Три недели другой жизни (СИ) - Вольцева Арина. Страница 29

— С чего ты взял? — постаралась отвертеться Аня.

— Ты так старательно избегала озвучивать моменты с этим мужчиной, что я сам все за тебя легко додумал! — хохотнул довольный ее невольным признанием Вадик. Если бы она сейчас просто промолчала, то он бы отстал, но она сама себя выдала. Тем, с каким жаром пыталась отнекиваться, тем, как отводила взгляд, когда он только намекал на что-то скрываемое ею… Ему прекрасно были знакомы ее чувства.

— Почему тебе признать то, что я не той ориентации, легче, чем признаться самой себе, что ты полюбила? — неожиданно спросил он.

— Твоя ориентация — это ведь твой выбор! — пожала она плечами.

— И что?

— Я его уважаю!

— Тогда почему ты не уважаешь свой выбор? — сопроводил он свой вопрос наклоном головы, с тоской посмотрев прямо Ане в глаза. — Начинай уже любить и уважать себя, детка! За тебя этого лучше никто не сделает!

— Скажешь тоже! — смущенно отвела глаза Аня. — Я достаточно люблю и уважаю себя!

— Твои слова лишь подтверждают обратное! — покачал головой Вадик. — Пойми, я тоже стеснялся себя, боялся, презирал. Никак не мог признаться себе, что полюбил своего лучшего друга — мы с первого класса за одной партой, представляешь?!. Все годы молчал о своих чувствах. А на его проводах в армию решился признаться…

— И что? — тихо спросила Аня, когда молчание затянулось.

— Он, оказывается, тоже испытывал ко мне чувства, — тяжело вздохнул он. — Мы переписывались все время, пока он был в армии, рассказывая, как ждем встречи — он служил далеко, на севере, туда не было возможности добраться. А меня по состоянию здоровья в армию не взяли. Оставался месяц до его дембеля… — Снова тяжелый вздох. — А потом пришло письмо. Родителям. Так мол и так — упал под лед, скончался от обморожения… — Вадик отвернулся. Помолчав несколько мгновений, он все же нашел в себе силы завершить рассказ. — Знаешь, как я себя ненавидел? И его? И всех вокруг?.. Себя — что так поздно признался. Его — что так неосторожно и глупо повел себя. Но больше всего — наше общество, которое прививает эти дедовские взгляды, которые так долго выкручивали конечности. Сколько лет я твердил себе, что я неправильный, что какое-то отродье, бракованный. Я не любил себя. Ни капли. Я себя презирал! Мне было противно смотреть в зеркало! А после смерти Женьки я чуть не покончил с собой. Спасибо родителям — они меня поддержали. И в конце концов приняли таким, какой я есть. Меня учили любить себя, понимаешь? Чтобы я смог жить!

Вздохнув, он одним большим глотком допил свой остывший кофе.

— Я не пожаловаться вообще-то собирался, а объяснить тебе, как важно вовремя себе признаться в своих чувствах и сделать хоть что-то хорошее — для себя. Потом может быть поздно. Если ты любишь, скажи об этом! Если ты ему безразлична, то не стоит он твоих страданий. Поверь, переболит. А если взаимная любовь? Представь, сколько времени вы можете потерять в молчании?! Я научился ценить минуты с любимым. И от всей души желаю тебе того же! Ты ведь давно у нас, Ань, и я помню, какая ты пришла к нам работать: живая, радостная, энергичная. И помню, как тебя сломали. То есть пытались — не вышло! Ты хотя бы представляешь, какая ты сильная?! Получить удар поддых — и остаться на ногах. Шатаясь, но устоять?! Это стОит большого уважения. А сегодня я в твоих глазах — впервые за долгие месяцы — увидел интерес. Интерес к жизни. Очень отдаленно, но ты начинаешь напоминать ту Аню, которая к нам пришла работать когда-то! — улыбнулся он. — Я не знаю, будет ли иметь толк наш разговор, но прошу тебя, подумай хорошенько, прежде чем вешать на сердце амбарный замОк! — закончил он, легко встал и пошел рассчитываться.

Аня задумчиво смотрела ему вслед. Что он только что сказал? Она сильная? Она устояла?!. Да она себя пылью под ногами ощущала многие месяцы. "Лишь только потому, что сама себе позволила!" — где-то внутри здравомыслящее "я" не оставляло попытки сделать из своей хозяйки виноватую.

