Воин из Ниоткуда (СИ) - Никифоров Олег. Страница 73

— Мирояр, мы бы тоже хотели пожениться. — долетел до Олега голос Ждана. — Я сирота, Дануся тоже, никто не станет помехой нашей свадьбе.

— Так что ж ты на празднике не подошел, когда все свадьбы играли? — удивился жрец.

Ждан, смутившись, потупил взгляд. За него ответила бойкая подружка княжны.

— А он все никак не решался мне в любви признаться. А я хоть и люблю его давно, но не могу же сама его торопить. — и она нежно посмотрела на своего возлюбленного. Тот поднял голову и с надеждой посмотрел на жреца.

— Корс всегда на стороне любящих сердец, он радуется, когда видит таких. Встаньте передо мной, дети мои…

… Когда жрец соединил их руки и откинул платок с лица княжны, глаза Олега и Оланы встретились. Казалось, весь мир завертелся перед ними. На какое-то мгновение исчезли все: люди, лошади, деревья. Остались только они и их неисчерпаемое счастье. Олег тонул в ее глазах, проваливаясь в них как в темное озеро.

— Я люблю тебя. — прошептали его губы.

— И я люблю тебя, милый. — ответили ее.

— Ты самая прекрасная на свете. — шептали его глаза.

— Ты мой единственный. — так же шепотом отозвались ее.

— Когда ж вы теперь князю-то откроетесь? — со вздохом спросил Мирояр, глядя на молодых.

— Наверно, уже когда вернемся из похода. — также со вздохом ответил Олег. — Я думаю, что не позже чем через пару седмиц войско выступит, а может и раньше. А если сейчас все открыть, такая каша может завариться, лучше и не думать. Так что скажу после похода.

— Не по душе мне такие тайны, но, пожалуй, Олег прав. — поддержал его Потак. — Не стоит будоражить всех перед самым выступлением. А там… Семь бед — один ответ. Вместе утаили, вместе и отвечать будем.

— Что ж, после, так после. Может так и в самом деле правильнее. — согласно кивнул танагорский жрец. — В любом случае перед Корсом вы муж и жена, и мы тому свидетели. Так что никто уже ничего не изменит. Ну а сейчас прошу ко мне в избу. Много конечно вас, да уж как-нибудь разместимся.

Когда гости вошли в дом жреца, перед их удивленным взором предстал длинный стол, уставленный разнообразной снедью. Конечно, он не был рассчитан на такое количество людей, но как говориться, в тесноте, да не в обиде. Угощения хватило всем. Собрав в избе все, что можно было приспособить под сиденья, гости подняли здравницу за молодоженов. Отовсюду понеслись поздравления и самые теплые пожелания. Наконец, когда корага была выпита, а еда съедена, все стали собираться. Время приближалось к полудню, и необходимо было заняться насущными делами. Дануся потащила Ждана в терем, в свою светлицу, остальные собрались идти каждый в свою сторону. Мирояр также засобирался уходить, пояснив, что его ждут больные в посадах, и что он вернется не раньше следующего утра, так что его дом остается в полном распоряжении княжны. Через некоторое время, быстро убрав все за собой, гости вместе с хозяином разошлись, оставив смущенных Олега с Оланой одних в пустом доме.

— Мне до сих пор не верится, что это правда. — тихо произнес Олег, когда захлопнулась дверь и они остались одни. — Я столько об этом мечтал, что…

— Я самая счастливая! — тихо смеясь, перебила его Олана. Ее глаза блестели в полумраке избы, освещаемой несколькими свечами.

— Ты — мое счастье, мое сокровище! Ты — моя жизнь!

