Яркие краски для Бесполезной (СИ) - Галл Юлия. Страница 14

— Это внутренние правила рабов, госпожа, это не должно нарушать вашего желания.

— Но раньше вы упоминали прежнюю хозяйку, — заметила я.

— Это касается ее поместья, земель и дел, чем тут занимались, но о личности самой хозяйки говорить нельзя.

— Шаир, почему вы стали отвечать? Почему не предупредили, что вам запрещено.

— Любопытство госпожи очень сильно, ему трудно сопротивляться.

— Что? — растерялась я.

— Эмоциями фони по тише, — спокойно заявил Эйр. — Твои эмоции непосредственно касаются рабов, что служат тебе, и дабы услужить госпоже, они нарушают внутренние законы.

Я покосилась на гаремника. Всегда считала, что красивые мужчины большие эгоисты, и то, как Эйран себя вел, это лишний раз подтверждало. Желание дать ему свободу и отправить со своего поместья, куда подальше, неожиданно закрутилось в голове. А что? Он теперь здоров, силен, ну да красив, но его настроение и недовольство мне не нравились. Мелькнула мысль, что он мой раб, и я могу просто приказать ему быть смирным и любезным, но воспоминания о его покалеченном теле остудили этот порыв.

Посмотрев на управляющего, решила уточнить:

— Почему мои эмоции отражаются на вас?

— Большинство личных рабов эмпаты, — тут же пояснил управляющий, с неодобрением посмотрев на Эйрана. — Так проще угадывать желания хозяйки и выполнять ее поручения.

— Э-э. Мысли что ли читаете?

— Эмоции, госпожа. Что вам нравится, что вас раздражает, — ответил Шаир. — Эмпатия развита у рабов, это дает возможность служить усердней. А вот у свободных и бывших свободных, — старый гаремник выделил слова «бывших», и, хотя не посмотрел на Эйрана, все прекрасно поняли, кого он имел в виду. — Таким не владеют и часто слывут наглецами и грубиянами.

— А-а, понятно, — улыбнулась я, замечая, как Эйран нахмурился. Бывшему свободному не нравилось упоминание его нынешнего положения.

От раздумий о его судьбе я отвлеклась, когда мы вышли к озеру. Оно было прекрасным, вокруг него шли дорожки, на одном берегу в воду склоняли длинные ветви деревья, напоминавшие ивы, на другом стояли две беседки, причем одна стояла на берегу, на небольшом возвышении, а вторая на самом озере. Ажурный мостик на сваях вел к ней, и мне тут же захотелось посмотреть на озеро прямо из нее. Мое сопровождение не возражало, и я с удовольствием прогулялась в беседку. Обнаружив там аккуратно сложенную белую одежду одного из рабов: шинель, штаны, только по ботинкам я поняла, что это Рох, и с испугом оглянулась на Гордона, он что утопился?

— Май узнал от дворецкого Лорвуда, что здесь водится салира — одна из разновидностей пресноводных рыб. Очень вкусная. Он решил приготовить ее вам на ужин, видимо, Рох ее ловит.

— Чем? Руками?

— Не думаю.

На мой вопрос ответ пришел сам собой. Прямо у беседки вынырнул мой телохранитель-охотник с заостренной палкой. Не замечая нас, довольно фыркая, подплыл к беседке и по скрытой лесенке начал забираться наверх. Заметив нашу группу, замер, не зная то ли ему вылезать, то ли нырять обратно.

— Что-нибудь поймал? — поинтересовалась я, смотря на палку.

— Да, госпожа. Рыбы в озере много. Я только один раз и нырнул, а улов богатый, — парень подтянул за веревку трех здоровенных рыбин.

— Ого, настоящий добытчик, ты что, умеешь дышать под водой?

— Я умею задерживать дыхание на пятнадцать минут.

— Невероятно! — восхитилась я.

— В Империи Голубых Островов охотники задерживают дыхание на полчаса, — фыркнул Эйран.

— Ну и что, — пожала я плечами. — Зато они не ловят мне рыбу и не являются моими телохранителями. Рох, отличная работа.

Телохранитель смутился от такой прямой похвалы. Шаир и Нир тут же подхватили меня под ручки и, заметив, что парню надо переодеться, предложили пройтись по берегу. Погода была замечательной, но странное чувство тревоги стало разрастаться в груди, на что Шаир довольно быстро отреагировал.

