Дышать водой (СИ) - Ригерман Анастасия. Страница 58

Вся его лаборатория по периметру была обставлена современным оборудованием, о названии и предназначении которого я могла только догадываться.

— Покой нам только снится, — обнаружив мой интерес, прокомментировал профессор. — Я давно не ищу работы, она сама меня находит.

Здесь были спектрометры, холодильники, разноцветные реагенты в колбах, расставленные в строгом порядке, и много чего еще. Не уверена, что у нас на родине в научных лабораториях имелось такое богатство.

— Ай-яй-яй, — покачал головой старик. — Придется наложить пару швов.

— Может, не надо? — сопротивлялся Ник.

— Надо, Николай, надо!

Полное имя непривычно резало слух, а цепкие руки старика уже делали местную анестезию.

— Не волнуйся, до свадьбы заживет.

На этом доктор Хэндрикс задорно мне подмигнул и достал не весть откуда специальную хирургическую иглу с нитками. Он уверенно накладывал швы, стягивая кожу, после чего зафиксировал сверху повязку. Сейчас док больше походил на врача, чем на именитого историка-археолога.

— Кто тебя подстрелил, спрашивать не стану, а вот отсидеться сколько потребуется, предложить могу. В вашем распоряжении гостевой домик в саду, ключ на старом месте.

— Спасибо, но только до вечера. Как стемнеет, мы уедем.

— Смотри сам. Давай уже, выкладывай, что вы там нашли, — с азартом в глазах поторапливал Хэндрикс. — Мне давно не приносят ничего стоящего, все чаще приходится любоваться на кости неприкаянных покойников, — махнул он на стол, где все еще лежал собранный по частям скелет.

Ник достал из кармана монеты и разложил на том же столе рядом с костями. При их виде у Энтони загорелись глаза.

— FACIAM EOS IN GENTEM UNAM, — воодушевленно прочел на латыни надпись на реверсе монеты. — Соединю вас в один народ! Это золотой соверен или юнайт Якова первого, объединившего две короны Англии и Шотландии. Такие чеканили с 1604. года и приравнивался он к 20. шиллингам. Изначальный вес около десяти грамм, хотя золота не больше девяти. Отлично сохранился! Великолепный образец!

Хэндрикс бросил монету в заготовленный раствор и с нетерпением принялся рассматривать следующую.

— Гинея — первая английская золотая монета, чеканенная машинным способом. Выпустил их Карл второй в 1663. году. Номинал тот же — 20. шиллингов, вес чуть больше восьми грамм, — кинул ее к первой. — И еще одна золотая гинея. Вот так. Полежат в растворе, проведу рентгенофлюорисцентный анализ.

Старик поднял на Ника заинтересованный взгляд.

— В том, что это оригиналы, я почти уверен даже сейчас. Где вы их нашли?

— В пещере на Ла-Диг.

— И много там таких? — Энтони от любопытства готов был выпрыгнуть из собственных штанов, а Ник все тянул с ответом.

— Более чем, — наконец ответил он уклончиво, одновременно мне подмигивая.

Да что ж такое? Они сговорились?

— Я верил, что его однажды найдут, просто верил и все, — Хэндрикс задумчиво улыбнулся, погружаясь в собственные мысли, и продолжил рассказ, словно видел все эти события собственными глазами. — 13. апреля 1721. года у города Сен-Дени пират Оливье Левассер по кличке Ла Бюз на корабле «Кассандра» и его подельник Тейлор на «Виктори» наткнулись на крупную добычу. Португальское судно «Вьерждю Кап» еле уцелело в шторме, но его изрядно потрепало. Семьдесят пушек были сброшены за борт, чтобы судно не затонуло. Пиратам даже захватывать его не пришлось. Корабль был буквально набит сокровищами: золотыми и серебряными слитками, сундуками с золотыми монетами, жемчугом, бочонками с алмазами, шелком, произведениями искусства, жезлами, крестами и другими религиозные принадлежности архиепископа Гоа, который плыл на этом корабле в Португалию. На этом же судне был и португальский вице-король Индии, граф ди Эрисейра. Левассер с Тейлором поделили добычу. Есть факты, что члены команд двух кораблей получили по 5. тысяч золотых гиней и по 42. алмаза. Так же сохранилась легенда, что Левассер много лет спустя, с петлей на шее перед повешеньем, вытащил лист бумаги со странными знаками и прокричал: «Сокровища мои — тому, кто до них докопается!».

