Особые полномочия на любовь (СИ) - Рам Янка "Янка-Ra". Страница 1

Янка Рам

Особые полномочия на любовь

Глава 1

Контузия

Гул… Голова словно раздутый шар… Глаза ломит. С трудом приоткрываю веки… Мельканье… Взгляд фокусируется медленно. Квадратные светильники под потолком. Плечи… халаты… скрип каталки…

— Пришел в себя.

— Большая кровопотеря… — сквозь гул доносятся фразы врача. — Какая группа крови, боец?…

Разлепляю пересохшие губы, чтобы сказать: «Первая», но слышу лишь свой хрип. Темные пятна плывут перед глазами… Чувствую, как кто-то вытаскивает медальон с метками по группе и резусу, висящий на шее.

Не могу вспомнить, как я оказался на каталке. Сосредотачиваюсь по очереди на руках, ногах, ощущениях… Вроде все на месте! Бедро ощущается как что-то очень горячее, огромное, тяжелое… Отключаюсь.

И когда прихожу в себя, уже не чувствую ни движения каталки, ни посторонних шумов. Чувствую свежесть… и легкое онемение во всем теле.

— Вань… — тихо зовет меня знакомый голос.

Варвара… Сноха моя.

— Мм?

Потолок белый. Скашиваю в сторону глаза. Окно открыто…

— Ну слава Богу!

— А ты чего здесь, Варь?… Попить есть что-нибудь? — облизываю пересохшие губы.

— Так… Мужчины все на службе. Кому же еще?

— Я во внутреннем госпитале?…

— Да.

— А как ты прошла?

— Я ж работаю здесь, Вань. В декрете просто. Переводчиком.

— Да?… Точно. Да… — растерянно пытаюсь припомнить.

— Ты что, не помнишь?

— Голова что-то…

— Это контузия. Не волнуйся. Все должно восстановиться.

— А племяши где?

— С няней.

Прислушиваюсь к своему телу. Понимаю, что не чувствую ноги. Испуганно дергаюсь, кладя ладонь на бедро, и тут же вскрикиваю от болевого ощущения.

— Целый-целый… — давит она на плечо, укладывая обратно. — Контузило, и осколок в бедре. Все вытащили, зашили. Сейчас под обезболивающим.

— Не помню ни черта… — морщусь я от головной боли.

Пытаюсь отыскать другой рукой волшебную кнопку, что поднимает выше изголовье. Но Варя перехватывает мою руку, прижимая ее к больничной кровати.

— Капельница!

Сама нажимает на манипулятор. Изголовье медленно ползет выше. Поит меня из трубочки.

Красивая у нас Варвара… Глаз не отвести! Но я отвожу. Это брата жена. Среднего нашего — Андрея. Она мне, считай, сестра. Андрюха велел особенно не любоваться. А «своей» все не случается. С моей службой это проблематично. Так… Случайные телочки… Таких хоть соли. Все любят крепких мальчиков в форме. Но никто особенно не жаждет ждать таких мальчиков в одиночестве со службы. А я вот такую же хочу — яркую, длинноволосую…

— А завтра тебя уже выпишут. И Марья Васильевна из деревни приедет…

— Куда?… — подозрительно смотрю на нее.

— К тебе!

— Зачем?

— В гости, — смеется Варвара. — Бульоны тебе варить. Я со своими годовалыми воинами еще одного бойца не потяну.

Бабушку я, конечно, люблю всем сердцем… Но дома у меня бардак и беспредел, во всю стену постер с голыми девками… Если она такое увидит, я выхвачу! Бабушка у нас суровая и до сих пор себя главой семьи ставит. Даже дядька — полковник ФСБ — с ней в открытый конфликт идти не решается.

— Виктор идет, — хмуро смотрит Варвара на экран телефона.

Помяни черта… Дядька. Не ладится у нас с ним в последнее время. Но тут не повыступаешь. Прямое начальство моего подразделения. Полкан, замначальника антитеррористического отдела.

— Выздоравливай. Андрей тебя подхватит завтра, как со службы домой поедет.

Живем мы с братом в одном доме, но в разных подъездах. Удобно…

— Добрый день!

Переглядывается с Варей, кивком головы показывая на меня.

— Ничего хорошего, — строго сводит она брови.

— Такая служба, Варь.

— И все равно… — отворачивается она к окну. — Можете Вы там как-то свои операции лучше продумывать? Ему же чуть ногу не оторвало.

