Птичка в клетке 2 (СИ) - Илина Дина. Страница 24

Поэтому закрыла лицо руками и зарыдала. Сил больше не было терпеть такие унижения.

— Вадим, — завизжала Вика. — Я ничего не подсыпала ей. Эта лгунья сейчас будет говорить все, что угодно лишь бы оправдаться. Ты что поверишь какой-то девке с улицы, а не мне?

На минуту в комнате повисла оглушительная тишина, а потом Вадим тихим спокойным голосом произнес:

— Нет, конечно, Ника. Я не собираюсь ей верить, — она облегченно выдохнула, а я напряглась, но потом он продолжил: — Но и тебе тоже.

— Как это? — произнесла она, а я перестала дышать.

Что он задумал?

— Я поверю лишь записям видеокамер.

— Каким записям? — Виктория явно занервничала.

— Я вроде бы ясно выразился, Ника. Или ты внезапно глухотой начала страдать?

Она посмотрела по сторонам, усмехнулась и сказала:

— Ты блефуешь. Нет тут никаких видеокамер. Я бы знала.

— А для чего тогда, как ты думаешь, их устанавливают? Если об этом будут знать все, кому не лень, то смысла никакого не будет. Проинформирован был только Серега. Перестраховка еще никогда никому не мешала. А в данном случае оказалась весьма кстати. Не волнуйся, в туалете их нет, — Вадим усмехнулся, а потом ледяным голосом добавил: — Поэтому, если тебе есть в чем признаться, сообщи это сразу. Сейчас. Сама. А иначе… — он грозно свел брови на переносице, и даже меня пробрало до костей от его взгляда. — Но лучше тебе не знать, что будет иначе.

Виктория громко и нервно рассмеялась, выбросила трубочку от коктейля в рядом стоящее мусорное ведро и одним глотком допила напиток.

— Вадим, прекрати нести чушь! Во-первых: я тебя не боюсь. Во-вторых: я тебе не верю. А в-третьих, повторю еще раз: я ничего ей не подсыпала. Это фантазии умалишенной.

По ее реакции стало понятно, что она врет. Ника вела себя неестественно, руки заметно подрагивали, а глаза бегали.

Вадим молча подошел к одному из светильников и вытащил скрытую мини камеру, аккуратно спрятанную в его основании.

— Вот такие штучки, Вика, есть во всех комнатах, — показал лично ей компактное устройство.

Виктория сжала бокал так, что он внезапно разбился в ее руке и поранил кожу. Осколки посыпались на пол, и струйка крови потекла по запястью, окрашивая алым цветом рукав идеально белого пиджака.

— Я напишу по-собственному, — единственное, что произнесла она перед уходом.

Вадим обернулся на Николая.

Тот с присущим ему спокойствием произнес:

— Я поступлю также, — и отправился вслед за Никой.

Вадим хлопнул в ладоши и сказал.

— Все, коллеги, расходимся. Представление окончено.

Люди, перешептываясь, покинул кабинет, и мы остались в нем одни.

Я снова опустила лицо в руки, потому что мне стыдно было смотреть Вадиму в глаза.

Я понимала, что он увидит на записях мои танцы и то, как Коля щупал мое тело. И вроде бы ни в чем не была виновата, ведь под наркотиками и не такое вытворяют, но все равно переживала.

Я почувствовала его дыхание и сквозь пальцы увидела, что он сел передо мной на корточки.

— Поехали домой, малыш, — сказал Вадим, а я разрыдалась и бросилась ему на шею.

Вот такие, казалось бы, простые слова растопили лед на душе и помогли дышать свободно. Он не чувствовал отвращения ко мне, Вадим все понял правильно и сделал определенные выводы, и это позволило, наконец, отпустить негативные эмоции.

Он так ласково погладил меня по голове, что я разревелась еще больше.

— Т-ш-ш-ш, не плачь, малышка, все закончилось. Тебя больше никто, никогда не обидит. Я обещаю. А ты ведь знаешь: я всегда держу свое слово.

Глава 11

Вадим.

Всю дорогу до дома Ася не могла успокоиться. Она впала в самую настоящую истерику. Конечно, алкоголь и наркотики сыграли не последнюю роль в этом, но видеть горькие слезы девушки было невыносимо.