Глаза Олега излучали такое море безграничной любви, такую нежность и мягкость, что княжна зажмурила глаза, отдаваясь его власти. Она чувствовала нежное прикосновение его пальцев к своему лицу, его горячее дыхание, и боялась пошелохнуться. Каждое новое касание заставляло трепетать ее тело. Наконец его теплые губы припали к ее губам, и она не выдержала. Обхватив воеводу за шею, Олана прижалась к нему всем телом, отвечая на поцелуй. Придерживая податливое хрупкое девичье тело, Олег покрывал лицо княжны горячими поцелуями. Не пропуская ни одного дюйма: глаза, нос, уши, шея… Теперь все принадлежало ему, и он наслаждался этим, вдыхая ее аромат. Затем его губы вновь вернулись к ее нежным и влажным алым устам, останавливаясь на их уголках, его язык скользнул между ослепительно-белыми зубами. Олег быстро прошелся пальцами по ее спине, развязывая шнуровку платья, ослабнув, оно легко сползло с ее маленьких плеч, упав к ногам. Перед восхищенным воеводой предстала изящная безукоризненная фигура княжны. Тонкая точеная талия, переходящая в округлость бедер, небольшие упругие груди, возбуждающие своей юностью, хрупкие плечики, тонкая шея, ухоженная белоснежная кожа, белизну которой подчеркивали длинные темно-каштановые волосы. Олег тихонько провел пальцами по ее груди, едва касаясь бархатистой кожи. В ответ княжна выгнула тело, подставляясь его ласкам, из вздымающейся груди вырвался сдавленный стон. Подхватив легкое тело Оланы на руки, он прошел в глубь избы, где находилась застеленная заботливым жрецом кровать, и опустил ее на медвежью шкуру. Олег аккуратно снял с нее мягкие кожаные сапожки, единственное, что еще на ней оставалось, и присел рядом. Олана смотрела на него, чуть склонив голову на бок, и получала удовольствие от его восхищенного взгляда. Она не испытывала ни стеснения, ни робости перед мужем, хотя и испугалась немного в самом начале. Но сейчас, видя его горящие желанием глаза, чувствуя его захватывающую страсть и нежность, она хотела его всего без остатка. Оторвавшись от мягкого пушистого ложа, княжна гибкой кошкой бросилась на шею Олега, целуя его и помогая ему освободиться от одежды. Пламя любви подхватило их встретившиеся тела и увлекло в пучину безудержной всепоглощающей страсти.

Олега с Оланой хватились только к вечеру, когда в Танагирь неожиданно прибыли странствующие ученые мужи из Мари́нтии и несколько кунáвцев, которые возвращались в свои земли после долгого отсутствия. Гостям оказали самый радушный прием, вот тогда-то и заметили в первую очередь об отсутствии княжны. Сотник Богур, присутствующий при обряде и знающий где она находится, лишь пожал плечами и сказал, что видел, как Олана отправилась на прогулку верхом в сопровождении верной Дануси и десятника Ждана. Знающий характер своей сестры, Радан нисколько не удивился, лишь приказал, на тот случай если ее кто увидит, сообщить ей о прибытии гостей. Однако князь Вельтар, узнав об отсутствии Олега, догадался о том, куда тот исчез и с кем сейчас находится. Тяжелые мысли полезли в его голову. Не так давно он сам разрешил их спор с воеводой, предоставив княжне самой выбирать себе пару, и вот теперь он вынужден признать, что выбор сделан не в его пользу. Вроде все справедливо, хотя и совершенно ему не понятно, но князь не был уверен в своей готовности признать такую «справедливость» и отступиться от красавицы Оланы. Собрав силы, он откинул мысли о княжне и воеводе и обратил все свое внимание на вновь прибывших.

Макс прогуливался в одиночестве, рассекая верхом перед крепостными стенами, когда увидел приближающуюся к городу группу людей на лошадях. В нем давно назревало чувство внутреннего конфликта и ощущение своей ненужности. В самом начале, вкусив дух приключенческого авантюризма, он был рад исполнению своего тайного желания. Даже, несмотря на трагические последствия того их первого боя с шурусами, казалось все идет как надо. В его жизнь вошли названные братья, ставшие самыми родными людьми, появилось множество друзей, и он почувствовал себя наконец-то нужным. Он был счастлив. Забылась и прошлая малоинтересная жизнь, и даже вера в Бога, которого вытеснил языческий Корс. Казалось, так будет всегда, а может даже лучше. Но в последнее время его все чаще стали одолевать противоречивые раздумья. Первый порыв прошел, и он стал все более ощущать себя лишним в этой компании. Нет, он не сомневался в их верности и искренности, просто он опять перестал ощущать себя нужным. Казалось, все, что он мог сделать, он сделал. Вепря уничтожили, шурусов разбили, остальных «соседей» тоже поставили на место. Зачем они прибыли сюда, он так до конца понять не мог, и не одобрял этого похода. Семьей он так и не обзавелся, как-то не ладились у него отношения с девушками. А друзья… Олег окружил себя энергичными, бесшабашными парнями, готовыми на все, особенно ради него. А он, Макс, как-то не вписывался в их ряды. Он и, пожалуй, Арах. Но последний просто тяготел к спокойной жизни, мечтая осесть вместе со своей семьей. Он же хотел нечто иного. А тут все больше стали одолевать мысли о Боге и осознание того, что он предал своего Бога, только усиливало тяжесть на душе. С кем поговорить об этом? Он хотел было подойти к Олегу, но тот постоянно занят делами и окружен толпой десятников. Да и станет ли он его слушать? Уж он-то точно не чувствует себя лишним. Так и не решившись, Макс снова остался наедине с собой.