Пожиратель времени (СИ) - Киров Никита. Страница 7

— Может быть, — я пожал плечами. — Но скучно вам точно не будет, я же говорю.

Класс уныло побрёл за мной. Растянувшаяся колонна больше походила на похоронную процессию. Чем ближе к столовой, тем мрачнее все становились. Хотя Алекс вроде держался, но по нему всегда сложно сказать, что он думает.

— Да не ссыте, — сказал я, останавливаясь у дверей. — Я точно знаю, что сегодня всё закончится хорошо. Поверьте.

Я вошёл внутрь просторной столовой. Когда-то мой класс сидел у окна с хорошим видом на море. Потом Оболенский занял стол себе, где и сидел сейчас, смотря на меня гневным взглядом.

В его классе человек десять, в основном крепкие парни. Правда, Женя сейчас отлёживался в госпитале, а Вадик совершил очень умный поступок и скрылся. Тем лучше для него, потому что оставшимся сейчас будет очень больно.

Когда мы вошли, в столовой стало так тихо, что слышно, как дремал Василий Романов, наследник империи, положив голову на стол. Отсыпался после очередной попойки.

Когда проснётся, он станет важной частью моего плана.

За столами рядом с наследником располагались другие столы. В том краю классы Шувалова, Бельского и Морозова. Недалеко от них потерявшие своё влияние Строгановы.

У Строгановых, брата и сестры, хоть и был свой Камень Краста, но это уже давно простое украшение. Мы не враги, но всё же, однажды придётся с ними как-то разбираться.

Но это всё потом, как разберусь с Шуваловым, что мне почти удалось в прошлом цикле.

Молчание в зале становилось гнетущим. На меня смотрели удивлённые глаза и камеры смартфонов (которые, вообще-то, были запрещены в Академии, но на это всем плевать).

Ждали зрелища.

Роман Оболенский тоже выдерживал паузу. Тощий и чрезмерно высокий, но всё же достаточно сильный. Он смотрел на меня, не отрывая глаз. Улыбка на его бледной мордашке очень презрительная.

Я тоже молчал. Начался первый поединок, кто первый нарушит молчание.

Тишина стала неловкой. Кто-то задел тарелку вилкой, кто-то громко отпил чай, а у кого-то, кажется у Пахи, заурчало в животе. Василий Романов печально вздохнул во сне.

Но я ждал. Оболенский отвёл глаза первым и откашлялся. Победа осталась за мной, в других поединках я тоже одержу верх.

— Ты что вытворяешь, Воронцов? — спросил Оболенский. — Ты ударил моего человека. За это…

— Да, мой дорогой граф, это я отделал твоих придурков, — я очаровательно улыбнулся. — Но я не очень понимаю. Я пришёл в столовую, а ты до сих пор передо мной не извинился.

— Чего? — Оболенский от удивления выпучил глаза. — Это я перед тобой должен извиняться?

— Ты всё же не настолько тупой, как я думал сначала, граф, — сказал я. — Да, ты верно понял. Я жду, когда твои люди извинятся перед моими за то, что напали на них. А потом жду, когда извинишься ты. Ну, и тогда мы опять будем жить в мире, как пристало нашим родам.

Его лицо надо было видеть. Вечно бледный Оболенский покраснел, как варёный рак, поданный к пиву. Остальные же пооткрывали рты. Ещё бы, вечно всеми угнетаемый Макс Воронцов со своим клубом неудачников говорил невозможные речи.

Ничего, ребятки, вы ещё привыкнете к этому. А начнётся всё сегодня. А этот граф ещё ни раз получит своё.

— Да ты в своём уме? — прохрипел Оболенский.

— Граф, этот вопрос можно счесть оскорбительным, — произнёс я напыщенным тоном. — Кстати, ещё два момента. Первый. Я был бы признателен, если бы ты вернул мне мой стол, который забрал у меня год назад. Мне это место нравится больше. А второе…

Я набрал воздуха. Ненавижу эту шутку, но надо вывести Оболенского из себя. Он очень мощный интер, с которым я не справлюсь в моём состоянии. Но если он сейчас психанёт, то забудет про всё.

Тогда-то у меня будут все шансы на победу.

Кирилл тем временем медленно, бочком, отходил в сторону кухни. На него никто не обратил внимания, кроме Алекса, который неодобрительно покачал головой. Не, Лёха, всё идёт по плану, я же отлично вас всех знаю.

