Кавказский след - Карасик Аркадий. Страница 37

Отбросил газету. Достал из шкафа белье и постелил на диване. После смерти жены Сергей Петрович ни разу не ночевал в спальне, страшился «прихода» Кати. Понял — до полуночи ему не дотянуть, веки слипаются, в голове — ленивый хоровод из таких же ленивых мыслей.

Но раздеться ему не дал телефонный звонок. Двенадцатый час ночи — кому пришло в голову пообщаться? Татьяна исключвается — ей в голову не придет беспокоить брата. Кто-нибудь из сослуживцев? Рабочего дня мало им, бездельникам, про себя ругнулся Сергей Петрович, переставляя дребезжащий телефонный аппарат с тумбочки на застеленный диван.

— Слушаю. — недовольно буркнул он, будто выругался.

В трубке — неизменно веселый голос Оборина.

— Разбудил лентяя? — без обычного «добрый вечер» провозгласил Димка. — Небось, пятый сон досматриваешь. С голыми девочками и полными стопками.

— Еще не ложился, болтун.

— Молоток, парень! Тогда приготовь бумагу и ручку — выдам свежие новости, — Оборин выждал несколько минут, которых, по его мнению, вполне достаточно для того, чтобы раскрыть блокнот и приготовить ручку. — Готов? Пиши. Сажев Виктор Емельянович, работает в частной юридической консультации «Петров и партнеры», подает советы им же ограбленным клиентам. Кстати говоря, за немалое вознаграждение. Адрес узнаешь сам — не маленький.

Бабурин торопливо записал полученные сведения.

— Годится? — в голосе Оборина прослушивается страстное желание получить восторженное признание своего сыщицкого таланта. — На бутылку заработал?

— Спасибо. Заработал. Получу зарплату, расплачусь… Ну, и скорость же — позавидуешь! Когда только успел?

— А я… маневренный, — весело рассмеялся удачному словцу сыщик. — Правда, особой заслуги не усматриваю, — притворно покаялся он. — Материал был уже готов для переправки в прокуратуру. Я только слегка подтолкнул.

— Еще раз спасибо. За подталкивание… Скажи, будь добр, просвети малоумка: если твой подопечный вычислен, почему его не взяли?

— Ни тебе спрашивать, ни мне отвечать. Тем более, по телефону…

Бабурин мысленно увидел укоризненную гримасу на лице сыщика и сам себя выругал. Действительно, подобные вопросы можно задавать только в болезненном состоянии, при высокой температуре или — сотрясении мозга, когда извилина зацепилась за извилину.

— Извини. Завтра же с утра пойду на… консультацию…

— Сопровождающие не потребуются? Лично я — с удовольствием. Честно признаться, до тошноты надоело заниматься проститутками и алкашами, хочется подышать «свежим воздухом» настоящего бандюги… Ежели тебя не устраивает моя кандидатура — попрошу Адуева. Тоже мается мужик, не дают ему настоящего задания, держат на мелочевке…

Значит, общение с «юристом» таит в себе опасность, равнодушно подумал Сергей Петрович, словно эта самая опасность грозит не ему — постороннему мужику, наивному и грешному. Надо бы, конечно, согласиться на «сопровождение», но у Бабурина взыграла непомерная гордость. Не привык он к охране, всю свою «криминальную» жизнь обходился собственными мозгами и… руками.

— Понадобитесь — звякну… А что — пасете этого самого Сажева?

— Опять же дурацкий вопрос. Серега, что с тобой происходит? Ляп за ляпом выдаешь, будто корова лепехи.

Бабурин привычно пропустил обидные выражения мимо ушей, тем более, что Димка имеет на них право. Ведь опытному криминалисту, каким считал и считает себя прокурорский следователь, должно быть понятным без длительных пояснений — Ханжа блокирован службой наружнего наблюдения. Почему не повязали — тоже ясно даже студенту-первокурснику юрфака: разрабатывают окружение, стараются выйти на связи авторитета.

— Извини, дружище, с утра голова раскалывается. Как бы не заболеть… По главной линии есть что-нибудь?

