвульсиях. Мои мышцы свело нереальной судорогой. Я почувствовал, как у меня изо рта пошла пена. Жилы на шее натянулись канатами и готовы были вот-вот лопнуть от напряжения.