Бог бросил кости (СИ) - Литий Роман. Страница 30

Музыка.

Звучал инструмент, ему незнакомый. Звук его был похож на звук сотен флейт самых разных размеров, мягкий, легчайший. Печальные созвучия складывались в невесомую мелодию, наполнявшую тёплый воздух над полем. Бесконечность вверх — только голубое небо.

Музыка становилась всё громче.

Поле — всё тускней.

Заболела голова.

В приходящем в себя сознании прозвучали слова: «Почему я ещё жив?» И тут же они были сметены яростным запретом, в котором выплеснулась вся ненависть к надоевшему чувству. Возвращались воспоминания, а вслед за ними вернулся и вопрос: «Действительно, почему я жив?» Почему он жив, когда его убили? Музыка стала отчётливей, и стало понятно, что она доносится откуда-то справа.

Персиваль открыл глаза.

Персиваль жив.

Глава 14. "Атексеты"

Примечание к главе

В данной главе пропущено огромное количество логических цепочек, потому что, будучи расписанными, они бы сделали главу нечитаемой. Я надеюсь, что вы уже прошли достаточно, чтобы попытаться понять, как думал каждый из персонажей, чтобы сказать то, что сказал, не задавая промежуточных вопросов. Удачи.

«Почему я ещё жив?»

Персиваль лежал на чём-то твёрдом, смотря в потолок. Где-то далеко вверху сходились тёмно-коричневые арки, в узкие окна меж которыми струился мягкий солнечный свет — а слух ласкала воздушная музыка. Персиваль почувствовал желание мыслить — рефлекторное, доработанное до автоматизма — но не за что было зацепиться. Он словно запустил сознание с нуля, стерев весь «рабочий образ», как называли психологи то воображаемое пространство, где варятся мысли, и единственное, от чего можно было строить рассуждения — само желание думать. А дальше положиться на интуицию, главную движущую силу разума.

«Я желаю думать — думать не о чем — вспомни актуальные проблемы. Обучение Лориана — Лориан — Кубус — должность — пилот — Истребитель — сражения — гибель…»

«Стоп».

Зрение Персиваля прояснилось, а разум сковал жёсткий панцирь силы воли. Конечно — его подбили, он видел свою смерть, он видел, как падает всё быстрее и быстрее навстречу враждебной планете — но сейчас он лежал в неизвестном помещении, слышал музыку и видел свет: что же с ним случилось? И здание — такой дизайн он не видел ни на одной из Граней.

Персиваль решил: надо осмотреться. Не поднимая туловище, он окинул взглядом всё, что мог, повертев головой — привлекать внимание могло быть небезопасно. Он лежал на длинной скамье, и спинка другой такой же закрывала почти весь обзор. Персиваль напряг мускулы и одним резким движением бесшумно очутился на полу, приземлившись на руки.

Музыка не прекращалась, всё так же наполняя воздух небесными звуками тысячи флейт. Свет из окон под высоким потолком померк и погас, но темно не стало — лишь сумрачно. Персиваль почувствовал странную тревогу, но, оценив значение, подавил её — сейчас важнее было понять, что здесь происходит. Прокравшись вдоль скамей, он осторожно выглянул в проход, окинув взглядом всё помещение в поисках возможных врагов. Но…

Лишь одна деталь во всём огромном пространстве двигалась — совсем недалеко, буквально в десяти метрах на скамье без спинки спиной к залу сидел человек. Человек медленно раскачивался в такт музыке, и Персиваль увидел, что в стену, покрытую металлическими трубами, встроены клавиши фортепиано — однако звук совершенно не был струнным, мягкие флейты пели приглушённо, обволакивая своей певучей мелодией.

Разум подсказал Персивалю: опасности нет. И он поднялся на ноги, встал в полный рост, чтобы медленно подойти почти вплотную к этому странному человеку — стройному, похоже, невысокому, с необычайно длинными распущенными волосами, спускавшимися ниже поясницы. Он подходил всё ближе, шаг за шагом, и музыка, казалось, уже не шла спереди — она звучала отовсюду, со всех сторон, наполняя собой всё вокруг, приглушая шаги…

Музыка прекратилась.

Девушка повернулась и посмотрела на Персиваля, сверкнув рубинами глаз.

— Воскресе.

