Отравленный отпуск - Карасик Аркадий. Страница 20

Автобус осадили журналисты. Ссылаясь на возможные мины, их временно не пропускали в больницу и они пытались добыть информацию в непосредственй близости от места недавней схватки.

— Все заложники целы? — не удержался я от неприятного для старлея вопроса. — Или побиты?

Конечно, глупо лезть на рожон, тем более, когда отлично понимаешь, что подобные штурмы без жертв не обходятся. Но что-то подталкивало меня, какой-то скверный червячок посасывал грешную душу сыщика.

— Убитых нет, — неохотно проинформировал офицер. — Несколько человек ранено… А вы по какому праву интересуетесь, капитан? Больше заняться нечем? Сейчас в меня вцепятся журналисты, а тут вы путаетесь под ногами… Все, свободны!

Я послушался доброго совета и вместе с Леной помчался на вокзал.

Колеса подпевают мыслям. Иногда отрицают, иногда сомневаются. На соседней полке спит утомленная Крымова… Или — притворяетсмя спящей?… События последних дней изрядно нас вымотали, поэтому нет ничего удивительного, если женщина действительно спит.

А вот меня усталость не берет. В голове кадр за кадром проходят первые серии «детектива». Первые потому, что я, неизвестно почему, уверен — продолжение последует. Отравление Крымова, нападение на больницу, в которую его привезли с поезда — лишь завязка. Главное — впереди.

И ещё одна уверенность прочно поселилась в моей голове. Покушение на бизнесмена тесно увязано с налетом террористов на поселковый стационар. В чем именно я не знаю. На первый взгляд, эти события находятся на разных полюсах. И все же совпадения — далеко не редкость.

Предположим, бандиты решили: отравление не удалось. Всыпали в бутылку из под нарзана недостаточное количество яда или организм бизнесмена оказался крепче, чем думали отравители. А уничтожить Крымова, по каким-то причинам, необходимо. Отсюда — налет на больницу — добить приговоренного к смерти в палате. Требование выкупа — маскировка или, скорей всего, попутная задача.

Я вспомнил переглядывание налетчиков, когда они узнали о смерти Веньки, а Васин подтвердил этот факт. С удовлетворением переглянулись, с радостью. Отпала необходимость трудиться — яд сработал…

Впрочем, предчувствия и догадки — не доказательства.

Подобные крупные «операции» обычно проводятся при уничтожении солидных персон — бизнесменов высокого класса, банкиров, ворочающих миллиардами, мешающих мафии политиков. Венька не был ни первым, ни вторым, тем более, ни третьим. Обычный жуликоватый воротила, жонглирующий жалкими миллионами вряд ли мог представлять настолько серьезную опасность для мафии, чтобы на его «добитие» посылали целую банду. При крайней необходимости могли ограничиться обычным наемным убийцей.

Но что мне известно о связях и бизнесе Крымова? Может быть, именно в них заложена бомба, взорвавщаяся в поезде, а потом — в больнице. Отрекаться от тесной связи отравления и нападения на стационар, пожалуй, рановато. Нужно думать и думать.

И я принялся за размышления.

Сразу, отодвинув в сторону все остальные «кадры», выплыли три версии. Будто три стакашка у уличных наперсточников, под одним из которых спрятан заветный шарик… Под каким именно? Попробуй догадайся, когда стакашки так и прыгают, меняясь местами, ловкие руки игрока мелькают с такой скоростью, что у зрителей и участников игры устают глаза.

Разгадка-шарик — причина убийства Крымова. Здесь тоже спрятаны свои версии-шарики. К примеру — конкурентная борьба. Когда на одну кость нацеливаются сразу несколько голодных собак. Не загрызешь соперника — останешься без тех же сверхприбылей

Или — женщина… Ревность — страшное чувство. Кого, к кому, доказанная измена либо кажущаяся — не имеет значения. Не исключена и месть…

Короче, тремя вериями не обойтись, нужно прошерстить не меньше десятка.

Никогда не думал, что придется в отпуске решать подобные головоломки!

Ничего не сделаешь — такова судьба медиков и сыщиков: все время — на боевом взводе: и на службе, и во время отдыха, даже в постели с жещиной.