Я своих людей знаю лучше, чем они сами. Поэтому я редко говорю им напрямую, что надо сделать. Когда они остаются собой, всё идёт намного лучше. Нужен лишь небольшой намёк.

— Второе, — продолжил я, когда пауза опять стала неприличной. — Я тут встречался с одной дамой, которая, как кстати, оказалась твоей матушкой. Душевная женщина, но, видишь ли, смотри в чём дело. Я у ней телефончик забыл взять. Будь добр, помоги будущему родственнику, дай её номер.

— Ты покойник, — прохрипел Оболенский и бросился на меня, перепрыгивая через стол.

Я прошёл чуть вперёд, чтобы никто не мешал. Оболенский прямо на бегу размахивался кулаком, но он ещё умел отлично и больно пинаться. Я уклонился от удара правой и мягко ушёл от пролетевшей в воздухе ноги, которая запросто бы меня вырубила.

Начинаем привычный танец. Не такой жёсткий, как против Серёги Суворова, но и я слишком слаб. Всё, что мне помогает — это немного полученной крови… и мой опыт человека, посвятившего боевым искусствам не мало циклов.

И, самое главное — я знаю все будущие движения моего противника наизусть.

Танцуем! Я ушёл от очередного удара и единственное, что удерживало меня от немедленной расправы над врагом — недостаток дыхалки и физической силы. Я интер, но пока совсем слабый.

Надо получить ещё немного чужой крови.

Я уклонился от очередного удара и метким ударом стукнул Оболенского в нос.

Будущий глава одного из сильнейших родов империи уже превратился в яростного берсерка и не обратил на боль внимания. А его кровь потянулась ко мне. План работал.

На его запястье висит браслет. В нём Камень Краста, который мне нужен. Но самый прикол в том, что владелец должен отдать Камень добровольно.

Это самое сложное, но такое условие поставил Пожиратель Времени. Иначе ничего не сработает.

Я ударил графа по лицу, уклонился от острого локтя и избежал клинча. Бороться мне нельзя, Оболенский намного сильнее. Но я пока его выматываю. Плохо, что когда граф выдохнется, он начнёт думать.

А это плохо… не потому, что думать плохо, думать-то как раз хорошо. А потому что Оболенский далеко не дурак. Он опасен, а после Академии станет для меня по-настоящему грозным врагом.

Я двумя руками отбил удар ноги, летевший мне прямо в башку, схватил её и повалил графа на пол. Так, моё тело уже устало, как и мой противник. Где там Кирилл? Уже пора бы ему появиться.

— Ты труп! — взревел Оболенский, вскакивая на ноги.

Хорошо, что он в ярости. Если бы не это, он попросту вызвал бы меня на дуэль, от которой я не смог бы отказаться. Я бы на ней победил, да, но план тогда бы пошёл нахрен.

А раз уж я решил идти этим путём, всё должно работать как часы.

Я уклонился от очередного удара. Мокрая рубашка прилипла к спине, а всё ещё не зажившую ладонь саднило от боли. В нос бил запах крови и пота. Пора заканчивать.

Как и мне было нужно, Великий Князь Василий Романов, наследник императора Александра, уже проснулся и с интересом смотрел на нас. Отлично, его внимание мы привлекли. Всё по плану.

Получив в очередной раз, Оболенский рухнул на пол. Как и всегда до этого, он чуть приподнялся, морщась от боли, и показал на меня пальцем.

— Отпиздите гандона!

Друзья Оболенского, до этого молча взиравшие на поединок, пошли в нашу сторону. А мне самое время хлопнуть в ладоши и крикнуть, этого-то вы не ждали?

Не, слишком пафосно и тупо. Но пока класс Оболенского подбирался для расправы, вернулся Кирилл. Он молодец. Догадался сам, что нужно сделать.

— Ловите! — крикнул Кирилл.

Он закряхтел, покрутился и швырнул в противников ведро воды, которое он стащил с кухни. Жестяное ведро лязгнуло на полу, а перед нами растеклась лужа.

А тут выход Светы, она не растерялась. Вода замёрзла моментально, первый увалень из класса Оболенского поскользнулся. Его ноги вылетели вперёд, и парень растянулся на полу.

— Паха! — закричал я. — Бей!

Паха сейчас будет сомневаться, но это не страшно. Очередной противник из класса Оболенского, тот, что был гонцом сегодня, чудом сохранил равновесие и добрался до меня. Паха застонал, но всё же пересилил себя.