Таежный гнус - Карасик Аркадий. Страница 22

— Раньше бывали случаи исчезновения Королева или теперяшний — первый?

— Разве весной?… Заблудился дерьмовый охотник, вышел аж к Чертовой речке. Это — километров двадцать от Голубого распадка… Тамошние мужики выручили — проводили домой… Но чтобы на трое суток — впервые.

— А с кем из офицеров и прапоршиков отряда дружил… капитан?

Пономарев в очередной раз изумленно поглядел на наивного «следователя». Что тот имеет в виду под емким словом «дружил»? В таежной глухомани, где — ни телевизоров, ни танцулек, ни театров, общение, в основном, ограниченно пьянкой. Семейные офицеры и прапорщики — туда-сюда, заботы, детишки, уют, а куда деваться холостяку? Вот и пьют по черному…

— К поискам офицера привлекали милицию?

— Зачем, менты и чс гражданскими преступниками не управляются. К тому же, я не позволю разным шпакам копаться в нашем белье!

— Понятно… Сами пытались искать?

— А как же, — оживился Парамонов. — Мой зам по воспитательной работе занимается. Послал по заимкам и лесоучасткам нескольких сержантов. Пока не нашли… Думаю, сам появится. Ежели, конечно, зверью на зубы не попал.

— Были такие случаи?

В ответ — многозначительное пожимание плечами, ироническая улыбка. Дескать, тайга — не московский проспект, тигры и медведи — не домашние животные.

Добято нерешительно замолчал. До чего же ему не хочется открываться перед командиром отряда! Слова застревают в глотке, в голове крутится одна мысль — что ты делаешь, Тарасик, зачем откровеничаешь? Опасно ведь — Парамонов не изучен, не проверен!

Но он знает и другое — одному задание не выполнить. Пусть он самый опытный, самый знающий, самый ловкий и сильный. Все равно, на заключительной стадии придется обращаться за помощью. Не лучше ли посвятить командира отряда в действительную цель командировки?

Парамонов выжидательно помалкивал.

И сыщик решился.

— Теперь — главное, — из кармана появилось три фотокартчки. Одна — четкая, профессионально сделанная, вторая — тусклая, расплывчатая, третяя — расплывчатая, нечеткая. — Узнаете?

Поднес под лампочку первую.

На подполковника, прищурясь, смотрит человек в военной форме, с четырьмя звездочками на каждом погоне. Узкое лицо, немного искривленный нос — такие встречаются у боксеров, умные глаза под стрельчатыми бровями.

— Кто это? Очень похож на Королева…

— Точно — он… И это — тоже.

На расплывчатом фото навзничь лежащий человек с закинутой головой, в одном нижнем белье. На груди — большое темное пятно… Кровь! Такие же пятна — на животе, горле…

— Убит?

— Самым зверским образом. Медики насчитали на теле двенадцать ножевых ран… А вот и предполагаемый убийца.

Сыщик, словно фокусник на эстраде, поднес на раскрытой ладони третий снимок. В профиль и в анфас. Человек с жестким выражением лица. Широко раскрытые глаза с «сумасшедшинками».

— Это же Королев!

— ЛжеКоролев, — поправил сыщик. — Такие вот дела-делишки, дорогой военный строитель, — вздохнул он. — Заявился я к вам — по его гнилую душонку. Участие в комиссии — легендированное прикрытие… О том, что вы услышали — до поры, до времени молчок. Честно говоря, мне и вам не следовало бы открываться. Непрофессионально и опасно. Но мне может понадобиться поддержка… Комиссия уедет, я задержусь, погуляю по тайге, полюбуюсь закатами-восходами, пощипаю сладкой ягодки… Кстати, имеется ещё одна просьба: прикоманлируйте ко мне вашего юридически подкованного прапорщика… Есть проблемы?

— Нет… Надолго он вам понадобится? Хоть и трепач, хоть и хвастун, но кто-то ведь должен заниматься отрядным хозяйством…

— Думаю, не больше двух недель. И ещё раз хочу попросить: молчок. Никому — ни жене, ни подчиненным, ни сослуживцам, ни начальникам — ни слова… Договорились?

Ошеломленный очередной неприятностью, Парамонов безвольно наклонил голову. Добято ободряюще пожал ему локоть.

— Если попрошу у вас хотя бы один взвод — дадите?