— Многого хочешь, торопыга. Чай, я не электронный робот — живой, замученный сыскарь… Спокойной ночи!…

Всю ночь Бабурина донимали дурацкие сновидения. Ханжа со зловещей улыбкой на пухлых, мокрых губах показывал следователю окровавленный нож, которым он зарезал банкира и которого сышики так и не нашли… Оборин верхом на стуле скакал по комнате и похвалялся: видишь, какой жеребец — кабардинец чистых кровей, не то, что у тебя — извозчичья кляча… Голая Басова с микрофоном в руке летала под потолком и визжала недорезанным поросенком: все равно не поймаешь, мент вонючий, а если и ухватишь за грудь, все равно не дамся… Лысый свояк издевательски подбрасывал и ловил так и не разгаданную водочную бутылку…

Голова раскалывается, во рту — горечь. Надо бы побалдеть денек дома, полечиться. Молоко — в холодильнике, липовый мед — в шкафу, разные аспирины — в аптечке. Жаль, время не позволяет расслабляться…

Утром Сергей Петрович запил минералкой таблетку спасительного анальгина. Подумал и послал вслед вторую. Голый, в одних плавках, побежал в ванную, поеживаясь стал под струйки холодного душа. То ли анальгин, то ли ледяная вода подействовали, но боль отступила. Наспех позавтракав — стандартное меню: два яйца в смятку с куском черного хлеба, намазанного маслом, стакан крепкого кофе, Бабурин поехал в юридическую консультацию. Узнать ее адрес труда не составило. Естественно, за плату. Появился в Москве новый вид услуг справочного бюро — платный. Пришлось раскошелиться.

— До меня дошли слухи: родственники погибшего мужа собираются опротестовать завещание. Понимаете, опротестовать! Если это произойдет, я могу остаться нищей…

Любовь Трофимовна говорила тихо, без видимого раздражения. Вообще — то, советы юриста-консультанта ей не нужны, личный адвокат семьи Басовых, обслуживающий ее много лет, все разложил по полочкам, помог оформить нужные бумаги. Вызовут в суд — пред"явит. Но, по мнению вдовы, любой совет хорош, когда он надежно подкреплен другим.

Сажев привычно изображал вежливое внимание, на самом деле, думал о своем. Неожиданное появление в его комнате жены владельца Сервизбанка, в котором глава подпольной рэкетирской фирмы уже давно отмывал свои неправедные доходы, всколыхнуло память «консультанта».

В тот день, за полмесяца до убийства Альфреда, к нему неожиданно пришел солидный седоголовый мужчина. Не в офис юридической консультации — домой. Как бы подчеркнул неофициальность визита. Сажев проводил гостя в домашний кабинет — нечто среднее между библиотекой и мужским будуаром, вежливо придвинул кресло, сам устроился напротив.

— Вообще-то, я принимаю посетителей в помещении юридической консультации, — тонко намекнул он на определенные неудобства делового разговора в домашней обстановке. — Ведь вы, если я правильно понял, пришли не в гости — по делу.

— И то, и другое, — медленно, отделяя слово от слова, проговорил визитер. — Захотелось познакомиться поближе. Одновременно, поговорить о выгодном для вас предложении…

Тогда впервые в душе рэкетира колыхнулся страх. Значит, седоголовый знает о второй его «профессии». Иначе, о каком деловом предложении можно вести речь? Вдруг пожаловал высокопоставленный сыскарь, а за дверью на лестничной площадке ожидают призывного его сигнала оперативники?

— Прощу прощения, — поднялся Ханжа. — Покину вас на одну минутку — попрошу жену приготовить соответствующее угощение…

— Ради Бога, не надо никаких угощений!

Пропустив отказ непонятного посетителя мимо ушей, Сажев вышел из кабинета. На ходу приказав жене накрыть столик на колесиках, открыл входную дверь, внимательно оглядел не только свою — верхнюю и нижнюю лестничные площадки. На верхней активно ощупывали друг друга знакомый парень и дочка соседа. На нижней — пусто.

— Итак, слушаю ваше… предложение, — возвратившись в кабинет, Ханжа опустился в кресло. — Признаться, в применению к рядовому адвокату это звучит несколько странно…

— К рядовому адвокату — да, согласен… Вот что, Ханжа, давай перестанем ходить друг вокруг друга этакими кругами, — посетитель обеими руками нарисовал в воздухе пересекающиеся овалы. — Только зря потеряем дорогое время… Поговорим откровенно или меня сменит другой… человек.

Ясней не скажешь! Другой «человек» — киллер, единственная тема разговора с ним — пули. Одна — в грудь, другая, контрольная, — в голову.