Вот и придется мне совмещать отдых с привычной работой. Это даже хорошо, подбодрил я сам себя. Вместо того, чтобы наращивать лишние жиры и волочиться за томными бабенками, возьмусь, в порядке развлечения, за разгадку криминального кроссворда повышенной сложности.

Конечно, не в одиночестве — в компании с Витькой…

Вместе с Витькой Ваютиным мы служили в угрозыске города… Где именно лучше не упоминать — вредно для здоровья. Ибо то, что произошло там, у некоторых начальников прочно застряло в мозгах — вполне может выскочить пулей.

Достаточно сказать, что город большой, населенный более чем полумиллионом жителей. Три крупных завода, несколько — поменьше. Криминальная структура — дай Боже, не уступает столичной. Работенка у сотрудников уголовного розыска — нелегкая, но интересная. Это вам не щипачей ловить в автобусах и не зниматься расследованиями разборок между воровскими группировками…

Однажды попалось Витьке гнилое дельце: выследить одного немолодого жулика, зарабатывающего на жизнь сбытом наркотиков. Не в солидных размерах — по мелочам. Вообще-то, торговца смертью знали давно — повязать его не составляло труда. Гораздо трудней выявить связи, выйти на поставщиков зелья.

Тогда мы с Витькой были сверхнаивными дурачками. Верилм в абсолютную неподкупность всех без исключения работников правоохранительных органов и всевозможных администраций, в их честность и преданность высоким идеалам.

Да разве одни мы были подобными губошлепами?

Я вот, к примеру, не жулик. Ваютин — тоже. Братья Смирновы — из той же породы честных идиотов. Кто дал нам право приклеивать черные ярлыки всем, без разбора?

С месяц Витька вместе с приданными оперативниками следил за сбытчиком наркоты. Перебирал его связи, как перебирают перед варкой каши пшенную крупу. И неожиданно вышел на целую банду.

Чем только она не занималась! Грабежи, наркотики, рэкет, изготовление и сбыт фальшивых купюр. Вплоть до наемных убийств.

Разрабатывать одному такую махину явно не под силу. И Витька, минуя начальство, обратился ко мне. За советом и, конечно, активной помощью. Знал проныра — в то время у меня, после завершения одного нелегкого дела, наметился временный прогал.

— Обратись к начальнику, — невежливо посоветовал я, намереваясь немного отдохнуть. — Он пристегнет к тебе того же Пашку Смирнова…

— Не нужен мне твой хваленный Пашка, — поморщившись, воспротивился Ваютин. — Ему только в покраже дамской сумочки разбираться. На большее — ни опыта, ни умения. Не то, что ты, — подхалимски, снизу вверх, заглянул он в лицо собеседника.

Мне бы возгордиться, но вместо этого я начал выдвигать все новые и новые кандидатуры. Видимо, говорило предчувствие неприятностей.

— Вообще-то, начальнику видней кем тебя подпереть. Почему не хочешь доложиться? — спросил я в лоб. — Говори, как на духу!

— Есть одна причина, — замялся Витька.

— Не крутись, будто хвост прищемили!

— Понимаешь, Славка, мне кажется, что в эту историю с наркотой затесался… кто-то из наших. Фактов нет, но нюхом чую… А нюх у сыщиков, как известно, особый… Откроюсь — полетит ко всем чертям и расследование, и я вместе с ним…

— К психиатру не обращался?

Вопрос правомерен. По нашему тогдашнему мнению сотрудники уголовки, тем более — руководители, сродни святым иконам, на которые следует ежечасно молиться. А не подозревать в предательстве.

— Нет, не обращался, — вяло улыбнулся Ваютин. — Понимаю твое недоумение, но, ей-Богу, завелся у нас некий клоп…

— Кто именно?

— Узнаю — своими руками удавлю гаденыша, — показал Витька руки, напоминающие нечто среднее иежду граблями и совковой лопатой. — Поможешь?

По неписаным законам, действующим в нашей фирме, отказывать товарищу в помощи не принято. Все мы ходим по краю пропасти, поэтому превыше всего ценим подставленное в трудный момент плечо друга.