Но ведь Вадик во многом прав… И в то же время… Как признаться, что любишь, а в ответ получить холодное и гордое молчание?.. Тем более она знала, Матвей ей выходку с побегом не простит!

Глава 18

В раздумии Аня сидела перед монитором компьютера. Из головы никак не шел разговор с Вадиком. Взвесив все его слова, она прекрасно понимала, насколько он прав. И все же чужие поступки и чужое мнение принималось легче, чем то, что она сама в силах все изменить.

Она обидела Матвея своим поведением, она это прекрасно понимала. А как попросить прощения, чтобы он не принял это за навязывание? Просто написать ему "Прости"? Это будет глупо. Но и он не сделает первый шаг, ведь она поставила точку в их отношениях. Да и было ли это отношениями? Они прекрасно провели время, им было хорошо. И обсудили то, что весь этот курортный роман остался там, в той маленькой уютной гостинице, как небольшое приключение.

Как бы она хотела с ним увидеться.

С трудом, но она смогла признаться себе, что скучает. Эти уютные вечера с ним запали ей в душу, Аня помнила каждый из них. Как и ночи, полные страсти и самоотдачи. Он появился так вовремя в ее жизни, благодаря именно этому мужчине она вновь обрела себя.

Да, Вадик был прав, — она понемногу становилась прежней. Все, что с ней произошло за последние месяцы, было испытанием на прочность. Жестоким, очень болезненным и трудным. Но она его прошла! И далеко не факт, что она смогла бы это сделать без Матвея. Ведь он появился в ее жизни как старый друг, она без опаски подпустила его к себе. и незаметно для самой себя расслабилась и отпустила свое прошлое. С чужим человеком этого бы не произошло. Да и неоткуда было бы ему взяться, этому чужому человеку — она намеренно избегала новых знакомств и встреч, а кто бы ее смог принять и кому бы хватило терпения возиться с ней?!

Вздохнув, девушка вернулась к работе. Шеф, как и обещал, прислал ей кучу материала, который сам смог найти, и его было более чем достаточно для подготовки презентации. Надо только теперь было все это грамотно обработать. Чем Аня и занялась, оставив все размышления о перипетиях личной жизни на потом.

Привычным движением Аня закрывала офис, когда телефон оповестил о новом смс-сообщении.

На дисплее вышел текст:

" 16 июля 17 часов кафе "Фиалка"

Это от Матвея. Сердце радостно забилось, она несколько секунд зачарованно смотрела на ровные буквы сообщения, пока не сработала блокировка экрана.

Ответить? Что? Поблагодарить? Спросить, пойдет ли он? А может, он и не ждет ответа… Мысли вихрем проносились в голове…

Разблокировав телефон на набрала ответное сообщение:

"Спасибо!"

И, секунду подумав, добавила смайлик с улыбочкой. Если даже он и не ждет, это элементарное проявление вежливости.

С сожалением Аня положила телефон в карман тонкого пальто. Когда она подходила к лифтам, телефон снова пиликнул.

Аня, волнуясь, достала аппарат и пару раз вздохнув, посмотрела на сообщение:

"Пожалуйста. Я же обещал"

Сердце с тоской сжалось. Отвечать она не стала. А что она могла ему ответить: что не ждала его сообщения, так как сильно его обидела, или что он мог бы и не выполнять обещанное?.. Но он обязательный, тем более, действительно, обещал. А подобные ее сообщения неуместны.

С грустью она обвинила саму себя в происходящем и шагнула в прибывший лифт.

Матвей смотрел на экран телефона. Она ответит?

Просидев еще несколько минут и укоризненно бросив последний взгляд на трубку, он положил ее на стол и встал из-за рабочего стола. Подойдя к панорамному окну его офиса, мужчина, сунув руки в карманы брюк, задумчиво оглядывал переливающийся рекламными щитами вечерний город.

Как-то все не так, неправильно. Она где-то там, внизу, может, слилась вместе с потоком офисных работников и легкой походкой идет домой, стуча каблучками. А может, уже сидит дома и ужинает чем-то домашним, приготовленным ее волшебными ручками… Или сидит в ресторане, наслаждается бокалом вина и речами какого-то коз… Так, стоп! Так можно додуматься черт знает до чего!