— Что беспокоит госпожу?

— Опять эмпатические штучки?

— Нет, ваше платье побелело, что говорит, что вы скрыли все свои эмоции. Я предположил, что вы чем-то недовольны.

— Недовольна? Нет, это другое чувство, я не злюсь и не расстраиваюсь. Я… Я растеряна. Вот. Точно. Я растеряна. Я пока второй день в вашем мире, и мне не особо понятны некоторые моменты. Почему за малейшую похвалу или благодарность вы реагируете так…?

Не находя подходящих слов, я замолчала, но Шаир и Нир меня поняли, так как поспешили объяснить.

— В нашем мире не принято хвалить рабов. Их работа — обязательство, вы кивнули и этого достаточно, — попробовал объяснить мастеровой, а гаремник добавил:

— Кивок головы, легкая улыбка, слова вроде «Приемлемо» и «Пойдет» — это все, на что рабы могут рассчитывать. Все восхищение и благодарности алиэри обязаны направлять на свободных.

— Обязаны? — еще больше растерялась я.

— Шаир хотел сказать, что алиэри должна восхищаться и хвалить так эмоционально только свободных. Рабы — это всего лишь слуги, их единственное желание и обязанность сделать вашу жизнь счастливой.

— Но если я получаю удовольствие, почему не могу искренне поблагодарить? — насупилась я.

Тут явно были какие-то недомолвки, но интуиция подсказывала мне, что мои рабы мне об этом не расскажут. Оглянувшись на Эйрана, подумала, что он вроде бывший свободный, но, заметив его хмурый взгляд, отказалась от идеи его расспрашивать. Он и так явно недоволен своим положением и своей хозяйкой, откровенности от него не добьешься.

Может приказать? Но воспоминания о покрасневшей коже под ошейником остановили меня от такого кардинального действия. У меня есть время все узнать, тот же личный помощник, что у меня теперь в руке, сегодня вечером надо будет его расспросить. А еще меня стало значительно напрягать это желание отдавать приказы, требовать, настаивать. Да я вроде бы хозяйка здесь, но за некоторые ответы моих рабов наказывали. Это явная политика государства не раскрывать перед пришлыми свои тайны, или из-за того что я Бесполезная… Мне очень нужен был тот кто, мог со мной поговорить. Покосилась на место где расположили личного помощника, но тут же покачала головой, если моим рабам такого не разрешают говорить, что уж говорить о помощнике, что напрямую связан с империей.

Управляющий Гордон, о чем-то поговорив с Рохом, вернулся к нам довольно мрачным.

— Что случилось? — пристала я к нему, когда мы направились к мастерским.

— Рох восстановил периметр охраны нашего поместья, но сегодня он предупредил, что было два прорыва.

— Управляющий Гордон, два вопроса, что такое периметр защиты и кто его прорвал?

— Вы видели вчера деревья, что были высажены на границе нашего поместья?

— Да.

— Это особые деревья стражи. Они магические, способные вокруг себя создавать поле, которое не пропускает через себя любого, кто не носит специальные артефакты. Артефакты готовятся персонально и всегда можно отследить, кто прошел через поле.

Исключение имеет только центральный вход, но специальная система оповещения всегда предупреждает о таких гостях. Рох сегодня уловил прорывы со стороны соседей. Прорывы небольшие, похожи на следы от животных, но мне не нравится, что меньше, чем за сутки, их два.

— Животные, они могут быть опасны?

— Нет, госпожа, — успокоил меня Шаир, и заметив внимательный взгляд управляющего, пояснил. — Это нюхачи. Небольшие звери, у них очень красивый мех, да и мясо довольно вкусное. Соседи разводят их у себя и устраивают на них охоту. Молодые нюхачи часто имеют особенность прорывать магические барьеры и сбегать, и ловчие от соседей приходят сюда за ними. Вот только раньше барьера не было, они и не спрашивали, просто проходили и забирали свою живность.

— А разве они могут так, без разрешения?

— Разумеется нет! — возмутился Гордон.

— Да госпожа, по правилам они не имеют права заходить сюда теперь без вашего разрешения, но сможем ли мы дать им отпор. Сосед наш свободный, его изгнали из столицы за вздорный нрав и гнусный характер, — заметил старый гаремник.