Персиваль впервые в жизни почувствовал замешательство. Он даже не мог понять его истинную причину — всё в этой ситуации вызывало настолько сильное смятение, что он не знал, в какую сторону двигать мысль: жизнь после смерти, огромный зал странной архитектуры, девушка с волосами столь длинными, что можно было лишь гадать, как долго она не приводила себя в порядок. Впрочем, она не выглядела неряшливо, что лишь добавляло странности.

«Очистить, разделить, пробудить».

— Приветствую. Вы понимаете меня? — сказал Персиваль отчётливо.

Девушка немного переменилась в лице, в глазах мелькнуло удивление.

— Больше, чем я могла ожидать от Атексета, — её голос был похож на музыку, что она играла, но отзвук стали добавлял ему яркости. — Чарльз говорил, у тебя будут вопросы. У меня же так много ответов, что даже не знаю, с чего начать, — и она мягко улыбнулась, вторя солнечному свету, вновь полившемуся в окна. — Моё имя Линис, Линис Айварсен, и я — Железный Рыцарь Левена.

Персиваль приподнял уголки рта, оттеняя тревогу, наполняющую его всё больше.

— Персиваль Алери. Железный Рыцарь Кубуса.

Линис пожала плечами, скосив глаза вправо.

— О, Персиваль, ты бы не оказался здесь, не будь ты Рыцарем, право. Давай на «ты», надеюсь, не против? Если есть мгновенные вопросы, задавай их сейчас, а остальное расскажу по дороге. Чарльз ждёт тебя сегодня до заката.

Персиваль просчитал варианты.

— Существуют ли настоящие Атексеты? — спросил он.

— О Набла, Персиваль, за что просишь кратчайшего ответа на самый сложный вопрос? — Линис перекинула ноги через скамью и легко встала. — Но вижу, зришь в самый корень — Рыцари Кубуса действительно умеют больше, чем могут показать. Пойдём, расскажу по дороге, что на самом деле творится. И да, теперь я понимаю тебя раза в три лучше, поэтому можешь не пояснять свои мысли, и так осознаю — просто задаю порог очевидного, чтобы позже не тратить время и силы.

Линис направилась к двери, взмахом ладони пригласив Персиваля за собой. Рыцарь Кубуса окинул взглядом огромный зал, запоминая самые важные на вид детали — и, прежде чем сделать шаг, спросил:

— Что это за место?

— Храм Пяти Богов, — ответила Линис. — Бывший.

Распахнулась дверь храма, и Персиваль шагнул навстречу тёплому ветру, несущему неведомые ароматы. Глаза ослепли от яркого света, открыв разум слуху, улавливавшему мягкий шелест — а когда зрение вернулось, взгляду предстал до боли знакомый пейзаж. Персиваль не мог вспомнить, где же он видел эти бесконечные поля низкорослых зелёных растений, причудливые, густые облака — всё это он уже видел, но любая ассоциативная цепочка обрывалась, не успев начаться. На краю поля виднелись деревья в количестве настолько огромном, что Персиваль не мог представить, кому в голову пришло садить их так часто; вдаль через поле уходила серая лента, на ближнем конце которой стояло нечто действительно незнакомое.

Линис подошла к этому предмету и открыла его — дверь в форме трапеции отделилась от корпуса, и девушка снова улыбнулась Персивалю.

— Повторяй за мной и залезай внутрь. Мы на таких перемещаемся по планете.

Машина мчалась по дороге, устланной серым материалом, рассекая бесконечную зелень безумно знакомых полей. Персиваль смотрел в окно, зрение время от времени покидало его, отказываясь принимать картинку за правду — но это была реальность. Другая планета, другой пейзаж, запах, небо, мысли — всё говорило о том, что Персиваль действительно жив, и действительно находится не на Кубусе. Но на Левене ли?

— Ты обещала рассказать мне всё, — обратился Персиваль к Линис, положившей руки на штурвал своей машины.

— Начнём с того, что ты действительно на Левене, и да, Атексетов тут нет. Здесь принято считать, что это вы — Атексеты, отстроившие себе цитадель в форме куба и оккупировавшие нашу планету. Я же знаю правду, потому что меня нашли Чарльз и Эвелин. Кстати про это — что думают на Кубусе про Богов-Основателей, кроме Агмаила? Где они, что с ними случилось, чем они заняты?