— Извините, Тарас Викторович — не могу. Каждый солдат на счету, должен зарабатывать. Финансовое положение отряда — аховое. Кроме того, личный состав, как бы это сказать, ненадежен. Пошлешь — разбегутся…

Добято сочувственно вздохнул.

— У вас, небось, ещё уйма работы, а мне, бездельнику, погулять хочется. Покойной ночи, Сергей Дмитриевич. Не берите в голову чужие проблемы — своих у вас предостаточно…

Проводив взглядом подполковника, сыщик снова медленно двинулся по щебеночной дорожке вокруг плаца. Дождь усилился, но он не замечал воды, стекающей по лицу и по спине.

Показания командира отряда ничего не прибавили и не убавила. Кроме одного: исчезновение Королева — не первое. Не мешает проверить, что происходило весной в поселке Медвежья Падь и на заимке в Голубом распадке.

Нынешнее бегство убийцы об»яснимо только полученными им сведениями о возможном появлении в таежном гарнизоне преследующего его сыщика. Похоже, кто-то работает на преступника, «кормит» его необходимыми сведениями. На этот раз — известиями о предстояшем приезде комиссии. А что заставило Гранда скрываться в прошлый раз? Кто приезжал в лесничество либо в штаб отряда? Какие телеграммы или письма приходили в его адрес? Кто их передавал?

13

Сон не приходил. Взбудораженный мозг не хотел успокаиваться, перебирал, словно карточки в многостраничной картотеке, события последних лет и дней, рисовал картинки поимки преступника, за которым сыщик охотится вот уже два с половиной года. Охотился безуспешно. «Зверь» подпускал его на расстояние выстрела, маячил, будто качающаяся мишень в тире, и… исчезал.

Добято не помогали ни многолетний опыт работы в уголовном розыске, ни невероятная трудоспособность. Казалось бы, все предусмотрено — расставлены настороженные петли и капканы, перекрыты все пути бегства, окольцованы подельники и дружаны. Убийце остается либо сдаться, либо воспарить в небеса, к ползущим над страной тучам.

И вдруг в последний момент, когда оперативники удовлетворенно потирали руки и проверяли наличие на поясах наручников, бандит исчезал. Совершенно непонятным образом. Не позарился на разбросанные приманки, обошел замаскированные ямы.

И снова — поиски…

На этот раз Гранду не уйти — он прочно заперт в «угол»!

Тьфу, тьфу, не сглазить бы! Тарас Викторович свесился с кровати, суеверно постучал кулаком по деревянному, чисто вымытому полу. Даст Бог, он повяжет убийцу Николая и его семьи, засадит в следственный изолятор под опеку надзирателей и следователей, займется другими, менее мучительными расследованиями…

Может быть, не стоит загружать и без того переполненные тюрьмы и изоляторы? Пуля в голову разом решит все проблемы. Маньяк заслуживает более мучительную смерть, но Добято не сможет пересилить себя — пытать, посылать пули в ноги, в руки, видеть, как мучительно корчится Убийца. Что поделаешь, не каждому дано!

Обращение к Богу — не простая фраза — просьба о помощи. Ведь отыскать в необьятной глухой тайге преступника — все равно, что найти иголку в стоге сена. Поневоле вознесешь молитву.

У сыщиков, впрочем, как и у профессионалов других специальностей, имеются свои подходы к решению главной задачи. Одни организуют плотную слежку, фиксируют каждый шаг преступника, другие внедряют в его окружение своих агентов, третии вербуют шестерок авторитетов, четвертые…

Ни один из этих методов сейчас не подходит. Искать Убийцу в тайге одному — глупо, засылать несуществующих агентов невесть куда — ещё глупей. Остается одно — проверить и перепроверить жителей Медвежьей Пади и Голубой заимки, прошерстить сослуживцев лжеКоролева. Кто-то ведь предупреждает его об опасности? Кто?

От тягостных раздумий заболела голова, застучало в висках. Видимо, подскочило давление. Добято раздосадованно что-то промычал. Надо заставить себя уснуть — слишком он перенервничал, готовясь к броску на Дальний Восток, потом в самолете, выстраивая и тут же разрушая многочисленные версии. Не легко ему далось знакомство с засушенным полковником, общение с подозрительными кадровиками, с медвежьеподобным начальником уголовки и скользким фээсбэшником. Да и короткая схватка в парке над Амуром оставила след.