Не отступать и не сдаваться. Том 1. Том 2 (СИ) - Тыналин Алим. Страница 21

Да, как ни крути, но видно, что я человек, родившийся в другую эпоху, уже после развала СССР. Невольно выдаю себя. Наверное, аура особенная.

— Так, ты чего расселся? — опять спросил Черный ворон. — Давай, начинай работать.

Мы договорились, что я буду заниматься у него утром, до обеда, затем буду ходить на учебу и в «Орленок», чтобы не прерывать занятия, а вечером снова буду возвращаться к нему.

Поэтому мы продолжали работать над моей техникой боя до самого обеда, а потом Егор Дмитриевич угостил меня все той же картошкой, только теперь с грибами и тушенкой. Затем я помчался на учебу, чтобы успеть в техникум.

Но едва я пришел в учебное заведение, как первым делом меня встретил заместитель директора по учебной части.

— Рубцов, немедленно к директору!

Я вздохнул и отправился в кабинет директора, чувствуя себя обреченным на казнь.

Глава 11. Хлопотливый денек

Взгляд директора не предвещал ничего хорошего.

Я быстро перерыл в памяти все, что произошло со мной плохого за последние дни и не мог вспомнить ничего хуже, чем драку с Лехой у дома Лены. Неужели милиционеры все-таки составили протокол и прислали на место учебы? Но нет, они же даже не узнали мои данные.

— Присаживайся, Рубцов, — сказал директор, поправив очки и глядя на меня, как на подопытное животное. — Разговор будет недолгий, но важный.

Мда, начало не очень оптимистичное. Я с замиранием сердца сел на стул перед столом директора, ожидая, что он сейчас скажет о том, что вынужден отчислить меня из техникума. Да уж, очень приятная будет новость для родителей и бабушки. Такая, что предки разорвут меня на радостях на части.

— Ознакомься вот с этим документом, Рубцов, — и директор подвинул ко мне лист желтоватой бумаги, с набранным машинописным текстом.

Это было приглашение для участия в чемпионате по боксу между учебными заведениями РСФСР. Для юношей от 16 до 18 лет. Через две недели, в конце января. Я прочитал документ дважды, прежде чем понял, что это вовсе не уведомление о моем отчислении. И вздохнул про себя с громадным облегчением.

— Что скажешь, Рубцов? — спросил Анатолий Юрьевич. — Защитишь честь нашего техникума?

Наконец-то я мог глядеть на него спокойно и даже с некоторым вызовом.

— Почему бы и нет, Анатолий Юрьевич? — спросил я в ответ. — Я всегда готов, только скажите. Вот только…

— Ты получишь свободное посещение, — перебил меня директор. — Я подписал два приказа. Вот смотри сюда. Один — это на свободное посещение. Второй — на отчисление, в том случае, если ты вернешься без медали. Хотя бы бронзовой. Но я искренне надеюсь на серебро или золото.

— Но, Анатолий Юрьевич… — начал было я.

Директор предупреждающе поднял ладонь.

— Не хочу ничего слышать. Я и так проявил к тебе снисходительность, когда ты устроил погром в туалете. Наши борцы из-за травм, полученных, между прочим, от тебя, не смогут поехать на очередные соревнования. Поэтому, на тебя вся надежда. Если ты не выиграешь, ты испортишь нам все квартальные показатели. А это очень, очень плохо, Рубцов. Ты меня понял?

Он забрал у меня приглашение и приказы.

— Готовься к соревнованиям, Рубцов. С этого самого дня, только предупреди методиста. Я надеюсь, ты нас порадуешь.

Он замолчал и склонился над другими бумагами. Я понял, что аудиенция у нашего монарха закончена и вышел из кабинета. Поначалу я хотел отправиться прямиком на занятия, а потом вспомнил, что получил освобождение от них. Мне надо только переговорить с методистом. Честно говоря, как будто гора с плеч свалилась. Правда, теперь надо выиграть эти соревнования среди ВУЗов и ПТУ, а я так чувствую, что там будет много серьезных соперников.

Условие, поставленное директором, признаться откровенно, чуток давило на мозги, заставляя напрягаться. Что там говорил Черный ворон по поводу страха? Надо использовать эту энергию на свою пользу? Вот только как это сделать? Ах да, конечно, надо просто перевернуть ситуацию у себя в мозгу.