Мы зашли в квартиру, и Ася сразу же отправилась к себе в комнату. Я попросил ее не закрываться, и она, молча кивнув, исполнила обещание. А я, как дурак, каждые десять минут проверял: вышла ли она из ванной, и какие звуки оттуда доносятся.

В очередной раз, заглянув в комнату, обнаружил Асю, сидящую в домашнем халате на кровати, обнимающую себя за плечи и трясущуюся, как осиновый лист на ветру.

Она смотрела перед собой стеклянными глазами, губы подрагивали, а по коже бегали мурашки.

— Побудь со мной, — прошептала она, легла набок, подтянула колени к груди, обняла их руками и снова заплакала.

От такого ее состояния на душе стало до ужаса паршиво.

Я не мог оставить Асю одну, и поэтому аккуратно прилег сзади, прижал к себе, убрал волосы за ухо и пошептал:

— Все будет хорошо, поверь, все будет хорошо.

Она еще минут пятнадцать потряслась и заснула, а вот я не мог прийти в себя от поступка Ники.

Мне казалось, что за год выучил эту девушку наизусть, но как же сильно я ошибался! Ведь даже подумать не мог, что Виктория способна на такую мерзкую подставу.

Промучившись часа два, все же смог ненадолго задремать, но ровно в шесть открыл глаза и с опаской повернул голову в сторону.

Увидев Асю, облегченно выдохнул. Она мирно сопела, снова закинув на меня по-хозяйски ногу и аккуратно пристроив голову на груди.

Нос уловил сладкий запах ее шампуня для волос, и я зажмурился от внезапно накатившего желания. Это было невыносимо: лежать рядом с безумно красивой и притягательной девушкой и сдерживаться.

Она, почувствовав, что я проснулся, приподняла голову и, поместив подбородок на кулачок, посмотрела мне в глаза.

— Доброе утро, — сказала улыбнувшись.

— Доброе, — ответил я и снова убрал волосы за ухо.

Ее лицо притягивало, дыхание обдувало кожу, а губы манили…

Хотелось жадно целовать каждый миллиметр ее великолепного тела, упиваясь сладкими поцелуями и наслаждаясь страстными движениями. Хотелось здесь и сейчас, долго и нежно, бурно и быстро, много и часто…

Возбуждение достигло пика, вызывая бурю эмоций сразу. Я, словно прыгнул без парашюта с высоты 5 000 над землей или погрузился на дно океана без акваланга.

Она вызывала неописуемое желание, сердце билось на пределе, а дыхание перехватывало.

Я потянулся к ней и слегка прикоснулся губами к ее губам.

Она сразу же ответила на поцелуй. Ее губы были мягкими и податливыми, а тело легко отзывалось на ласки, и вся она изгибалась и отдавалась страсти с полной самоотдачей, и не было ничего чудеснее этого утра…

Мы придавались сексу долго и неторопливо, изучая друг друга, наслаждаясь каждым моментом прекрасного танца любви, а после обессиленные лежали рядом, растворившись в эмоциях и чувствах прекрасного.

Она положила на мою руку голову, а я поглаживал пальцами ее кожу на плече.

Но телефонный звонок безжалостным образом разорвал идиллию.

Сколько же времени? Не опоздали мы на работу? Может, Серега нас разыскивает?

— Не бери, — Ася, словно что-то почувствовала. — Давай вообще отключим все мобильные и проведем этот день вдвоем, забыв о существовании мира вокруг нас.

Я повернулся к ней и навис сверху.

— Но так нельзя, — сказал, проведя пальцами по щеке.

Она рассмеялась, а я завел ее руки за голову и стал покрывать лицо и шею поцелуями. Она судорожно вздохнула и… снова зазвонил телефон.

— Кто-то очень настойчивый, — прошептал ей на ушко. — Вдруг что-то важное, — сказал и повернулся, чтобы взять трубку.

Но она, перехватив мою руку, произнесла дрожащим голосом:

— А если неважное? Мы проведем этот день вместе? Только ты и я?

— Конечно, — улыбнулся в ответ.

Но третий телефонный звонок разорвал на секунду воцарившую тишину и заставил нас обоих вздрогнуть.

Я пожал плечами.

— Придется ответить.

Сел, надел джинсы и взял мобильный. Номер был незнакомый.

— Да, — сказал в трубку и голос, произнесший: «Привет!», снова вывернул мою душу наизнанку.

— Ну, привет, — ответил я, взял рубашку и вышел из комнаты.