— Вы думаете, это они? — вырвалось у меня и сразу стало неловко, что перебиваю столь душевный рассказ.

— Возможно, криптограмму так и не расшифровали. Были попытки, но для разгадки необходимы глубокие знания древнегреческой мифологии, астрологии и тому подобного. Вот только все пути приводили на Маэ, а не на Ла-Диг. Не исключено, что хитрый пират намеренно пустил всех по ложному следу.

Двери в лабораторию открылись и в них вошла молодая симпатичная мулатка аппетитных форм с подносом в руках, заполненным разными склянками со снадобьями. Плавно покачивая бедрами, она проплыла к столу, поставила поднос и горячо поцеловала нашего старичка в губы, на что тот с нескрываемым удовольствием ответил.

— Моя Мануэла, — с гордостью представил нам девушку Энтони. — Все молодежь, заселяйтесь в номера, а у меня тихий час, пора лекарства принимать.

При этом он ущипнул мулатку за попу и та, взвизгнув, кокетливо засмеялась, снова прильнув к нему пышной грудью. Наш старичок оказался живее всех живых. Вот какие сокровища он скрывает за высоким забором и семью замками. Переглянувшись, мы с Ником поторопились на выход.

Выбрались из бункера мы по той же лестнице, но в этот раз из гостиной повернули в другую сторону. Дверь вела в ухоженный сад, в конце которого виднелся небольшой гостевой домик, напоминающий по архитектуре своего старшего собрата.

Здесь никаких сюрпризов и шифров не было, только ключ, спрятанный под огромной вазой у входа, как у обычных людей под ковриком. На входе нас встретила большая светлая гостиная, за ней уютная спальня в пастельных тонах, старинная кровать с балдахином, окна в пол и солнечный свет, полосками пробивающийся сквозь тончайшие шторы.

Я повернулась в сторону Ника, наблюдая, как он отбрасывает в сторону футболку, и медленно движется ко мне. Как же приятно было ощущать на себе этот взгляд, выдержанный и в тоже время такой глубокий, изучающий, магнетический. Чувствовать себя желанной для любимого мужчины. После всего пережитого в наших взаимных чувствах не оставалось никаких сомнений. И теперь мне хотелось жить! Сегодня, сейчас. Прикоснуться к каждой клеточке его тела, надышаться им, кричать его имя.

Шаг навстречу, и еще один. Солнечные лучики застенчиво заиграли на крепком теле, очерчивая проработанные мышцы, подсвечивая загорелую кожу.

Он был все ближе, его глаза лихорадочно блестели. Притянул меня к себе, опаляя дыханием шею, обвел подушечками пальцев контуры моих скул.

— Ник… — выдохнула с блаженством, прикрывая веки.

— Арина, — прошептал он прямо в губы на выдохе.

Мои руки обвили его плечи подобно дикому вьющемуся растению, жадно цепляющемуся за мощные гранитные скалы. Его пальцы зарылись в моих волосах. Щелчок и заколка упала на пол, распустив по плечам шоколадные волны.

Еще один поцелуй, и наше дыхание смешалось. Ведомые жаждой, мы снова и снова терзали друг друга, словно не могли насытиться.

Почти беззвучно расстегнулась молния на платье, после чего, скользя по телу, оно легким облаком опустилось на пол к нашим ногам. Ненасытные руки пробежали по спине, исследуя позвоночник и вызывая сопутствующую толпу мурашек.

— Какая же ты красивая, нежная, как цветок, — шептал он чуть слышно, оставляя на коже страстные поцелуи.

Металлическая пуговица на джинсах Ника никак не поддавалась. Я начала нервно дергать ее, руки не слушались, а еще меня все время настойчиво отвлекали поцелуями.

— Не торопись, — шумно выдохнул Ник, на его лицо скользнула довольная улыбка.

Он поцеловал меня в шею, нежно обвел пальцами сосок на моей груди и немного его сжал, вырывая из груди тихий стон. В итоге Ник сам расстегнул чертовы пуговицы и через пару секунд прижался к моему животу горячим пульсирующим от возбуждения членом.

Невесомые трусики отправились следом за платьем. Неожиданно подхваченная под ягодицы я оторвалась от земли, ноги инстинктивно оплели мужскую талию. Резкое движение и моя спина коснулась прохладной стены. Ник так крепко прижимал меня к себе, что стало трудно дышать, в то же время его движения были аккуратными, словно он опасался оставить на мне следы в виде синяков после обрушившейся на нас страсти.