Вместо того, чтобы бояться, будто я проиграю и никогда не возьму призовые места, надо просто сосредоточиться на том, что это главная моя цель. Ее достижение укрепит мою уверенность в себе, в победе на городских соревнованиях. Я должен считать предстоящий турнир среди учащихся своеобразным полигоном, обкаткой моих навыков, полученных в последнее время. И стремиться к победе, черт подери!

Когда я вошел в кабинет методистки, раздался тоненький визг и я увидел, что хорошенькая наша Ольга Федоровна, стуча каблучками, мчится навстречу мне. Ух ты, какой эмоциональный прием, давно так девушки не радовались моему приходу. Но нет, оказывается причина была в другом.

Я не успел ничего сказать, как девушка спряталась за мной и указала дрожащим пальчиком в сторону своего стола.

— Там какая-то тварь ужасная, настоящее чудовище. Хотело меня укусить.

Я насторожился, поскольку подозревал, что из лаборатории факультета биологии могли притащить всякую гадость. Правда, я не был уверен, что у нас есть факультет биологии, у нас ведь техническое заведение, но ведь студенты-биологи из смежного института могли шляться и в наших краях, не правда ли? Может, они запустили сюда питона или крокодила?

Отступать нельзя, за моей спиной испуганная принцесса, которую я, как любой порядочный рыцарь, должен спасти от дракона. Вот вам, опять проверка на храбрость, все, как говорил Черный ворон. Оказывается, мы действительно сталкиваемся с массой опасностей, реальных и воображаемых, в течение дня и смотрим им в глаза. И от того, как мы поступим при этом, и зависит наша дальнейшая уверенность в своих силах.

— Ладно, разберемся сейчас с вашим чудовищем, — сказал я как можно отважнее, расправил плечи, выпрямил спину и отправился к столу методистки. Одновременно на ходу я искал какое-нибудь оружие.

— Будь осторожнее, Рубцов, оно очень опасное, — предупредила меня Ольга Федоровна.

Что там такое, леопард или карманный носорог? Я приблизился к столу, осмотрел его, но ничего не обнаружил. Что за чертовщина?

— А где оно? — спросил я, начиная подозревать, что, кажется, стал жертвой излишней женской эмоциональности. — Где ваше чудо-юдо с девятью головами и десятью ногами?

— Оно там, на столе! — ответила девушка, испуганно прижав руку к своей выдающейся груди. — Смотри, чтобы не прыгнул на тебя.

Внимательный осмотр стола ничего не дал. Только спустя пять минут бесплодных поисков я обнаружил, наконец, чахлую, едва живую от зимних холодов букашку на краю поверхности стола, рядом с горой скоросшивателей.

— Это что же, и есть ваше чудище? — спросил я. — Ну вы даете, я думал, тут Змей Горыныч какой-нибудь.

— Ну конечно, Рубцов, ты даже не знаешь, как я боюсь этих тварей, — чуточку обиженно сказала девушка.

Ладно, чем бы дитя не тешилось… Я придавил букашку сложенным листом бумаги, выбросил в мусорку и отрапортовал:

— Все в порядке, барышня. Враг уничтожен, вы в безопасности.

Некоторое время Ольга Федоровна колебалась, а потом подошла ближе и осторожно спросила:

— А оно точно умерло?

Я бодро кивнул.

— Совершенно верно, можете не опасаться. Если что, зовите меня, я всегда к вашим услугам.

Девушка облегченно вздохнула, подошла ближе, поцеловала меня в щеку и даже чуточку приобняла. Я почувствовал, как ее грудь прижалась к моей. В ноздри проник запах ее духов, тонких и притягательных, правда, с чуточку резким оттенком. Ох ты ж, какие приятные ощущения, когда тебя тискает симпатичная девушка!

— Спасибо, Рубцов, ты мой герой, — сказала Ольга Федоровна.

Девушка наконец отпустила меня и вернулась за свой стол, все еще бдительно осматриваясь по сторонам. Видимо, близость ее благоухающего тела все-таки ударила мне в голову и я вдруг брякнул:

— Ольга Федоровна, а разрешите пригласить вас в кино?

Сказал, и сам вдруг подумал, а вот зачем я, идиот, спросил это? У нее наверняка есть парень, вряд ли она согласится идти на свидание со студентом со своего места работы. Да еще у меня Лена есть, вот кого надо вести в кино.