Шпаргалка (ЛП) - Адамс Сара. Страница 1

Сара Адамс

Шпаргалка

Примечание о чувствительности

Читатели, пожалуйста, имейте в виду, что панические атаки на странице изображаются. Как человек, который испытывает беспокойство и приступы паники, я надеюсь, что уделил этому вопросу внимание и внимание, которых он заслуживает.

Моему лучшему другу Крису. Спасибо за то, что ты всегда слишком далеко заходишь со мной в шутки и даешь мне так много материала для моих книг.

Кроме того, ты очень горячая. Так что это тоже здорово.

Шпаргалка:

Лист бумаги, который квотербек носит на браслете, чтобы легко указать, какие игры нужно объявить.

Балансировать между двумя чашками горячего кофе и коробкой пончиков, пытаясь открыть входную дверь, непросто. Но поскольку я лучший друг, о котором только может мечтать человек (о чем я напомню Натану, как только окажусь в его квартире), мне это удается.

Я шиплю, когда поворачиваю замок, и капля кофе выплескивается на мое запястье через маленькое отверстие в крышке. У меня светлая кожа, так что есть миллион процентов шансов, что на ней останется сердитый красный след.

В тот момент, когда я вхожу в квартиру Натана (которую на самом деле нельзя называть квартирой, потому что она размером с пять больших квартир, сдвинутых вместе), знакомый чистый и свежий запах его врезается в меня, как автобус. Я так хорошо знаю этот запах, что, думаю, смогу последовать за ним, как ищейка, если он когда-нибудь пропадет.

Используя каблук своей теннисной обуви, я захлопываю входную дверь с таким удовольствием, чтобы предупредить Натана, что я нахожусь в помещении. ВНИМАНИЕ ВСЕМ СЕКСУАЛЬНЫМ ЗАЩИТАМ! ПРИКРЫВАЙТЕ СВОЙ ТОВАР! ЖАДНАЯ ЖЕНЩИНА В ДОМЕ!

Из кухни доносится пронзительный визг, и я тут же хмурюсь. Выглянув из-за угла, я обнаруживаю женщину в светло-розовых шортах и майке, прижатую к дальнему углу белого мраморного кухонного стола. Она прижимает мясницкий нож к груди. Нас разделяет огромный остров, но по тому, как выпучены ее глаза, можно подумать, что я держала одинаковые столовые приборы у яремной вены на ее шее.

— НЕ ПОДХОДИ БЛИЖЕ! — визжит она, и я тут же закатываю глаза, потому что почему она должна быть такой визгливой? Она говорит так, будто бельевая прищепка зажала ей переносицу, а недавно она вдохнула целый воздушный шар, наполненный гелием.

Я бы подняла руки вверх, чтобы меня не зарезали ножом, но я как бы завалена продуктами для завтрака — товарами для меня и Натана, а не для мисс Визгун. Это не первое мое родео с одной из подружек Натана, поэтому я делаю то, что всегда делаю, и улыбаюсь Келси. И да, я знаю ее имя, потому что, хотя она делает вид, что не помнит меня каждый раз, когда мы встречаемся, она встречается с Натаном уже несколько месяцев, и мы встречались несколько раз. Я понятия не имею, как он проводит время с этой женщиной. Она кажется такой противоположностью тому типу людей, которых я бы выбрала для него — они все такие.

— Келси! Это я, Бри. Помнишь?

Лучший друг Натана со школы. Женщина, которая была здесь до тебя и будет здесь после тебя. ЗАПОМНИ МЕНЯ?!

Она выпускает большой глоток воздуха и позволяет своим плечам с облегчением опуститься.

— Боже мой, Бри! Ты напугала меня до смерти. Я думала, что ты какая-то девчонка-сталкер, которая как-то вломилась. — Она кладет нож, поднимает одну из своих идеально наманикюренных бровей и бормочет не так тихо: — Но опять же… ты вроде как.

Я прищуриваюсь, глядя на нее с натянутой улыбкой.

— Натан еще не встал?