— Главное, чтобы не голову, как Андрею. Тогда совсем беда будет.

— Очень смешно! Скорее бы уже Вам, Виктор, так оторвало. Может, и себя, и их по такому поводу больше беречь будете.

Не любит Варвара дядьку нашего. Потому что постоянно за Андрея переживает.

— Да переведу я Андрея в следующем году на аналитику. В этом не отпускают.

— Но Вы же обещали… И этого славного воина надо куда-то, где безопаснее. Второй раз за год смерть мимо него пролетает. Думаете, и в третий повезет?…

— Так, — хмурится он. — Иван на своем месте.

— Тогда работайте лучше со своими аналитиками!

— А ты приходи ко мне в аналитический! — язвительно прищуривается дядька. — Будешь сама разрабатывать операции. У меня и вакансия есть.

— Кстати, насчет вакансий… Девушка Вас тут ждет уже часа три в коридоре.

— Почему здесь?

— Ну так к вам же не попасть на рабочем… А тут племянник Ваш. Придете же рано или поздно. Видимо, поэтому.

— Ааа… с косой? Чуть с тобой со спины не перепутал. Ладно, Варвара. Мать приедет — увидимся. За Ивана — спасибо. Езжай к детям.

— До свидания.

Недовольно смотрит ей вслед.

— Нашел же командиршу! А такая скромная поначалу была.

Тихо и болезненно смеюсь.

— У нее дети. Ей теперь нельзя скромной быть.

— Да я понимаю.

— Разрешите? — заглядывает медсестра. — Лекарство надо вколоть.

— Делайте.

Дядька делает пару шагов назад, уступая место медсестре, и погружается в переписку на телефоне.

Девушка — симпатичная блондинка, губы красные… Фантазия тут же начинает играть.

— В мышцу… — стреляет взглядом в пах.

— В пещеристую? — подмигиваю ей.

Улыбаясь, фыркает на меня:

— Такой не бывает.

— А ты получше поищи…

— Зольников, — одергивает меня дядька. — В голову кровь направляй. У тебя ее и так немного сейчас. Меня функции твоей памяти очень интересуют, а с эректильной в мое отсутствие разберешься.

Медсестра покрывается румянцем. Дядька делает еще шаг назад, тихо отвечая на звонок:

— Да?

Девушка снимает одеяло, застывая взглядом на моем стояке.

— Ну и богатыри пошли, — облизывает она свои яркие губы. — Никакие анальгетики их не берут! На бок…

Послушно поворачиваюсь, морщась от ощущения иглы, входящей в ягодицу. Но девушка делает все быстро и снова прикрывает одеялом. Со стоном падаю на спину. В бедре вдруг появляется рвущая боль.

— Обед принести? — уточняет она, снижая голос.

— «А я такой голодный… как айсберг в океане…» — продолжаю заигрывать с ней, страдальчески морщась от боли. — И обед тоже принеси.

— Тоже? — поднимает бровь.

— Вы сделали инъекцию? — требовательно повышает голос дядька.

— Так точно.

— Свободны.

Медсестра быстренько исчезает.

— Вспоминай, Иван…

— Что вспоминать-то?

— Зачем внутрь без приказа пошел? Рассказывай.

— Чего рассказывать-то? Последнее, что помню — автобус с альфачами в полном обмундировании… — картинки мелькают перед глазами. — Анекдот был… Точно. Про тебя.

— Какой еще анекдот, лейтенант Зольников? — голос дядьки становится суровым. — По форме докладывай.

— Так я же говорю, товарищ полковник, последнее, что помню — анекдот.

Скашиваю глаза на стеклянную дверь. Другая медсестра заглядывает внутрь, приоткрывая дверь с подносом в руках. За спиной — силуэт стройной девушки с косой. И мне тоже сначала кажется, что Варвара. Но нет… Слишком спортивная. Фитнес-няшечка? Она оборачивается на секунду, коса перелетает с одного плеча на другое. Вижу пухлые губы и пронзительный взгляд из-под темных бровей вразлет. Типажик Лары Крофт! По стволу в каждую руку и трахать, трахать, трахать! Ммм…

— Позже зайдите, — холодно бросает дядька медсестре, неуверенно застывшей в дверях.

Она тут же закрывает ее, пряча от меня незнакомку.

— Что за анекдот-то?

— Ааа… На свадьбе полковника спецслужб Зольникова, — на автомате бормочу я, — гостей, требующих выкуп за невесту, снял снайпер.