Новый год в драконьем замке (СИ) - "Wolf Lita". Страница 45

– Неправда, – твёрдо возразил ему Кирилл. – Уникальность — это преимущество, а не уродство. А ещё обоняние у тебя наверняка должно быть лучше драконьего.

– С чего ты взял? – удивился Хонор.

– С того что у драконов-то оно как раз не особо острое.

– Уж всяко лучше, чем у тебя! – с гонором бросил он.

– Заблуждаешься, – ехидно улыбнулся Лисовский. – У оборотней оно вообще самое острое. Хотя насчёт нагов доподлинно не знаю. Быть может, они к нам и приближаются? Гирзел, ну скажи, – обратился он к дракону.

– Да, у нагов обоняние острее нашего, – подтвердил тот. Однако тему сравнения с оборотнями предпочёл вовсе обойти стороной.

– Так я, наверное, поэтому в прятки всегда первым находил других, – вслух задумался мальчик. – Драконов, в смысле.

– Вот, я же говорю, что смешанная кровь в данном, как минимум, случае — твоё преимущество, – подмигнул ему Кирилл. – И наверняка оно не единственное. Просто я никогда раньше не сталкивался с нагами, поэтому знаю о вас очень мало.

Шеф вопросительно посмотрел на Гирзела, однако тому, похоже, никаких нагских преимуществ тоже не приходило в голову. Или же он просто не допускал мысли, что наги могут быть в чём-то лучше самих драконов. И так уже скрепя сердце признал их превосходство в нюхе.

Хонор поёрзал на диване — кажется, уже не первый раз.

– Ты чего? – тоже обратил внимание Кирилл.

– Если устал сидеть — встань, – сказал ему Гирзел.

Драконыш помотал головой.

– Или тебе в туалет надо? – предположил шеф.

Тот кивнул чуть смущённо.

– Можешь воспользоваться нашим. Он — там, – Кирилл указал на дверь в спальню.

Мальчик бегом сорвался с места. Как видно, приспичило ему уже давно, но уходить к себе он совершенно не желал.

– Гирзел, ты не мог бы теперь оставить нас с Хонором наедине, – попросил Лисовский едва различимым шёпотом. – Я хочу немного побеседовать о том, кто отравил мальчишке мозги. Только обсуждать твоего отца при тебе мне будет несколько не с руки.

– Да чего его обсуждать-то! – зло бросил дракон, враз помрачнев, как предгрозовое небо.

– Гирзел, прошу тебя... – поддержала я шефа.

– Ладно, – буркнул он и стремительно вышел в коридор.

Правда, дальше я его шагов не услышала. Намерен послушать, что именно Кирилл собрался говорить о его папаше?

Но если у мальчика действительно острое обоняние, он же его учует.

– Гирзел защиту поставил, – шепнул мне шеф, коснувшись указательным пальцем своего носа. Видимо, угадал суть сомнений, отразившихся на моём лице.

Хонор вернулся через несколько секунд. Кажется, не без радости отметил отсутствие главы клана. А затем поискал глазами телефон и, обнаружив его на столике слева от дивана, уставился на него вожделенным взглядом. Даже сел в кресло напротив — чтобы лучше видеть гаджет.

Мы, правда, делали вид, что ничего не замечаем.

– Хонор, скажи, – заговорил Кирилл, – у тебя есть к отцу ещё какие-то претензии помимо его расовой принадлежности?

Мальчик недовольно скривился. Да, все его мысли уже были в игрушке. И возвращаться к предыдущему разговору ему совершенно не хотелось.

– Может быть, Хитас плохо обращался с тобой? – продолжал расспросы мужчина. – Жестоко наказывал? Бил? Постоянно давил, навязывал исключительно свои желания?

Я-то уже догадалась, куда он клонит, а драконыш и близко не подозревал. Однако с конкретными вопросами ему стало проще ответить, и он помотал головой:

– Нет, ничего такого.

– Вот видишь, – удовлетворённо подытожил Лисовский. – А отцы-то, между прочим, разными бывают. Например, Вазлисар. Знаешь такого? Наверняка знаешь — он ведь глава Магического совета Мадо. А я хорошо знаком с его старшим сыном.

– Со старшим? – удивился мальчик.