Сейчас 6:30 утра вторника, так что я точно знаю, что он уже проснулся. Любая подружка Натана знает, что если она вообще хочет увидеть его сегодня, она должна проснуться так же рано, как и он. Вот почему Сатин-Пи-Джей-Келси стоит на кухне в ярости. Никто так не ценит утро, как Натан. Ну, кроме меня — я тоже люблю его. Но мы какие-то чудаки.

Она медленно поворачивает голову ко мне, ненависть горит в ее нежной нежной голубизне.

— Да. Он в душе.

Перед нашим бегом?

Келси смотрит на меня так, словно ее глубоко огорчает необходимость объяснять.

— Я случайно наткнулась на него, когда зашла на кухню несколько минут назад. У него в руке был протеиновый коктейль, и… — Она делает раздраженный жест, позволяя ему закончить рассказ за нее: Я вылила коктейль Натана прямо перед ним. Я думаю, ее убивает признание того, что она сделала что-то человеческое, поэтому я сжалилась над ней и отвернулась, чтобы поставить коробку с пончиками на смехотворно большой центральный остров.

Кухня Натана фантастическая. Он оформлен в монохромных кремовых, черных и латунных тонах, а из широких окон открывается вид на океан. Это мое самое любимое место в мире для готовки, и это полная противоположность моей грязной мусорной корзине в пяти кварталах дальше по дороге. Но этот грязный мусорный бак доступен по цене и находится рядом с моей балетной студией, так что в целом мне не на что жаловаться.

— Я уверена, что это не имело большого значения. Натан никогда не расстраивается из-за таких вещей, — говорю я Келси, в последний раз взмахивая белым флагом.

Она достает свой самурайский меч и режет его в клочья.

— Я уже знаю, что.

Ну хорошо тогда.

Я делаю первый глоток кофе и позволяю ему согреться под холодным взглядом Келси. Ничего не остается, кроме как ждать, пока Нейтан появится, чтобы мы могли продолжить нашу традицию вторника. Это восходит к нашему младшему году средней школы. Я была своего рода самозваной одиночкой в те дни, не потому что я не любила людей или общение, а потому что я жила и дышал балетом. Моя мама иногда поощряла меня пропускать танцы, чтобы пойти на вечеринку и побыть с друзьями.

— Эти дни, когда нужно просто побыть ребенком и повеселиться, не будут длиться вечно. Балет — это еще не все. Важно строить жизнь и вне ее, — не раз говорила она мне. И, конечно же, как и большинство послушных подростков… я не слушала.

Между танцами и моей работой после школы в ресторане у меня действительно не было друзей. Но потом он случился. Я хотела повысить свою выносливость, поэтому я начала бегать по школьной дорожке перед школой, и единственный день, когда я могла это сделать, был вторник. Однажды утром я пришла и была потрясена, увидев, что еще один студент уже бежит. Не просто студент, а капитан футбольной команды. Мистер Хотти МакХоттерсон. (У Натана не было фазы неловкости. В шестнадцать он выглядел как двадцатипятилетний парень. Так несправедливо.)

Спортсмены должны были быть грубыми. шовинистический. Полные себя. Не Натан. Он увидел меня в потертых кроссовках, с кудрявыми волосами, собранными в самый отвратительный пучок, какой только можно себе представить, и остановился. Он подошел, представился со своей широкой фирменной улыбкой и спросил, не хочу ли я побегать с ним. Мы все время разговаривали, сразу же стали лучшими друзьями, у которых так много общего, несмотря на наше разное воспитание.

Да, как вы уже догадались, он из богатой семьи. Его отец является генеральным директором технологической компании и никогда не проявлял особого интереса к Натану, если только он не хвастался им на поле для гольфа перед своими коллегами по работе, а его мама в основном просто слонялась вокруг и дразнила его, чтобы он достиг вершины, и привести ее в центр внимания вместе с ним. У них всегда были деньги, но чего у них не было, пока Натан не стал большим, так это социального положения. Если вы не можете сказать, я не большая поклонница его родителей.