– Да. Я сейчас не о Гирзеле. У Вазлисара был ещё один сын. Собственно, почему был? Он жив и поныне. Просто отец от него отрёкся, поскольку тот не оправдал его надежд. Он, кстати, очень сильный и талантливый маг. Только отцу этого было мало — он хотел, чтобы, во-первых, сын посвящал магии всего себя без остатка, а во-вторых, беспрекословно смотрел ему в рот. Но вот беда — характер у сына был не самый покорный. И тогда в один «прекрасный» день Вазлисар запер его в лаборатории — на целых десять лет! Ни на минуту оттуда не выпускал. Бедняга даже спал там, на коврике.

Как он тогда не возненавидел магию на всю оставшуюся жизнь — можно только удивляться.

Но всё когда-нибудь заканчивается, закончился и его плен в лаборатории. Вазлисар, вероятно, думал, что уже достаточно сломал его. А парень, вырвавшись на свободу, вместо того чтобы уже добровольно запереться в лаборатории навсегда, увлёкся путешествиями. Поначалу отправлялся то в один уголок Соктавы, то в другой. А потом и вовсе стал ходить в соседние миры.

На последних словах глаза мальчишки, притихшего было в шоке, загорелись восторженным огнём:

– Другие миры? Ух ты!

– Да, – кивнул Кирилл. – Драконы Лорвиларры — это ещё один мир высшего порядка, например, часто гуляют по мирам и не только соседним. И ничего страшного в этом у них никто не видит — напротив, благодаря путешествиям они накопили завидный багаж знаний. Однако Вазлисар придерживался совершенно иного мнения — любые переходы в другие миры необходимо строжайше запретить, а все порталы и вовсе запереть раз и навсегда.

К несчастью, вместе со своими такими же одержимыми товарищами они даже изобрели способ, как это сделать. Сын Вазлисара, как и другие здравомыслящие драконы, был категорически против. Не только потому что любил путешествия — интуитивно он понимал, что нельзя идти против законов мироздания. Но всё же Вазлисар настоял на своём — и в итоге это обернулось страшной трагедией!

– Какой? – поинтересовался вновь ошарашенный мальчик.

– А ты у Вазлисара спроси, – усмехнулся Лисовский. – Если, конечно, у него хватит смелости рассказать правду. Мы сейчас о другом говорим — о Вазлисаре как об отце. Он ведь не только позапирал порталы, но и сына своего жестоко покарал за своеволие. Отправившись на Землю, вернулся тот к закрытой «двери». Так тому и пришлось остаться в чужом, враждебном, между прочим, к пришельцу мире без малейшей надежды вернуться домой.

Вот представь себе, вышел ты погулять в парк, возвращаешься в замок — а дверь на замке! И всё — дальше выживай как хочешь. Внутрь тебя уже никто никогда не впустит.

– Неужели это правда? – неверяще вопросил Хонор – Как же Вазлисар мог так поступить?!

– Чистая правда, – заверил его Кирилл. – Кого хочешь из взрослых спроси. Того же Гирзела, например.

В этот момент дверь в коридор распахнулась.

– Да, Хонор, у меня действительно есть брат, – подтвердил Гирзел. – И отец безжалостно бросил его на Земле. Потому что он позволял себе иметь собственное мнение. По этой же причине и стал здесь лишним.

Мальчик выглядел совершенно растерянным — даже потерянным. Как видно, светлый образ великого учёного сейчас здорово пошатнулся в его голове. А может, и вовсе разбился на мелкие осколки.

Впрочем, старший дракон выглядел немногим лучше — был бледен, а глаза горели лихорадочным огнём. Конечно, для него история не явилась новостью, однако пережить её сейчас как наяву ему оказалось тяжело.

Гирзел подсел к драконёнку и обнял его за плечи.

– В общем, такого отца, как мой, врагу не пожелаешь, – заключил с тяжёлым вздохом. – Кстати, меня он тоже запирал в лаборатории — на целых пятнадцать лет.

Хонор при этих словах вздрогнул.

Неужто Вазлисар уже и его приглашал в лабораторию «на экскурсию» — которая вполне могла обернуться многолетним пленом?!

– У вас обед уже остыл, – спустя какое-то время заметил Гирзел, бросив взгляд на стол у окна.

– Ничего, подогрею, – ответил Кирилл, и не думая двигаться куда-либо с дивана, на котором мы с ним сидели.

Следом за старшим драконом Хонор тоже посмотрел в сторону стола и словно бы впервые заметил ёлку. Впрочем, может, и правда до сих пор не обращал на неё внимания.